Председатель 4

* * *

Новость о том, что Митя и Любовь Алексеевна решили последовать моему примеру и тоже взять из детдома ребёнка, да не одного, не могла меня не порадовать. По деревне давно ходили разговоры, что трудно будет их семье с такой разницей в возрасте, ведь Астафьева (теперь уже Ягодецкая), намного старше мужа. Некоторые особо критически настроенные даже предрекали им расставание в ближайшие годы, мол Митя захочет «нормальную» семью. А оно вот как сложилось. Молодцы они, что тут скажещь. Я тоже считаю, что было бы желание быть вместе и прислушиваться к потребностям друг друга, а выход даже в сложной ситуации найдётся всегда.

Знакомиться с новоприбывшими детьми пошли все соседи, включая меня. Правда Маша идти с пустыми руками не захотела, поэтому быстренько наготовила блинов, взяла банку вишнёвого варенья, и мы втроём, с Витькой отправились к дому Ягодецкого.

— Знакомьтесь, товарищ председатель, — Митя положил руку на плечо старшего ребёнка, — это Игорь! А вот этого малыша зовут Артём!

— Здравствуйте! — стеснительно поприветствовал меня младший, а вот старший, напротив, недовольно отвёл взгляд в сторону.

— Игорь! — окликнул невежливого парня Митя, — А ну поприветствуй нашего председателя с семьёй, чего отвернулся.

Но никакой реакции не последовало.

— Чего ты, милый, — подошла к мальчику Любовь Алексеевна, — смотри, они нам даже блины принесли.

С горем пополам, но Игорь всё-таки поприветствовал нас, и я понял, почему он так упорно прятал своё лицо. Он был одним из тех хулиганов, обижавших Витю в детском доме и, скорее всего, узнал меня. Черты лица у него довольно запоминающиеся, спутать точно не мог. Я перевёл взгляд на сына и на испуганном лице Вити увидел подтверждение своим догадкам.

Уже позже, когда мы оказались дома, Маша обратила внимание на странное поведение нашего сына, а то что он наш стало понятно с первого дня. Сначала на наши вопросы мальчик предпочитал строить недоумённое выражение лица, словно и сам понятия не имеет в чём дело, но когда я произнёс имя обидчика, то он опустил глаза вниз и рассказал нам о событиях в детском доме.

О том, что Игорю с приятелями нравилось отбирать у Витька книжки и вырывать в ней страницы я уже знал, но мальчик мне рассказал про более серьёзные вещи. Например, компания хулиганов не считала зазорным отбирать у него еду, если воспитательница оставляла их без присмотра, но судя по худобе с которой он к нам переехал, несложно было догадаться, что происходило это частенько. Другим, наиболее болезненным опытом, оказалась другая шалость Игоря. Однажды он припрятал клей, найденный в личных вещах воспитательницы и не нашёл ничего умнее, чем отомстить Вите за «долг», проведя ночной эксперимент на волосах. Проснулся мальчик под громкий смех ребят, тыкающих в него пальцем. До него сразу и не дошло в чём дело, но воспитательница быстро схватила Витю за ухо и увела в соседнюю комнату, из которой он вышел уже практически без волос.

Как мы уточнили позже, под словом «долг», мальчик подразумевал две вещи — кусочки сахара, служившие лакомством и книги, которые Игорь пусть и редко, но умудрялся где-то достать. И то и другое хулиган выдавал за безвозмездный подарок, вот только ближе к ночи оказывалось, что за подарки нужно платить.

Маша обняла его и поспешила успокоить, напомнив о том, что теперь у мальчика есть дом и любящая семья, способная защитить от всех бед. Я же взял проблемного подростка на заметку и как оказалось не зря.

Не прошло и недели, как Игорь натворил целый список дел.

Познакомившись с местной шпаной, он достаточно быстро нажил себе врагов, поэтому родители других детей чуть ли не каждый день приходили домой к Мите, жалуясь на их чадо. Одно дело драки, но к ним прибавилось так же и подозрение в воровстве, по крайней мере, именно после визита Игоря, из дома соседки пропало золотое кольцо. Последней каплей стал вандализм. Подросток собрал целую свиту детей и вместе с ними закидал камнями окна нашего клуба. Только когда им удалось разбить третье окно, библиотекарь сообразила, что к чему и выбежала на улицу, а дети в свою очередь поспешили скрыться с места преступления. Вот только ребята не учли, что у нас в колхозе все друг друга знают, а Игорь, как самый старший, заметно выделялся на фоне других. В тот же вечер Ягодецкий узнал о случившемся, вот только старший всё отрицал. Зная, что два брата ушли вместе, Любовь Алексеевна увела младшего в другую комнату и начала задавать вопросы, в ходе которых ребёнок во всём сознался.

