Млечная пуля

Глава 1. "37"

Отпустите меня работать в ад, подумал Глеб. Он сидел в машине и пытался завести двигатель. Но автомобиль упорно отказывался ехать.

— Чертова колымага, — разозлился Глеб. — Давай же...

Мотор завизжал, а его дрожь передалась старенькому кузову. На кочках серебряная машина с белой надписью «ПОЛИЦИЯ» посвистывала. Салон дребезжал. Глеб свернул с главной улицы и помчался в сторону доков. Стояла полная луна, которая выделялась среди звезд на ночном небе.

Глеб посмотрел на свою фуражку с гербом российском империи. Она небрежно лежала на подлокотнике.

Пустой темный город с вычищенными улицами и трехэтажными стройными домиками находился во власти фонарей. Дорога хорошо освещалась.

Шипящая рация не смогла перебить разрозненные шумы автомобиля начала семидесятых. Глеб ехал на вызов и радовался, что его смена почти подошла к концу. Внешность Глеба соответствовала той униформе, в которую он был облачен: серьезное и каменное на эмоции лицо. Твердый взгляд прекрасно гармонировал с выразительными карими глазами. Спортивное телосложение позволяло быстро двигаться, пока его полные коллеги уже через несколько ступенек дышали, словно пробежали длительный марафон. Дополняли некую статность прямая осанка и низкий голос. Прическа не по инструкции, но фуражка маскировала андеркат. Словом, темно-синяя полицейская форма отлично на нем сидела.

У въезда на склад таможенной службы его встретил встревоженный охранник.

— Долго вы, — с укором сказал он, подбегая к водительской двери.

— Ты пришел болтать? — спросил Глеб. — Куда ехать?

— К пятому боксу. Сейчас прямо, а потом...

— Я знаю. Открывай...

Шлагбаум поднялся, и Глеб въехал на территорию складов. В это время тут кипела работа. В открывшихся боксах загружали фуры, а другие разгружали, перекидывая коробки с японскими видеомагнитофонами из рук в руки.

В пятой зоне стоял грузовик с контейнером. Около кабины спорили двое: знакомый начальник склада (в светоотражающей форме) и мужчина в черной кофте, белых брюках и резиновых сапогах. Глеб не доехал несколько метров, потому что многострадальный двигатель заглох. Он вышел и уверенно направился к спорщикам.

— Привет, Глеб! — улыбнулся ему начальник склада.

— Ага. Что случилось?

— Платить не хочет...

— Я заплачу столько, сколько считаю нужным. — Напыщенный на вид мужик с вызовом косился на полицейского. — Мне сказали, что могу забрать товар...

— У тебя перевес! — разозлился начальник, взглядом требуя поддержки Глеба.

— Сколько в грузовике? — спросил Глеб.

— Две тонны, Глеб.

— А в документах?

— Полторы.

— Ясно. Где сотрудники службы безопасности?

— На пересменке.

— Слушай меня внимательно, — Глеб обратился к виновному. — Ты думаешь, что умнее всех, а? Прекрасно выбрал время для разборок. Там на пятаке стоит будка с кассиром. Оплати штраф. Или поедем в управление...

— Я договаривался, — оправдывался предприниматель. — Сообщили, что могу приехать. Почему вы так со мной разговариваете?

— Потому что твой грузовик с перевесом убивает дороги, — ответил Глеб. — Это преступление. С кем ты договаривался? — Он достал из правого кармана куртки блокнот с шариковой ручкой. — Я запишу их имена, чтобы знать на кого подать рапорт. А что в контейнере? Или проверить?

— Кроссовки, — сказал начальник.

— У меня не останется прибыли, — запричитал предприниматель.

— Есть царские указы, а их нарушение грозит судом. К ним прибавь большие штрафы. — Глеб был непреклонен. — Будешь спорить? Есть выбор: поехать по своим делам или в управление до выяснения всех обстоятельств. Выбирай правильно.

— Я на тебя жалобу накатаю.

— Пришли мне по почте, — ответил Глеб.

Предприниматель хотел устроить новую разборку, но, видимо, передумал. Потряс головой от негодования и вырвал из рук начальника склада розовый штрафной квиток. Затем пошел в сторону кассы.

— Центр тридцать седьмому. Прием! — «заговорила» рация.

Глеб наполовину залез в салон машины через открытое окно и нажал на черную клавишу.

— Тридцать седьмой на связи. Прием.

— Десять-тринадцать. Улица Счастья. У пятнадцатого дома.

— Принял, — сказал Глеб. С неохотой открыл дверь и уселся за руль.

— Спасибо, Глеб, — кивнул начальник склада.

— Обращайся, если еще артачиться вздумает.

— Непременно.

Глеб ехал на последний в смене вызов. Наручные часы указывали на половину третьего. Капли холодного дождя застучали по крыше и лобовому стеклу. Потом начался снег. Неприятные погодные условия.

Улица Счастья находилась в десяти минутах от складских помещений. Там жили работники разных отраслей и гости города.

Глеб сбавил ход, чтобы внимательно осмотреть место предполагаемого преступления. «Стрельба» могла оказаться чей-то шуткой или попросту фейерверком. Между пятнадцатым и семнадцатым домами стояла машина с включенными двигателем и красными стоп-сигналами. Премиальная модель марки «Ложе» изумрудного цвета в закоулке выглядела подозрительно. Еще и открытая дверь со стороны водителя в такую погоду...

Мачты городского освещения были обесточены. Глеб пытался включить фонарь на передней стойке своего автомобиля, но что-то коротнуло, лампочка вспыхнула, а потом безнадежно потухла. Фары служебной развалюхи угрожающе заморгали и отключились.

— Ладно, — сказал Глеб, доставая фонарик из бардачка. Он вышел из машины и направил его в заднее стекло «Ложе». Луч пронзил салон насквозь. Высветил пулевые отверстия и капли алой крови на лобовом.

Глеб вытащил пистолет из кобуры, удобно удерживая левой рукой фонарик под правой. На случай, если преступник попытаеться напасть из темноты.

Глеб осмотрелся по сторонам. Никого. Глухие стены домов смотрели друг на друга. Кто-то вряд ли смог увидеть, что здесь произошло. Напротив улицы заселить новые здания пока не успели. Поэтому Глеб сильно нервничал и оглядывался, доставая из кармана брюк резиновые перчатки, предчувствуя страшное.

Он не стал подходить к водителю, а решил осмотреть салон со стороны пассажирской двери. Под ногами неприятно чавкала мокрая глина, а ветер кренил влево своим порывом. Глеб увидел, что окно разбито и фонариком посвятил внутрь. На двух передних сидениях распластался труп женщины. В воздухе пахло порохом. Глеб замер, убирая пистолет. К ужасу, там лежала его коллега.
В правом виске блестело пулевое ранение, а в бронежилете в районе груди зияла рана со сгустками крови. Безжизненная левая рука была в мелких порезах от осколков. Пистолет на затворной задержке (разряженный) находился на полу. Несколько гильз лежали на панели приборов. Голубые глаза в запрокинутой голове не моргали, а невидяще уставились на Глеба. Нет сомнений, что она мертва.

Глеб приложил пальцы к ее шее в надежде, что пульс выдаст хоть какие-то признаки жизни. Но, увы. Смерть настигла Лиду в машине.

— Твою мать. — Глеб спокойно вернулся к своему автомобилю. Его не покидало ощущение, что за ним пристально следят. Он неспешно дотянулся до рации:

— Тридцать седьмой центру. Прием!

— Центр на связи. Прием.

— Десять-шестьдесят восемь. Адрес в заявке. Жду.

— Принято. Конец связи.

Глеб не стал осматривать место преступления, ведь мог «насорить». Теперь оставалось ждать специалистов. В голове не укладывалось, что лучший сотрудник пятнадцатого полицейского управления — труп.

