Козырь Рейха. Дилогия

Глава четвертая. Маленькая колониальная война

21–28 декабря 1939 года

Фолклендские острова

Командир тяжелого крейсера «Эксетер»

капитан 1-го ранга Белл

– Но как такое могло произойти?! Как?!

С позавчерашнего вечера, как только стали известны подробности сражения в Ла-Плате, которую падкие на сенсацию американские репортеры тут же окрестили «Бойней в Ривер-Плейте», кэптен Белл не находил себе места. Все же в эскадре погибшего контр-адмирала Харвуда были три крейсера, так что уход «Эксетера» на Фолкленды компенсировался прибытием «Камберленда», более мощного «вашингтонского» крейсера, чем его корабль. Но это не помогло – разгром просто чудовищный!

Вся команда «Эксетера» была ошеломлена этим известием и прибывала в состоянии мрачной подавленности. «Карманный линкор» полностью оправдал свое название, данное когда-то газетчиками в уничижительном понятии, и показал мощь в полном смысле – с ударением на второе слово. Еще бы, они это все прочувствовали в первом Ла-Платском бою, получив с рейдера десяток попаданий главным калибром – на крейсере живого места не осталось, только сейчас закончили разгребать обломки, залатали дыру в носу и завтра предстоит ввести в действие кормовую башню.

Страшный противник этот «Адмирал граф Шпее»!

Теперь кэптен Белл осознал, насколько повезло им 13 числа, в суеверное число календаря! Видимо этот день оказался несчастливым именно для врага, а вот «Эксетеру» откровенно подфартило. Фактически легко отделались, хотя ремонт в Англии, как уже сказали ему специалисты, будет идти полгода, в лучшем случае четыре месяца. Сейчас для него главное наскоро подготовить корабль, чтобы он смог дойти до берегов благословенной родины. А там уже можно будет и отдохнуть.

Фолкленды предстали перед экипажем жуткой дырой на краю света, вернее, у берегов Огненной земли, откуда особенно остро чувствуется дыхание ледяного континента – Антарктиды. Архипелаг состоит из двух крупных островов, разделенных проливом и множества мелких. Постоянные шторма и туманы, солнечные и тихие дни редки, и только с декабря по февраль, когда в этих краях царит лето.

На Восточном Фолкленде всего один городок Порт-Стенли, где жителей чуть больше тысячи. Добротные деревянные и каменные дома, казенные присутствия, здание губернатора с британским стягом на флагштоке, целых два неизменных паба – пиво британцы варят везде, в каком бы уголке мира они не поселились. Традиционный, освященный веками пенный напиток и есть напоминание им о покинутой родине.

Старый, добрый эль!

Острова являлись угольной станцией для проходящих транспортов под любыми флагами мира, а также стоянкой для рыболовецких траулеров и китобойных судов, что вели промысел в этих южных студеных водах, очень богатых, как рыбой, так и китами. Так что жаловаться на нехватку таких посетителей было нельзя – в любое время года хватало.

Для ремонта пострадавших кораблей имелись достаточно хорошо оборудованные мастерские с баржами, небольшая угольная электростанция давала ток, да далеко в море светил маяк на мысе Пемброк. Из достопримечательностей на этих каменистых, совершенно без леса островах имелись огромные пастбища с овцами, кое-где у береговой черты можно было увидеть пингвинов, да посмотреть в городке на памятный знак. Его установили в честь победы эскадры адмирала Стэрди над германскими крейсерами «Шархорнст» и «Гнейзенау» 8 декабря 1914 года.

Вот и все – прибывшему моряку ходить совершенно некуда, глазеть не на что, разве что беседовать с овцами и пингвинами. Так что уделяй внимание ремонту своей посудины, да поглощай пиво в пабе. Если желаешь, то хоть по самые гланды залейся виски – крепкий напиток, напоминавший дрянное пойло, куда там до знаменитого «скотча», варили местные умельцы. Как они смело утверждали из отборного зерна – вот только кто в эту дыру зерно везти будет, тут и мельниц то нет. Привозят муку в мешках, да пекут из нее на пекарне хлебушко. Еще бы сказали, что сами выращивают на местных пастбищах ячмень для вонючего, но жутко крепкого напитка!

Помотавшихся по океанам морских бродяг производство виски не интересовало, а лишь сам процесс поглощения. Хватало бы денег в кармане, не важно каких – фунтов, долларов, франков, иен или хоть ненадежной латиноамериканской валюты. Имеется в городке отделение уважаемого британского банка, больше похожее на средневековую меняльную конторку с представителем самой древнейшей нации на земле, специализирующейся на ростовщичестве три тысячи лет. Все поменяют по самому выгодному курсу, правда не скажут при этом, что выгода всегда односторонняя, в пользу исключительно сбрившего пейсы ростовщика, пардон, вполне солидного и честного банковского клерка – недаром говорят янки, что ничего личного, только бизнес.

Вот только борделей на острове не было – британцы ведь не легкомысленные французы, да и откуда шлюх набрать, завозить сюда пароходами что ли?! Гейш из Японии и мидиеток из Парижа?!

Но если в кармане есть фунты, полученные в обмен на иные денежные знаки в местном банке, то проблем с доступностью женского пола нет. Цвет купюр и цифры на них вполне заменяют самый привлекательный для женщин звон презренного металла, отливающего желтизной. Грудастая официантка Кэт в пабе живо оценит платежеспособность клиента. И, уже исходя от нее, может одарить благосклонностью оголодавшего мужика. Опять, ничего личного – многие почтенные миссис из Манчестера или Шеффилда именно в таких краях заработали себе на приданное, а то и выбрали надежного, облысевшего в многолетних плаваниях супруга. Обрели тут любовь и семью – так сказать. Опять – морская вода земные грехи смоет, фигурально выражаясь, а тут вокруг все пропитано солью насквозь.

