100 лет тому назад

Глава 9

Наверное, в эти дни в небесных чертогах что-то основательно так испортилось, или, как еще в каком-то детском фильме-сказке из прошлой жизни о таком погодном явлении говорилось: у матушки Метелицы, при взбивании, снежная перина прохудилась. Причем, сильно прохудилась, чуть ли не пополам и вдребезги порвалась. Снег в течение недели валил, не переставая. Я не то, что на тренировки и охоту выйти не мог, я двор огребал по три раза за день, только чтобы проход к скотине ненадолго наладить. Только почти без видимого эффекта: снегом расчищенные дорожки чуть ли не на глазах снова переметало, короче, вместо зимнего отдыха от нелегкого крестьянского труда, словно еще одна внезапная страда случилась, настолько упахивался.

Но вот распогодилось, однако. Я засобирался к Степе снова наведаться, за все время разыгравшейся непогоды мы с ней и Семкой так и не собирались для нашей учебы ни разу. Только не получилось у меня задуманное. Когда я уже половину дороги, утопая в снегу едва ли не по пояс, прошагал, навстречу мне отряд конных красноармейцев вывернул.

- О! Александр Жуков! – Внезапно обратился ко мне один из передовых всадников, когда я чуть в сторону отошел, чтобы их без помех пропустить. – А мы как раз и к тебе тоже собирались заглянуть. Повезло тебя по дороге встретить.

- Это вам повезло, не мне, - еле слышно пробурчал я, опознавая в говорившем все того же чекиста, который уже несколько раз до этого ко мне со всякими допросами подкатывал.

Пришлось возвращаться. Правда, вместе со мной только один этот чекист и отправился, остальные куда-то дальше в самый конец деревни нацелились. Заходя во двор с таким незваным гостем, с опаской кинул осторожный взгляд в сторону дровяника. Там, под поленницей дров я свой пулемет схоронил. Холщовые пулеметные ленты вообще, идиот, в дом притащил. Они, видите ли, могут отсыреть и испортиться под землей. Если чекисты внезапно обыск затеют, могут быть серьезные проблемы.

Обыск не затеяли, чекист прошел следом за мной в дом и под настороженными взглядами отца с матерью и усевшейся рядом с матерью Дашки принялся меня об обстановке в лесу расспрашивать. Это что, они, судя по вопросам, так в лес после разгрома их отряда и не наведывались, выходит? Такое ощущение, что те военные вообще скрыли все свои потери.

- Не знаю, я, как в лесу сейчас дела обстоят, я там с осени не был. – Честно ответил я на эти расспросы.

- Почему? Ведь ты же охотник, и, насколько нам известно, раньше часто там промышлял.

- Чудовищ боюсь. От тех страхолюдин, что там елки без следа растворяют, с моим ружьем точно не отбиться.

- Елки растворяют?

- Ну, да. В последний раз, когда попробовал охотиться, в густом ельнике на совершенно голую полянку набрел, которой там отродясь не было, а еще в тех же самых местах видел громадин непонятных величиной с дом, наверное, и каких-то мелких многолапых, как пауки. Эти пауканы бегают очень быстро. Я тогда из леса без оглядки удирал, пока они меня не заметили.

В процессе моего рассказа в нашу калитку постучали. Отец открывать отправился. Я думал, там красноармейцы за своим чекистом заявятся, но это Семен со Степкой в гости пожаловали.

Чекист, поняв, что больше я о нынешнем состоянии дел в лесу ничего не знаю, поднялся на ноги.

- Спасибо тебе, Александр, и за эти сведения. Все понятнее нашим разведчикам будет, чего в этом вашем лесу ожидать.

- Это вы в наш лес, на разведку сейчас направляетесь? – Рискнул задать вопрос напоследок.

- Нет, сейчас мы в Ивано-Осиповку направляемся, там вчера бандиты, пришедшие из Казахстана, лабаз ограбили и продавца убили. Вы тоже поглядывайте тут, как бы не приключилось чего.

