Афанасий - герой республики

Глава 6

Итак, следующие пара недель прошли в непрерывной суете. Прижимистый Глеб Ефимович так и не выдал мне после свадьбы ни копейки! Зато переписал значительную часть средств на счета своей дочки — и моей супруги. Таким образом он «застраховал» свои активы от «неправомерного использования». А заодно отправил в столицу, вместе с нами (точнее, со своей дочуркой) и пару хитроглазых стряпчих, которые должны были следить, чтобы наивную дочурку не обжулили столичные адвокаты и стряпчие. Также в обязанности дочурки вменялось попытаться не только завязать в столичной среде нужные знакомства, но и начать в этом новом для себя районе какой-нибудь «гешефт».

Кого я выбрал себе в жены? После недолгих колебаний и с подсказки старшего Саввичева, остановился на Виктории, второй по старшинству сестренки. Он «по секрету» признался мне, что именно с ней он связывает развитие своего бизнеса — девушка получила кое-какое торговое образование (послужила какое-то время помощником управляющего в оптовом отделе батюшки) и даже пыталась поступить в ремесленное училище. Конечно же, не приняли: женщин в это заведение не принимают, и даже обещания крупного пожертвования не сумело проломить закостенелые правила. Но остановило ли это настойчивую купеческую дочку? Конечно же, нет! Она сумела надавить на отцовские (и торговые) чувства родителя, и тот нанял для дочурки преподавателей торгового дела из того же училища, частным образом. Официального документа это, разумеется, не давало, и каким получилось качество этого обучения, проверить не представлялось возможным: не ориентироваться же на оценки и отзывы преподавателей, зарплата которых зависит исключительно от количества хвалебных отзывов и отличных оценок! Думаю, что, если бы Глеб Ефимович нанял учителей не для дочки, а для любимой борзой суки, оценки и отзывы были бы такими же положительными.

Но я на всякий случай улучил минутку и поэкзаменовал будущую супругу на знание математики. И убедился, что считает она как бы не лучше меня. Ну, а что касается чисто торговых операций, то здесь я и не пытался что-то уточнить: она сходу заткнула меня знанием таких терминов, как «логистика», «распределенный доход», «актуарные расчеты», «фактор дисконтирования при инвестировании», «проблема формирования колл-опциона» и прочие специфические торговые понятия, о которых я даже не подозревал. Ну что ж, посмотрим, как она сумеет применять заученную теорию на практике.

Сама свадьба прошла… в рабочем порядке. Глеб Саввичев арендовал зал ратуши, на две сотни гостей. Приглашения (они же официальные уведомления) были разосланы всем дворянским семьям города, через официальные каналы. Также был приглашен цвет купечества города и окрестностей. Как я и ожидал, из дворянского собрания на торжество явились от силы полдюжины семейств, далеко не из первого десятка. Зато купечество явилось в полном составе, с семьями и родственниками. Кушанья подавались, разумеется, не самые изысканные, зато много и сытных: мясо в самых разных видах, пироги, фрукты и овощи в широком ассортименте. Тонких вин практически не было: разве что на столы, занятые дворянами, поставили пару покрытых пылью и паутиной бутылок. Зато пиво на столах «простонародья» ставилось бочонками. Так что спустя час после начала свадьбы, начинавшейся с торжественного венчания в церкви, официальное торжество превратилось в банальную кабацкую попойку. С присущей ей песнями, танцами и драками. Мы с молодой, по принятым правилам, практически не пили и почти не ели. Только спустя час, когда мы собрались незаметно покинуть гостей и отправиться в опочивальню, отец невесты принес прозрачный штоф и наполнил до краев две объемистые рюмки. Смысл этого действия я понял чуть позже. А пока только закашлялся и потянул со стола здоровенную кружку с квасом чтобы запить огонь, хлынувший в глотку.

К сожалению, мои планы тупо уединиться и отдохнуть, не увенчались успехом: Глеб Ефимович уперся рогом и категорически настоял на срочном проведении официальной процедуры консумации брака (которая в медицинских кругах называется просто дефлорацией невесты женихом). Причем для того, чтобы брак считался официально закрепленным, проходить эта «процедура» должна в присутствии как минимум троих свидетелей, в числе которых отец и брат невесты, а также достойный представитель купеческой гильдии. Который должен будет затем официально засвидетельствовать столь важный этап в жизни молодой женщины и переход ее в новый статус.

Все это Глеб Ефимович с Петрухой и каким-то толстяком в праздничных (хотя и заляпанных пивом и какой-то подливкой) одеждах пытались мне втолковать, набившись в нашу «семейную» спаленку, посреди которой стояла на помосте здоровенная кровать, застеленная снежно-белым, аж скрипящим от крахмала, бельем. Когда я уже согласился, что легче расслабиться и получить удовольствие, чем доказывать этим дикарям, что весь этот ритуал — дикость, варварство и пережитки прошлого, вошла будущая жена, одетая в то, что мне показалось наглухо закрытым белым саваном. То есть длинную белую рубаху до пола, типа «мешок с дыркой для головы и рукавами». Но, когда она подошла ближе, меня ждал еще один сюрприз: это «одеяние» специально предназначалось для подобных целей. Напротив места, где женские ноги сходились воедино, располагалось еще одно отверстие, тщательно обработанное тонким кольцом с вышитым красно-черным орнаментом. Над которым старательно, золотыми нитями, было вышито на латыни выражение, «Benedictio Domini sit vobiscum» которое я с трудом, но перевел, как «Да пребудет с вами благословение Божье». А потом еще и стрелочка от выражения в сторону любовно отделанного отверстия. Чтобы, значит, уточнить, куда именно засунуть это самое «благословение».

