Один за всех

Глава 10

Событие двадцать четвёртое

«Бог всегда на стороне больших батальонов»

Этот известный афоризм традиционно ошибочно приписывается Наполеону.

На самом деле — слова французского маршала XVII в. Жака д’Эстамп де ла Ферте.

Что можно сказать об армии вторжения? Главное, что на армию она не тянет. Армия это тысяч пятьдесят, а то и больше. Корпус? Корпус, если он настоящий, а не обмылок, который тащил под Аустрерлиц маршал Даву, должен состоять из пары бригад, плюс куча всяких полков и батальонов отдельных. Тысяч двадцать должно быть в корпусе. А вот бригада⁈ Бригада — это вполне себе подходящее определение для «огромного» войска, что через Альпы тащил сейчас Пётр Христианович, порезвиться на просторы Апеннинского полуострова.

Бригада состоит из нескольких полков и ещё в ней есть отдельные батальоны и всякие роты специальные. Такое вот соединение и вёл под красным знаменем король Пётр I во Флоренцию. К его шести сотням егерей отобрали и подготовили, а также вооружили винтовками Бейкера, тысячу самых метких и выносливых егерей из армии Баварии. Вместо одного батальона стало три и теперь это можно смело назвать егерским полком.

К батальону гренадеров тоже тысячу добавили. Как и егеря, великаны вооружены винтовкой Бейкера, разница в том, что ручные гранаты у них никто не отбирал. Так чугунные шары с ремешком из толстой кожи и носят в специальном ранце. Разве что взрыватели усовершенствовали. Тоже эти полторы тысячи теперь можно полком считать. Шварцкопф только хоть и получил погоны полковника, на настоящего полковника не тянет. Как должен полковник выглядеть? Усы седые пышные, пузико, на котором ремень не застёгивается, и бакенбарды конечно. Настоящий полковник. А тут два метра глистообразного безусого непотребства. Когда куцые бороды рыжие в Мюнхене всем разрешили сбрить, то Вилли сбрил и усы и бакенбарды и подстригся короче некуда. Избавлялся от рыжести. Нет, не похож на полковника.

Пять сотен лезгин, а для кавалерии это настоящий полк, пополнили, всё же потери были, и дополнили ещё пятью сотнями. Самых здоровых и отважных из кавалеристов Баварии отобрали в новый кирасирский полк. Кирас хватает — у конницы Мюрата позаимствовали. Вместо кавалерийских карабинов баварский полк вооружили немецкими штуцерами удлинёнными, который посланный за винтовками Бейкера купец привёз из Гановера. «Егерь» называется. Ствол короче, чем у винтовки Бейкера и прицел дурацкий, но кавалеристы и не снайпера. Кроме того каждому выдали по два пистоля. Не двуствольных, как у лезгин, а одноствольных, так что огневая мощь у них пожиже. Зато сабли мюратовские, лучшие из отобранных, перековали баварские кузнецы в шашки. В целом полк естественно слабее лезгинского получился и опыта настоящего боевого у людей нет. Потому Брехт полки перемешал. Теперь два немецко-лезгинских полка.

Последним полком в этой бригаде по номеру, Брехт ему присвоил номер 333, но первым по огневой мощи является полк конной артиллерии. К двум конным ротам генерал-майора Алексея Петровича Ермолова добавилось сразу пять. Всё вооружены 12-ти фунтовыми пушками. Есть русские, есть трофейные французские, даже австрийская рота есть, так назвали роту вооружённую трофейными австрийскими орудиями, а нефиг бросать артиллерию на поле боя. Всего теперь у Ермолова сорок три орудия и почти полторы тысячи бойцов. Отбирали в основном по здоровью. Наводчиков из прежних двух рот взяли, а тягать тяжести теперь немцы будут. Хуже с лошадьми. Если у Ермолова все лошади были першеронами, то на целый полк во всей Баварии столько тяжеловозов собрать не смогли, пришлось и Вену отправлять и в Вюртемберг и в Баден покупателей и всё равно часть лошадей — какая-то помесь тяжеловозов с обычными лошадками. Ну, уж точно всё одно в разы лучше тех, что были у Наполеона под Аустерлицом. А ведь Франция и Бельгия — родина першеронов.