После ухода этого дядьки с суровым взглядом, мы с товарищами в очередной раз затеяли учебой заниматься. Хм, после перерыва словно отдохнули мозги! Новые сведения на раз запоминаются. По-немецки, так на все Степкины вопросы на этом языке уже вовсе без труда ответить могу, в мозгу фразы сами собой по-немецки строятся, без перевода на русский. Так весь день до вечера и проучились. Даже обедали друзья у меня. И чего Система такая скупая, могла бы на единичку в Разум и расщедриться, я ж, считай целый новый язык выучил. Или, чтобы считалось, что язык выучил, надо и от акцента до конца избавиться?

Темнеть уже начинало, когда я отправился друзей провожать. Хоть какая-то польза от этих неугомонных чекистов, вон как дорогу своими лошадьми после закончившегося снегопада проторили.

И снова никаких известий о чудовищах в лесу в ближайшие дни не воспоследовало. Мы в своей деревушке, как на необитаемом острове почти оказались. Отрезаны снежными заносами от известий с большой земли.

Новый 1922 год встречали… да никак его, собственно говоря, не встречали. Нет у нас тут, в деревне, традиции праздновать Новый год, барской причудой этот праздник считается. Читал в прошлой жизни, что в Кремле большевики для детей тамошних работников устраивали Елку…. Тут за елкой в лес идти пришлось бы, а там чудища теперь живут,… может быть, если не замерзли, конечно. И игрушек для украшения лесной красавицы тоже нет. Еще на Новый год принято праздничный стол накрывать. Традиционные оливье с шубой. Хотя, признаться, у меня новогодний стол когда-то с другим салатом ассоциировался. Для него, в качестве ингредиентов, курица копченая, грибы, чернослив и свежие огурцы нужны. Ну, где я тут зимой свежие огурцы найду? Хотя, насчет копченой курицы – идея богатая. Снег сойдет, обязательно коптильню изготовлю. Дел на чуть-чуть, а какие вкусные деликатесы можно будет готовить.

О! Внезапно вспомнилось: через пару-тройку дней после Нового года, +1 к Разуму я все-таки получил. Когда Степке об этом подарке мне от Системы рассказал, она радовалась, кажется, куда больше меня. Замечательная из нее учительница выйдет, искренне переживающая за своих учеников. А, видя такое отношение к себе своего учителя, и ученики будут стараться учиться лучше. Вон, даже я, старый черт в молодом теле, и то расчувствовался и учусь не просто потому что надо, а именно с энтузиазмом. А Степка, между прочим, новую идею для нас с Семеном выдвинула: мы должны попытаться сдать экзамены за всю семилетку экстерном. Семь лет сейчас все среднее школьное образование длится. Даже не представляю, как это можно с нашим проживанием в этакой деревенской глуши устроить, но в целом идея мне нравится.

Дело уже к весне шло, когда отец внезапно огорошил:

- Сашка, я тут со знакомцем поговорил, нам с тобой срочно нужно ехать в Барнаул. Будем там в складчину плуг покупать. Я с остальными Жуковыми в нашей деревне договорился, они тоже поучаствуют деньгами.

- А почему так далеко? В Рубцово же много ближе и там тоже сельско-хозяйственную технику продают.

- В Рубцово ничего своего не производят, туда если перекупы и привезут плуг, он у них минимум вдвое дороже выйдет, чем, если прямо с бывшего завода Алейникова брать. Просто, добрые люди донесли мне, Сашка, что завод этот вот-вот банкротить собираются, вот и распродают со складов произведенное там с уценкой, чтобы быстрее распродать. А плуг по сравнению с нашей сохой, это, Сашка, все равно, что плотник супротив столяра. Два лемеха сразу и глубокая вспашка с отвалом земли. Это ого-го, Сашка, как здорово! Вдвое быстрее и гораздо качественнее пахать сможем.

- А потянет наш Сивка такой плуг-то?

- Хм. Пробовать надо. Но даже если придется одвуконь пахать, все равно выигрыш в трудозатратах хороший выйдет.