Никакого выбора по использованию данного предмета туалета не оставалось. Так что молодая невеста, слегка смущаясь под взглядами «свидетелей» деревянными шагами подошла к кровати и легла на спину, старательно (насколько позволял длинный балахон) раздвинув ноги. Я же, лишенный даже такого символического одеяния, взгромоздился на нее сверху и постарался попасть, куда нужно, на ощупь.

Нельзя сказать, что для меня это первое столь близкое общение с женщиной. Но никогда раньше оно не обставлялось с такой торжественностью и в столь официальной обстановке. И обычно вокруг кровати на стульях не восседали не то зрители, не то жюри. Которое, как на экзамене по выездке, готовилось ставить оценки «За технику исполнения» и «За артистизм». Если бы мы с невестой не выпили перед самым «процессом» по большой рюмке можжевеловой настойки, то не уверен, что справились бы. Я чувствовал, как мои уши буквально пылают, как и щеки. Вика тоже раскраснелась под оценивающими взглядами наблюдателей, хотя была полностью укутана в свой саван, и от нее в этом действе требовалось только расслабиться и лежать тихонько. Ну, и немножко вскрикнуть в самый ответственный момент, когда мой член, проникнув в узкое пространство влагалища, преодолел легкое сопротивление условной преграды. Нужно ли говорить, что никакой особой радости и тем более «блаженства» в такой ситуации испытать не довелось нам обоим! По окончании процесса, вместе с рефлекторной судорогой, было только ощущение хорошо выполненной тяжелой обязанности. Ну и у нее, наверное, еще и боль от небольшой травмы.

Зато свидетели были в восторге. Во всяком случае, бурно выражали поздравления с хорошо выполненной работой, хлопали по плечу, когда я поднялся с невесты и осмотрел заляпанную красным белую ночнушку. Тем временем невеста (уже полноправная супруга!) подскочила и выскочила за дверцу, за которой сразу же полилась вода. Видимо, там находилась ванна. Надеюсь, организаторы торжества догадались заранее подготовить теплую воду. И женушка не использует ее всю, так ка мне тоже не мешало бы помыться после такого «представления».

На этом впечатления от свадьбы закончились. Не считая того, что, когда я вышел из ванной (и действительно, имевшей лейки, наполненные теплой водой), супруга лежала на заново перестеленных простынях, забравшись с головой под одело, а на приставном столике истекали соком кусочки гуся с яблоками, краюха хлеба, тонко нарезанные куски сыра, графин с вином и пара хрустальных бокалов с моим фирменным вензелем. Подумав немного, я уселся на край кровати, придвинул к себе столик и накинулся на дичь, запивая неплохим вином из бокала.

— Ты что там, жрешь, что ли? — донесся спустя какое-то время из-под одеяла тонкий голосок.

— Ага, утомился сегодня что-то со всеми этими церемониями и ритуалами. Как я понимаю, ты тоже хорошенько устала? Присоединяйся, нужно же хоть какое-то удовольствие на собственной свадьбе получить?

— А тебе что, тоже не понравилась эта «консумация»? — испугано пролепетала девушка, высовывая и-под одеяла растрепанную голову.

— Ну, если говорить честно, бывало и получше. Особенно эти «наблюдатели» весь кайф ломали. И саван этот дурацкий.

— А как же без одежды? Мы с сестрами специально такие модели назаказывали. Штук десять. На первое время… А что, можно без него? А что нужно надевать?

— Да ничего не нужно! В том-то и вся соль такого… «общения».

— Что, я могу быть совсем-совсем… голой? Но это же неприлично!

— Да нет тут ничего неприличного. Помнишь же, что отец на смотринах говорил? Мужчина выбирает женщину прежде всего по форме сисек! А о какой форме может идти речь в таком балахоне?

— Да, но… а остальное? Живот, задница…

— Ну да. и все остальное, я уверен, у тебя на высшем уровне! И все это должно действовать на то, чтобы усилить влечение! А сам по себе процесс с движениями туда-сюда… Да кому бы была нужна эти гимнастика?

— Ну хорошо, а у тебя уже было это… с более опытными женщинами?

— Честно тебе скажу, было. Я даже в бордель заглядывал пару раз.

— И как тебе, понравилось?

— Говоря честно, да.

— Вот и папе нашему нравится в бордель шастать. Сколько денег он на этих баб потратил! Что же они делают такого, что мужиков туда как конной упряжкой тянет?

— Да ничего особенного, если подумать, просто… опыт, его не пропьешь.

— А можешь меня познакомить с одной из твоих опытных подружек? Ну из тех, с которыми тебе понравилось? Может она мне что-нибудь подскажет? А лучше с работницей из борделя! Она точно знает, что мужчинам требуется! Ты не думай, я не для баловства. Я про семейный бюджет думаю. Как вспомню, сколько папенька и его приятели на этот бордель тратят… точно за год еще один лабаз бы смогли открыть!

— Странная ты. Обычно женщины стесняются говорить так откровенно. И учатся на своих ошибках.

— На своих ошибках учиться долго, больно и не всегда получается. Это как учиться самому по учебнику торгового дела или заниматься с преподавателем: со стороны всегда лучше замечаются все недочеты, а сам постоянно одни и те же ошибки делаешь. По себе знаю. Так как, поможешь?

— А давай не здесь, в родном городишке, где каждый на виду. Вот переберемся в столицу… там и людей больше, и не знает нас никто, и шлюхи в борделе поопытнее и классом повыше. Да мне и самому интересно будет и пообщаться, и потренироваться. Да ты пей давай, не стесняйся. Все-таки выматывает эта свадьба, с ее церемониями и ритуалами.