Леонхард фон Линдендорф 4

Построились дугой. Между нефами галеры и шнеккеры. Огонь открыли с километра, зажигательными бомбами. Стрляли все пушки: и четырехдюймовки и шестидюймовки. На таком расстоянии угла возвышения хватало. У них пушки тоже есть, может даже те, что я им продал или подобные, но мне их опасаться нечего. Метров на 200 добьют, может и на 300,если по крутой траектории, но это уже не опасно. Если только кому на голову ядро свалится. Ядрышки не большие и не тяжёлые, наверняка каменные, но приятного все равно мало.

После третьего залпа две галеры хорошо так горели, две слегка дымились. Ещё три залпа и ещё две галеры горят. Четыре галеры к нам приблизились метров на 500,две,с дымком, чуть отстают. Перешли на ядра. Распределили цели. Первой добилась успеха «Амелия». Её галера и ста метров пройти не успела, как поймала несколько ядер и утопла. Последнюю утопили мои канониры, метрах в 100 от нас. Мы даже несколько стрел и болтов поймали. Слава богу, без последствий. Галера даже выстрелить один раз из пушки успела, но не попала. Да и как попасть, если ствол пушки уже в море смотрит, а не на противника. Дал команду галерам и шнеккерам заняться нефами. Они увдев такой разгром помчались в сторону Гастингса. Одна точно уйдёт, их ведь пять, а у меня гребных кораблей только четыре. Да и черт с ней, пускай уходит. Хотя нет, одна из моих галер с первого же выстрела перерубила одну из мачт ближайшего парусника и помчалась за последним. Нет, не уйдёт. От галеры нефу уйти невозможно. Неф не спринтер, он стайер и тяжеловоз. Точно, догоняет. Метров с восьмиста галера выстрелила и попала. Для книппеля это запредельное расстояние. Правда, особых разрушений и не получилось, но такелаж перепутался и даже, видно, кое-где порвался, так что парусник стал рыскать и сбавил ход. Всё, теперь точно не уйдёт.

Между тем мои корабли подошли к стреноженным парусникам и стали их расстреливать. С парусников что-то кричали, размахивали какими-то тряпками, но на это никто не обращал внимания. Приказ был: топить всех!

Через пару часов всё было закончено. Даже шлюпки утопили. Нет, кто-то наверняка спасся и может даже выживет, вода-то сейчас совсем не теплая, но до берега не далеко и уцепившись за какую деревяху до него можно и добраться. Значит повезло. Не гоняться же мне за ними. Хотя было бы лучше, если бы о тех, кто погнался за германским караваном вообще ничего известно бы не было. Ушли и пропали. 15 кораблей. Жуть. Но и так не плохо. Выжившие расскажут, что с нами связываться не стоит. Жалоб, думаю, не будет. Открыли огонь первыми они и это могут подтвердить под присягой не только мои моряки, но и выжившие англичане. Но вот любить теперь меня англичане будут очень сильно. Лучше бы мне к ним не попадаться, хотя я и не собираюсь.

Со спокойной совестью отправились домой. Хотел сразу отвернуть к французскому берегу, но потом всё же решил пройти нагло мимо Гастингса и Дувра. Какие там ещё города на побережье? Певенси, вроде. Может ещё какие есть, не помню.

Пошли к берегу. Уже почти вечер, скоро темнеть начнет, пора место для стоянки искать. Нашли, конечно. После ужина вызвал командира артиллеристов и вставил ему пистона: что за канониры у него такие? Имея больше всех пушек утопили только одну галеру и ту самыми последними. Нет, потом-то он аж два нефа утопил, но это не считается: в упор и по неподвижной цели. Немного побушевал и отпустил. Потом вызвал Агуэду и закрылся с ней в своей каюте. Стресс-то надо как-то снимать?