Тихий городок, в нем главные новости узнают в пабе, ибо газеты получают с заходящих транспортов с превеликим опозданием. Правда издают печатный листок, что тоже охотно читают. Поступает информация с местной радиостанции. В домах у жителей посостоятельнее имеются радиоприемники, так что есть чем разнообразить суховатую жизнь. Настолько тягучую, что даже обычных для приморских городков драк между матросами не случается, и отнюдь не потому, что здешний воздух охлаждает кипящие страсти или от грозного вида двух местных «бобби».

Нет, не в пацифизме дело – просто покой жителей охраняют полсотни морских пехотинцев Ройял Нэви, а с этими здоровенными, как моржи парнями шутки плохи – они вроде на тренировки в паб заглядывают, смотрят, где же, наконец, забуянят незнающие местных порядков моряки или китобои. Но дураков в море нет – все хорошо проинформированы разными примерами в виде переломанных костей и выбитых зубов, так что страсти не кипят, их охлаждают пивом, да миролюбиво смотрят на мордастых парней в униформе флота Его Величества.

Гарнизон, пусть даже такой маленький, необходим, война ведь идет, да и Аргентина рядом, что постоянно талдычит о незаконности аннексии каких-то Мальвинских островов. Ну и пусть сокрушается – здесь Фолкленды и не важно, что до Британии протянулись многие тысячи морских миль, а до Аргентины и двухсот не наберется. Любой судья примет самый честный приговор в пользу Соединенного королевства, ибо есть девиз «Правь Британия морями!» И что в том главное, он подкреплен всей мощью Ройял Нэви, первого флота по силе на планете, не важно, что там говорят про незыблемость данного постулата американцы или лопочут, хитро прищуривая глазки, японцы!

Командир броненосца «Адмирал граф Шпее»

контр-адмирал Лангсдорф

– Надо же, грязью меня не поливают! Даже как-то странно! Сразу бухнули про «Ла-Платского мясника», а потом притихли!

Вот уже третий день «Адмирал граф Шпее» шел в режиме полного радиомолчания, сторонясь малейших дымов на горизонте. И только принимая радиограммы из Берлина, слушая переговоры в эфире англичан, что пришли в бешенство, узнав о гибели крейсерского соединения «G» вместе с адмиралом Харвудом и тысячью моряков Ройял Нэви. Еще около пятисот человек спасли в море гражданские суда, да буксиры отвели в гавань Монтевидео изуродованный «Ахиллес» с оторванной по самые башни кормой. Новозеландский крейсер, Лангсдорф по какому-то наитию пожалел тогда, и теперь все искупалось сторицей. Эфир был заполнен хвалебными посланиями его благородству, приводились даже слова, переданные на легкий крейсер ратьером – видно кто-то из новозеландцев проболтался репортерам.

С Берлина в первые же часы после боя гросс-адмирал Редер чуть попенял на «неуместное рыцарство» в войне на море. Зато доктор Геббельс взял свое сполна, вещая в эфире о благородстве немцев, об их кровном родстве и братстве с англичанами, что стравлены в войне в угоду еврейскому капиталу и плутократии. Судя по всему, в столице рейха царило всеобщее воодушевление с первой победой на море, однако нет да нет, но проскальзывали нотки черной меланхолии. Еще бы – и та война началась громкой победой эскадры вице-адмирала Шпее при Коронеле, но спустя месяц англичане у Фольклендов уничтожили ее в трехчасовом бою. Памятуя об этом чисто механически, восторг немцев несколько смазывался.

Настоящий «золотой дождь» наград обрушился тропическим ливнем на команду броненосца по воле самого фюрера. Вся команда получила следующие звания, в результате не осталось ни одного рядового матроса, Лангсдорф примерил изготовленные корабельными умельцами контр-адмиральские погоны и нашивки, что чрезвычайно будоражило самолюбие. Сам броненосец, как крейсер «Эмден» в прошлую войну, получил Железный крест на форштевень – величайшая награда для самого корабля и экипажа. Подобные же кресты 1-й и 2-й степеней получила вся команда и офицеры, и среди последних добрая четверть первую степень, так как второй многих наградили при кайзере или во времена Веймарской республики за прошедшую войну. А трое – он сам и ставшие капитанами 1-го ранга Кранке и Ашер должны были украсить себя шейными крестами рыцарской степени. О таком групповом награждении «Рыцарским крестом» не только моряков, но и вообще офицеров вермахта какой-нибудь одной части, высшим знаком отличия рейха еще не упоминалось. И приятно ощущать себя кавалером, чего и говорить!

Отличили его и британцы, чего от них он не ожидал. Резко отмели обвинение французов и американцев, когда капитан Лангсдорф прибег к угрозе расстрела, что противоречит морскому праву, но делалось ради спасения жизней британских моряков, отметили великодушие по отношению к новозеландцам. И тут же объявили на весь мир, что когда броненосец «Адмирал граф Шпее» будет потоплен Ройял Нэви, то англичане предпримут все возможное и даже невозможное, чтобы выловить из воды новоявленного контр-адмирала и как можно больше моряков его команды. Чтобы они в плену насладились заслуженным гостеприимством «туманного Альбиона».

Вот от этого обещания Лангсдорфа пробил, как говорится, цыганский пот. Он уже оценил упорство противника, и теперь знал, что охота на броненосец будет вестись с утроенным рвением и с мертвой схваткой вцепившегося в ляжку бульдога. И совсем недалек тот час, когда предстоит столкнуться не с мифическим, а вполне реальным «Ринауном», который отметелит его корабль так, что мама не горюй!