— Хватит врать! Артём мне всё рассказал, — взяв за руку малыша вмешалась она.

— Ох, ты мелкий стукач! — Игорь недовольно пригрозил брату кулаком, — Больше никуда тебя брать с собой не буду!

Артём поспешил спрятаться за Любой, опасаясь гнева брата, а Митя попробовал поговорить с хулиганом, правда никакого результата это не принесло, скорее наоборот, подросток начал чаще дерзить своей новой семье. Когда в очередной раз он ушёл гулять до ночи, Любовь Алексеевна обыскала все вещи подростка и нашла то самое кольцо, о котором и говорила соседка. Сжав от позора зубы, женщина направилась к ней домой, где после десятка извинений протянула пропавшее украшение.

На следующий день ко мне в кабинет пожаловал сам Ягодецкий.

— Товарищ председатель, я даже не знаю с чего и начать…

— Это касается старшего? — Митя кивнул.

— Вы ведь уже слышали про клуб, да? Я обо всём договорился, окна постараюсь заменить как можно быстрее, но по правде говоря, я не знаю, что с Игорем делать, — признался мужчина.

— Часто пребывание в детском доме оставляет след, разве Вы с Любой не были готовы к этому? Она не производит впечатление легковесного человека, и уж точно должна была как следует подготовиться к такому важному и ответственному шагу.

— Да вот, мы сами и не знаем как-так произошло, но что уж теперь делать, — Митя от огорчения мазнул рукой и продолжил, — Я думал, что всё будет как у вас. Тихий, умный и не доставляющий проблем, думал гордиться им буду, а тут… каждый день что-то вытворяет. На нас люди уже косо смотрят.

— Детей сравнивать не стоит, — подметил я, — а что насчёт его брата? А то всё о старшем.

— А, вы про Артёма, он мальчик хороший, но иногда под влиянием брата может начудить. Люба быстро с ним общий язык нашла. Скорее всего из-за возраста это, ему скоро пять исполнится, ещё не успел плохого набраться.

Я задумчиво потёр подбородок.

— Что известно о прошлом старшего?

Этот вопрос поставил Митю в неловкое положение. Он напряг память, но смог вспомнить только незначительные подробности, которые видимо ему рассказывал сам подросток.

— Да нет же, что о семье его узнали? При каких обстоятельствах и когда в детский дом попал?

— Знаете, мы как-то и не спросили даже. Нам так быстро детей привели, да документы сунули, что всё из головы вылетело, — пожал плечами Ягодецкий.

Оно и понятно. Решили от проблемного ребёнка побыстрее избавиться. Я ещё в первый раз понял, что до детей им особо дела нет.

— Это очень важная информация, как вы могли уйти, не узнав всего о детях? Поняв через что они прошли, можно найти верный подход, — я не стесняясь отчитал нашего атлета, затем взял записную книжку и нашёл в ней номер детского дома, — Можешь воспользоваться телефоном, держи номер.

Митя неуверенно поблагодарил меня, затем предпринял две попытки дозвониться, но к его сожалению трубку никто не брал.

— Так и знал, что лучше самому съездить! На эти телефоны надежды нет, звенит что-то, чёрт его пойми, тьфу! — положив трубку принялся возмущаться Ягодецкий, — Спасибо за совет, товарищ председатель, лучше я сам съезжу в детский дом. Как-то разговор лучше клеится, когда видишь собеседника, а не это вот всё. Да и сами понимаете, разговор будет у нас серьёзный.

Знал бы он, что будет в двухтысячных, а то и дальше. У каждого появится свой телефон, да ещё и миниатюрный, с собой носить будут и жизни себе представить без телефона не смогут, а все эти «живые» разговоры начнут уходить на второй план.

Перед его уходом, я дал ещё несколько рекомендаций, помимо визита в детский дом и самое главное, пожелал побольше терпения им обоим.

Возвращаясь домой, я краем глаза заметил Игоря, который чуть приметив мою машину, поспешил скрыться внутри своего дома, словно от смертельной опасности. К моему удивлению, мальчик был подстрижен практически налысо, ещё и без шапки ходил в мороз!

— Странно, чего это они подстригли своего старшего? Ладно бы лето, чтоб жарко не было, тут я понимаю, но ведь зима на дворе, — сняв обувь обратился к Марии я.

— Слышала кто-то пакость учудил в школе и волосы испортил ему. Видимо даже там умудрился с кем-то повздорить, — грустно выдохнула она, поставив тарелку с едой рядом с Витей. На лице мальчика красовалась злорадная ухмылка.

Кажется, я знаю, кто причастен к этому инциденту.