За ночь ветер изменился и подул уверенный такой северо-восточный. Я подумал-подумал и решил, что раз ветер гонит нас домой, то и нечего нам мимо английского берега дефилировать. Дал команду адмиралу идти к берегам Франции и домой. Он эту команду сообщил остальным кораблям, ну, как сообщил: проорал своей луженой глоткой, благо все корабли стояли рядом. Снялись и пошли в сторону Франции. Что интересно: мимо Франции постоянно ходим и практически ни разу не подрались, хотя французы нас тоже не любят и с удовольствием бы выпотрошили, но как-то обходится. А стоит приблизиться к английским берегам, как тут же встрянем. Ни разу без драки мимо Англии не прошли. Тьфу-тьфу-тьфу, не накаркать бы, как раз ведь к берегам Франции идём.

К вечеру были уже у Франции и искали место для ночёвки. Нашли, конечно. И даже поймали одного из рыбаков, который не успел удрать на своей лодченке. Успел бы, но замешкался с сетями — не захотел их бросать. Распросили его. Мы, оказывается, у берегов графства Артуа и хозяйничают здесь, вроде, англичане, но рыбак точно не знал, ему всё равно. Но вот недалеко, пол дня пути по морю, город Кале, там точно англичане сидят. Ну, это я и без него знаю. Переводил нам один из моряков, знакомый с франкским наречием. Франки, конечно, тоже германцы, но так переплелись с галлами, что теперь их язык нормальный человек и не поймёт.

Рыбака приказал отпустить. И сеть вернуть. И даже мелкую монетку ему бросил. А то ведь народ у меня тут простой и французов не любят, могут и ножиком по горлу. Но мы итак кучу народа недавно покрошили, хватит. Надо будет не забыть по возвращению домой сходить и покаяться отцу Маркусу и постоять пару часиков на коленях в нашей часовне, якобы молясь. Святоша я или не святоша? Лучше бы для имиджа сходить к отцу Бенедикту, но тот сразу растрясет меня на хорошенькую сумму, выжига ещё тот, а расставаться с деньгами очень уж не хочется. А отец Маркус свой и не жадный, ему дашь десяток гульденов он и доволен. И потратит их с пользой — или на часовню, или на помощь кому. Да ему деньги и не нужны, он у меня на полном обеспечении. Ему даже сутану я покапаю. Ну, не я сам, но из моих денег.

Переночевали в бухте с деревушкой. Народ, кстати, не разбежался. Видно рыбак вернулся и сообщил своим, что мы нормальные и грабить их не собираемся. Зато всю ночь мешали спать местные рыбаки, которые подплывали к кораблям и предлагали свежую рыбу. Лучше бы разбежались. Хотя, свежая рыба тоже не помешает, свежие продукты у нас давно кончились и сидим на каше с салом и сушёным мясом. Тоже не плохо, но хочется иногда чего-нибудь такого-эдакого.

Утром отправились дальше. Хотели обойти Кале мористее, но потом решил нахально пройти прямо ввиду города. Пошли они! Сунутся — получат. А то взяли в привычку нейтралов трясти. Мы с ними не воюем, вот пусть нас и не трогают. А то придумали: одни считают пролив английским каналом, другие французским, а нам, бедным германцам куда деваться? По Северному морю шастать? Правда, не такой уж я бедный и не такой уж и германец. Ну так тем более, нефига меня трогать.

Мимо Кале прошли и в самом деле вплотную. Ну, не в ста метрах, конечно. Не хватало ещё на какую прибрежную скалу напороться, но увидеть наши паруса из города было можно. И ведь увидели. Из города нам вдогонку бросилось несколько галер. Пять штук. Ага, и шестая подтягивается. Но как-то несерьёзно. Мы только что играючи десяток перетопили, а тут всего шесть. Ну, может и не играючи, одна вон почти прорвалась и как раз к моему кораблю, так что на абордаж могли и нарваться. Другое дело, что и абордаж нам теперь не очень страшен, хотя потерь лучше избегать, а при схватке на борту корабля они наверняка будут.

Галеры оказались нахальными и упорными. И ведь видят штандарты на кораблях и всё равно прут. «Анастасия» шла замыкающей, так что я за этим всем и наблюдал. И куда прут? Видят же, что нас больше. Видно нефы считают чисто торговыми, не способными к сопротивлению, а две малых галеры и два шнеккера за противников не считают. Ну, ну, одни недавно так же посчитали. Вызвал адмирала и приказал командовать. Пора уж ему настоящим адмиралом становиться. Хотя, признаться, очень хотелось самому повоевать, но пересилил себя. Не фига. Мое дело сидеть в кресле и потягивать вино, наблюдая, как мои люди разделывают противника. Пусть привыкают. А то привыкли, что сеньор всегда впереди, на горячем коне с обнажённым мечом.