На этом полки кончились. Генералу Кляйсту, взятому Петром Христиановичем с собой, досталось два эскадрона лёгкой кавалерии, которые сформировали из кумыков, читай дагестанцев, не вернувшихся домой с Мехти и оставшихся ещё повоевать, и немецких улан с гусарами. Князя Мудара Брехт тоже чуть усилил, восполнили убитых вайнахов фрицами и гансами чернявыми и ещё чуть добавили блондинистых. Получился нормальный эскадрон тяжёлой кавалерии в сто восемьдесят рыл. Кирасы и каски тоже Мюрат им предоставил. Есть же щедрые люди.

Гусар полковника Вадбольского усилили по тому же принципу. Восполнили убыль и довели до эскадрона. Благо гусар в Баварии хватало, было из кого выбирать.

На этом боевые части закончились. Только куда армии без тыла? Тем более что главное в этом походе, впрочем, как и во всех походах Брехта — это скорость. Полевые кухни изготовили из расчёта одна кухня на пятьдесят человек. На семь с половиной тысяч получилось сто пятьдесят штук. Европа не Дербент, листового железа добыли. Тоже не простое мероприятие, но в разы проще. За четыре месяца изготовили нужное количество. Ну и семьсот повозок, что тащат по горам провиант, фураж для восьми почти тысяч коней и боеприпасы. Всё возчики не с деревни взяты, а тоже из армии Баварии, и не похуже отбирали, а самых — самых из оставшихся. В целом этот кошеварно-перевозочный полк можно и за настоящий считать. Народ вооружён штуцерами и пистолями и всем этим вполне умеет пользоваться, если какой эскадрон гусар летучих французский решит поживиться хабаром у возчиков баварских, то вполне может в полном составе и на небо улетучиться. Залп из семи сотен штуцеров и полутора тысяч пистолей с эскадроном в сто пятьдесят человек покончит гарантированно.

Пуль Петерса — Суворова налили на всех с огромным запасом за четыре месяца подготовки к походу. Лили сами егеря. Потом к каждой новой винтовке перебрали, подбирая нужного диаметра. Всё же это не автоматы из будущего. Калибр каждого ружья, каждого пистолета хоть чуть, но отличается от соседнего. Да меньшую пулю легче в ствол забивать, но и дальность стрельбы резко уменьшается. Потому к этому вопросу у Брехта очень тщательно подходили. Вся мощь его войска выстроена именно на дальнобойности. В лагерях на берегу Инна новобранцам дали в первый раз пострелять из оружия с использованием пуль Петерса. После этого, уже не заходя домой, народ на войнушку и отправился, так что секрет продать французам, даже если кто и захочет, то не скоро у него получится. Теперь только после победы. Сбежать по дороге не просто. В арьергарде идёт рота своих егерей. В авангарде тоже, а по краям дороги вдоль всей колонны рассредоточены егеря и гренадеры с заряженным оружием. Если кто ломанётся в горы, то далеко не убежит. Может, и зря перестраховывался Брехт, ни один человек из новеньких не предпринял пока попытки сбежать. Но бережённого бог бережёт.

Ещё об вооружении. В обозе лежат сто пятьдесят Слонобоев и тысяча мушкетонов (фр. mousqueton). Это русское название тромблона — разновидность кавалерийского огнестрельного оружия с кремневым замком, имеющего короткий ствол с раструбом для стрельбы несколькими пулями или картечью на близких дистанция. Достались тоже от Мюрата в подарок. Так-то оружие не очень понятное, хуже карабина кавалерийского и двуствольного пистоля. Задумка, что при выстреле дробь разлетается широким раструбом и поражает сразу кучу врагов не очень и работает. Но при штурме укреплений сгодится, залепить в, спрятавшегося за зубцом стены супостата, из такой штуки лучше, чем из пистоля. Рассеивание всё же есть и даже если чуть промахнёшься, то одна из дробин долетит.