В путь за вожделенным плугом мы с родителем выехали с утра, уже на следующий день. День и вечер до этого на готовку продуктов в дорогу потратили. По прикидкам дней пять или шесть у нас должна была занять дорога в одном только направлении, вот и кухарила мать, беззлобно ругая отца, внезапно подкинувшего ей такую работенку. Она вообще в последнее время какая-то ругачая не в меру стала. Та же Дашка, затерроризированная ей, уже сама, едва рассвело, подрывалась курицам корм задавать и яйца у них собирать.

Однако выехали. Коняшка наш, Сивка, сани-дровни, застеленные волчьими шкурами для тепла, - не быстрый транспорт, но другого тут вовсе нет. Первый пункт на нашем пути все то же Рубцово было. Дорога в нашей местности одна единственная в том направлении, мимо все равно не проедешь. Но, вообще, город мы намеревались насквозь проехать, не останавливаясь. Мать моя родом из Захарово была, вот там и собирались на ночь остановиться у ее брата, дяди Сидора. Хоть одну ночь из всех предстоящих нормально, в домашних условиях переночевать.

Дядя Сидор был… громаден. Если я в него вырасту, а пока к этому все идет, придется мне, при жизни в городе, вместо магазинов готовой одежды одеваться исключительно в ателье. Два метра ростом, да еще и вширь необъятный! Но очень добродушный. Едва нас на пороге обнаружил, и разобрался, кто к нему на огонек заглянул, разулыбался, потчевать кинулся. Впрочем, и супруга его, тетя Рая, очень приветливая женщина. А с моими двоюродными сестрами и братом, так мы и вовсе после застолья весь вечер проболтали о всяком, разном. Кстати, оказалось, они все в Рубцовской школе учились, их отец на все будни туда отвозил, а забирал лишь, как вот сейчас, на выходные. И учеба в той школе была совершенно бесплатная, учеников там даже кормили, хоть скудно, но тоже бесплатно. Напрасно, оказывается, я клепал на новую власть, что, в отличие от царской, об обучении умненьких детишек не заботится. Заботится! И критерием, по которому в школу на учебу принимают, именно показатель в Разуме в десять единиц был заявлен. Другое дело, что раньше я сам по этому признаку, до пробуждения памяти из прошлой жизни, не подходил. Хотя,… ладно только я, тупень, но я вообще ни одного ребенка из наших Больших Ебунов не знаю, кого бы родители в эту самую школу отвозили.

- Вы это, там поосторожнее, по пути-то. – Напутствовал он нас утром, и сам запрягая в сани свою лошадь. Понедельник, детей в Рубцово, в школу, везти надо. – Конец зимы приближается. Волки у нас лютуют, спасу нет. Ночью лучше вообще по тракту не ездить, во избежание, так сказать.

Дальнейший наш путь до самого Барнаула был скучным и унылым, даже вспомнить особо нечего, снежная белизна с редкими темными пятнами проезжаемых деревень. Хорошо, хоть эти самые деревни все же были. И располагались они так, что для санного путешествия в самый раз выходило. Самим поесть и обогреться, Сивку обиходить, да и ночь переночевать, пусть на полу или даже в неотапливаемых сенях, под кучей шкур, но все не под открытым небом. Змеиногорский тракт, однако, специально так изначально закладывалось.

И вот он, цель нашего путешествия, Барнаул. Вроде как, центральный город всего Алтайского края, а внешне лично меня не слишком впечатлил. Я, помня о городах из прошлой жизни, ожидал много большего. Хотя бы домов многоэтажных из кирпича или заводских корпусов. А тут сплошное деревянное зодчество. Хотя, не спорю, некоторые дома в центре даже башенками изукрашены. А, нет, вон церковь каменная встретилась, не все тут деревянное.

По расспросам прохожих добрались, наконец, и до бывшего завода Алейникова. Как-то подозрительно заброшенным тот завод выглядит. Следов вокруг немного, люди тоже всего лишь единичные мелькают. Но все же мелькают. Одного выцепили, расспросили, тот рукой махнул: