Честное пионерское!

* * *

С воскресенья двенадцатого августа Вовчик являлся к нам домой ежедневно. Причём, в одно и то же время: едва я завершал зарядку и утренние процедуры. Пока я занимался делами (готовил обед и ужин или делал мелкий ремонт по дому) он либо рвался мне помогать, либо рылся на полках с книгами и играл Мишиными игрушками — в зависимости от его сиюминутного настроения. Но мне рыжий не мешал (не ныл, что пришёл слушать истории об Алисе Селезнёвой, а вместо этого мается от безделья). Я читал ему книги, когда завершал прочие дела. А Надю теперь ежедневно встречала не одна, а две детские рожицы — и обе ей радостно улыбались.

В пятницу я предупредил Вовчика, что пойду к Каховским. Рыжий расстроился. Но Надя ему сказала, что будет рада видеть его у нас дома — объявила, что он сможет дождаться моего возвращения в её компании. «Покажу тебе, как я шью тенниски», — пообещала она (рыжий снабдил её двумя стопроцентно предоплаченными заказами на выходные). Я заметил: Надежда Сергеевна не могла нарадоваться тем фактом, что у её сына (у меня) появился друг. Надя теперь этого «друга» «холила и лелеяла». Согласна была даже развлекать моего конопатого приятеля даже в моё отсутствие — лишь бы только тот не «потерялся» так же внезапно, как и появился.