Всего в бригаде кавалера кучи орденов и целого генерала от кавалерии Российской армии Петра Христиановича фон Витгенштейна, он же король Баварии Пётр I семь с половиной тысяч строевых и около тысячи возчиков, кашеваров и прочих коновалов с кузнецами. Отдельно чуть в сторонке, не перемешиваясь с воинами, но и не примыкая к кашеварам, следует на своих повозках санитарный батальон. Тоже увеличился — призвали в армию несколько десятков выпускников университетов в Мюнхене. По уровню подготовке лезгинам и прочим дагестанцам с азербайджанцами, что окончили университет медицинский в Дербенте, немцы серьёзно уступают. Разные учителя и методики. Ну, будут больные и раненые — научатся.

Событие двадцать пятое

«Бог не на стороне больших батальонов, а на стороне лучших стрелков.»

Вольтер — имя при рождении Франсуа́-Мари́ Аруэ́

Верона, встретила нападанцев брехтовских проливным дождём, раскисшими дорогами, по которым отказывались ехать телеги, а уж пушки полуторатонные, и подавно. Они прошли сквозь Альпы через горный перевал Бреннер по старой римской дороге, известной как Via Claudia Augusta, и теперь спускались по грязи на равнину в Паданскую низменность. Если бы французы подготовили оборону и ударили подходящих в вечерних сумерках к городским стенам баварцев в штыки, или устроили лихой кавалерийский наскок, то разнесли бы вшивую бригаду в пух и прах. Главное преимущество — точный дальний ружейный огонь отсутствовал от слова… этого не любимого народом. Порох на полке просто не воспламенится в дождь. Пора переходить на цельнобумажный патрон, а потом и на цельнометаллический, если и дальше ставку делать не на штык, а на пулю.

Но бог спал. Вечер, ливень, грязь. А там, в облаках, как на перине, тепло и мухи не кусают. А вот баварцев, шествующих вдоль реки сначала, а потом по горным ущельям с ручейками, мухи, мошка и комары одолевали конкретно. Вся радость, что Верона запирает выход на равнину и там до Апеннинских гор этой гадости должно быть поменьше. Хребтов горных придётся не один, как Суворову и Ганнибалу, а два преодолевать. Пусть Апеннинские горы пожиже Альп, но это горы и приличный кусок дороги до Флоренции после равнины вновь предстоит проделать по горным кручам.

Французов в Вероне не оказалось. Они сбежали. Был их всего батальон не полный и совершенно одичавший. Сразу несколько командиров отравились чем-то насмерть. Вроде в таверне, где они пьянствовать любили, травили крыс, и одна из них попала в кувшин с вином. А может кто из мужей, изнасилованных французами итальянок, решил их отправить вслед за Ромео Монтекки. Обе версии отцы города рассказали на следующий день Брехту. На жуткой смеси латыни, итальянского и французского. Так вот, после того, как почти не осталось офицеров, в батальоне, расквартированном в городе и частично в знаменитом замке Кастельве́ккьо соединённом с городом мостом Скалигеров, началось повальное пьянство. Потом солдаты, не сдерживаемые офицерами, начали грабить местных жителей, а те в тихую истреблять их. А тут пришла весть, что из Австрии идёт огромное войско и полупьяные французы подались на запад в сторону Милана. В Столицу.

В очередной раз при разговоре с руководством города Пётр Христианович, плюнув мысленно под стол, констатировал, что Истории вообще не знает, а там где знает, то очень фрагментарно. И главное — осёл ослом. Как только Александр терпит? Ведь если не знаешь истории, то возьми, купи самого знающего эту историю профессора европейского и пусть он её тебе во время приёма пищи, скажем, читает. И перед сном, вместо колыбельной.