— Ваше сиятельство, а топить их можно?

— На твоё усмотрение. Ты командуешь.

— Понял.

Тут же последовали команды, сигнальщики замахали своими разноцветными флажками и строй стал разрушаться. Корабли стали расходиться в стороны и выстраиваться в линию. Как только линия была сформирована, почти все паруса были спущены, остались какие-то, только чтобы можно было хоть как-то маневрировать. До галер уже было меньше километра, когда из нашего строя выскочила галера и помчалась к англичанам. Чёрт, а вот это он зря. Если сблизятся, то уйти не успеют, зажмут их более крупные галеры. Жаль ребят.

Когда наша галера сблизилась метров на двести с передовай галерой англичан, раздался пушечный выстрел. Облако дыма встало над английской галерой. Вот ведь собаки, даже поговорить не удосужились. Хоть бы предложили сдаться или проследовать в порт для осмотра, сразу стрелять начали. Глупо, могли и ближе подпустить. Хотя зачем? Уйти наша галера так и так не успеет. Пока развернётся, пока скорость наберёт. Да и не уйти нашей малышке от большой галеры. А они, видно, на неё не хотят время тратить. Засыпят походя стрелами и пойдут дальше. Их цель — пузатые нефы. Тут раздался гром. Залп всех наших кораблей. Зажигательными бомбами. По двум вырвавшимся вперед галерам. До них метров 700. Убойная дистанция. Хотя, смотря для кого. Мои косорукие галеру на сотню метров подпустить умудрились. Но в этот раз канониры не подвели. Над двумя галерами расцвели десятки огненных цветков и на них посыпались лепестки от этих цветов. Галеры тут же вспыхнули. Наша галера успелы развернуться и во всю прыть неслась к нам. Четыре оставшиеся галеры столи тормозить и пытаться развернуться. Слишком резко на полном ходу этого не сделаешь — перевернёт. Пока они возились, прогремел ещё один залп. В этот раз цели адмирал видно не распределил, так что почти все цветы распустились над ближайшей галерой и она тут же вспыхнула. Остальным досталось чуть-чуть, а той, что присоединилась к веселью последней вообще ничего не досталось. Она уже развернулась и набирая скорость мчалась обратно. Две оставшиеся тоже развернурнулись и хоть и с дымками, но стали уходить. Но тут одна из них поймала снаряд из нашей погонной пушки, который взорвался прямо над палубой. Дыма прибавилось, она стала рыскать из стороны в сторону. Прогремел ещё один залп. Рыскающая галера заполыхала, а вот другая, хоть и словила несколько лепестков, но похоже уйдёт. Хотя вряд ли, огонь разгорается все сильнее. Но может и потушат. А вот одна, та, что была последней, а теперь стала первой, точно уйдёт. Да и бог с ней.

— Ваше сиятельсво, — подошёл ко мне мой адмирал, — в город пойдём?

— Зачем?

— Туда удрала одна из напавших на нас галер. Надо бы и её сжечь.

— Это уже будет нападение на город, а нам этого не надо. На нас напали какие-то пираты, мы их утопили. А напав на чужой город, мы сами пиратами станем. У нас ведь ни с англичанами, ни с французами войны нет и наши действия иначе как пиратские расценены не будут. Нет, мне этого не надо. Идем домой. А то, что одна галера удрала, так может и хорошо: расскажут там своим, что нас лучше не трогать.

— Слушаюсь, ваше сиятельство.

Корабли снова стали собираться в ордер. По хорошему, следовало бы подойти и попробовать спасти оставшихся в живых английских моряков, но зачем? Вряд ли их там много осталось, да и не поймут меня мои же. Сейчас такое не принято. Если только выловить кого из воды, допросить, а потом горло перерезать. Но допрашивать никого не хочется, да и смысла нет — чего я такого интересного узнаю? Только время терять. Нет, надо уходить. Думаю, к вечеру будем уже у берегов Фландрии.