Глеб мог обойти соседей, но вряд ли те согласятся давать показания. Пусть этим занимается сыщик. Инструкции на этот случай «черному по белому» приказывали просто охранять место убийства и доверить это дело криминалистам. Все, что мог сделать, это провести красную полицейскую ленту с надписью «Проход запрещен».

Глеб закурил. В этом городе никто бы не осмелился нападать на Лиду, зная, какие у нее родственники. Шумиха поднимется колоссальная. Прессе палец в рот не клади, а дай новый повод, чтобы заполнить все экраны и радиоволны страны страшной новостью.

В голове роились воспоминания о живой Лиде. Звонкий голос и надменный взгляд. Она могла найти общий язык с кем угодно. Симпатичная, но стареющая. Только неделю назад покрасилась в блондинку. Точенную фигуру портили полицейская форма и бронежилет. Казалось, что ей не место среди мужской и сложной работы, где каждый день возникают мертвецы на горизонте. Теперь и она заняла место бездыханного тела.

Глеб ненавидел свою коллегу. Причины имелись. Полицейские из отдела говорили за ее спиной, а он предпочитал презирать Лиду молча.

Спустя сорок минут рядом припарковался черный фургон с надписью «С.Г.» (Следственная группа). Оттуда вышли сыщик (толстый мужчина с густой бородой, в черных брюках и кожаной куртке), криминалист (прыщавый юнец с серым чемоданчиком в желтой форме) и кинолог (девушка с косой и в камуфляже) с овчаркой. «Скорая помощь» остановилась неподалеку.

Две полицейские машины прибыли позже. Начальник отдела Илья Никитич подошел к Глебу. Этот душный мужик с вытянутым лицом и обвисшими щеками скорчил трагическую мину.

— Прискорбно, — процедил он, посматривая на Глеба. — Невосполнимая потеря.

— Я здесь не нужен? Моя смена закончилась, — сказал Глеб.

— Тоже так думаю...

Криминалист водрузил на треногу вытянутую палку и нажал на кнопку. Это новейшее приспособление для выявления любых улик называлось «Маяк». Из верхушки устройства полился лиловый свет, заливая место преступления. Глеб увидел следы своих ботинок, когда подходил к «Ложе». А вот другая цепочка из отпечатков обуви была как на ладони и тянулась от открытой двери водителя.

— Или мне остаться? — спросил Глеб, глядя на сыщиков, которые начали ходить по домам. — Лишние руки не помешают...

— Нет. Езжай в отделение и пиши рапорт. Он может пригодиться. Рад, что ты не поперся напролом, а обогнул тачку. Свидетели есть?

— Только тот, кто вызвал. У него и спрашивайте. Но никто не даст показания, зная, что за ним в любой момент придут. В наше время полиция плохо работает. Почему-то...

— Вечно твои тупые намеки, Глеб. Даже в такой ситуации юмор...

— Не я же на ее месте, Илья. Вы бы не упустили возможности пошутить на этот счет...

— Вали в отделение. Не хватало еще такого зоркого глаза, как у тебя в этом деле.

— И я об этом.

Глеб сел в машину и уехал. Он понимал, что разминулся с убийцей. «Маяк» наглядно показал, что к «Ложе» подошли сзади. Но почему тогда Лида стреляла через лобовое стекло? А открытая дверь? Что Лида делала здесь? Столько вопросов и так мало ответов.

Глеб подъехал к родному отделению. Белое двухэтажное здание с дубовыми дверями и гербом у главного входа особняком стояло на фоне стеклянных высоток.

Глеб просигналил на подъезде к бетонному забору. Решетчатые ворота отъехали назад. Он припарковал колымагу в углу парковки. Сонный охранник в будке вытянул руку и получил ключи, записывая другой время прибытия полицейского.

Лифт отвез Глеба на второй этаж. Там он зашел в оружейную комнату и разрядил пистолет, вытащив магазин с восемью патронами. За полтора года оружие ни разу не выстрелило. Сделал пометку в журнале и пошел в шестой кабинет. Открыв дверь, он почувствовал перемешанные запахи пота и табака. Мужчины, как бабки на базаре, вовсю смаковали убийство Лиды.