Непредвиденные изменения. Книга первая. Часть вторая

Глава 10

Сейчас пять утра. Ещё совсем темно, но яркие звезды в морозную ночь, дают достаточно света. До рассвета осталось совсем немного, час, ну может полтора. Я так со Шварцем и не поспал, обсуждая возможные варианты этой авантюры. Заодно проверяя и перепроверяя, не забыл ли я чего. У обоих глаза красные от недосыпа и «стук» в сердце от кофе. Мы с ним чашки по три выпили и доели все конфеты. Надеюсь отоспаться в пути. Где-то читал, что воеводы в походах почти не спят. Похоже, написали правду.

Дилижанс и сани Шварца, мы оставили в стороне на развилке венёвской дороги, спрятав за холмиком недалеко от усадьбы Кологривовой. В трёх подъезжаем к крестьянской телеге с сеном, у которой «отскочило» колесо. Низенькая мохнатая монгольская лошадка сонно покосилась на нас. Обратил внимание, что отсюда очень хорошо наблюдается усадьба. Странно, почему никто из местных не обратил на это внимание? Заслышав топот копыт, из сена вылез дед с длинной седой бородой и мальчишка, чуть старше Ванюши. Да, хороши у Шварца агенты. Даже волков не побоялись, хотя к весне их в округе всех и постреляли. Дворянам и развлечение и добыча ценного меха. Сено, в отличие от овса, тоже к весне стало стоить копейки. У кого не было кормов и денег, скотину уже вырезали. Тут не Малороссия и не более южные районы России, крупного рогатого скота много не держали, из-за отсутствия кормов и долгой зимы. Даже крыши домов крестьяне тут покрывали не соломой, а дранкой со мхом. В лесах же было ещё достаточно дичи, а в реках и озёрах рыбы. Многие дворяне к концу зимы «закрывали глаза» на охоту в своих лесах на мелкую дичь и птицу, понимая, что без этого их крестьяне попросту вымрут. Единственное, строго следили за крупными и ценными животными, на которых сами и охотились.

Честно говоря, если бы около моего дома такое случилось, я бы тоже на это внимание не обратил. Ну что же, надеюсь впредь, мне будет наука.

Дед что-то зашептал спешившемуся Шварцу. Потом мы помогли поставить колесо на место. Дед, с мальчишкой залезли на телегу, и медленно поехали в сторону Тулы. Его я так толком и не рассмотрел. А как там рассмотришь? Огромный бесформенный тулуп, подвязанный верёвкой. Меховая шапка — колпак надвинутая на самые брови и большая седая борода. Конспираторы… блин.

Выбрали место, чтобы нас не видели и наблюдаем в мою подзорную трубу по очереди за имением.

Село небольшое. Крестьянских домов чуть более пятидесяти. Селение, разделенное на две части белокаменной церковью Николая Чудотворца, выстроенное в 1773 году. На мой взгляд, это несуразный амбар с двумя колокольнями, а не церковь.

Чуть в стороне на возвышенности и окраине села, стоит более красивая деревянная Николаевская церковь. Тоже, построенная в 1773 году, помещицей Хомяковой Дарьей Ивановной. Всё это мне объясняет Шварц, пританцовывая время от времени. Мороз хоть и не большой, но просто стоять долго нельзя. Я тоже это проделываю, но так, больше за компанию.

— Вам надо срочно навестить Антонову и пошить нормальную зимнюю одежду и купить нормальную обувь — комментирую его дрыганья.

— Смотрю на вас и понимаю, что Вы, полностью правы. Да вот с деньгами…не всё хорошо — вымученно улыбается полковник.

— Фатей, сходи в дилижанс и принеси господину полковнику покрывало — командую своему служивому.

Через несколько минут, полковник, уже похожий на пленного немца под Москвой сорок первого года, продолжает рассказ. Подготовился, однако, молодец. И когда всё только успел или это ещё ранняя разработка?

Блин, помещики тут, что соревнования по постройке церквей устроили? А сами священники куда смотрели? Так своих крестьян обдирать, ради своей гордыни. Кто же из крестьян будет верить в светлое, хорошее и доброе? Если помещики так бездумно расходовали средства, сдираемых с самих же крестьян? Лучше бы они нормальную дорогу построили. Козлы.

Себя помещица не обидела, очень неплохой деревянный дом, окружённый хорошими и большими хозяйскими постройками. Даже неплохая кузня имеется и из неё идёт дым. Да откуда у неё деньги, когда кругом простые помещики, чуть лучше самих крестьян живут? Нет, есть конечно и богатые, но там всё больше князья, графы, генералы и другие в прошлом служивые дворяне в немалых чинах.

Простояли ещё минут пятнадцать, и тут началось движение в усадьбе. Забегали крепостные с лампами в руках, зажгли две чаши с огнём во дворе. Ух ты, что-то таких каменных чаш я тут раньше и не наблюдал, надо будет и себе завести. Потом из огромного сарая выкатили два дилижанса. Да таких красавцев, что у меня «слюни потекли», от одного только их вида. Я тут понимаешь, мучаюсь, а тут всякие бандиты на «шестисотых мерседесах» разъезжают. Всё как у нас в девяностые, ничего не меняется под луной.

Их светло-коричневые корпуса блестят лаком в свете ламп и чаш. Колёса почти одинаковой величины. По два окошка и полузакрытое место для возниц. На крыше место для багажа или груза.

Приватизирую или прихватизирую, но хоть да один, но оставлю себе.

Из кузни вынесли две жаровницы и поместили внутрь дилижансов. Из дома, начали таскать вещи и загружать наверх карет. Ого, и даже новые раскладушки со столиками в багаже у них есть. А сзади ещё и лесенка на крышу приспособлена. Сплошной хай-тек какой-то.

В это время на крыльцо вышла женщина в шубе и платке, а рядом с ней шёл стройный мужчина в красном меховом плаще-альмовиве. Рукава, чуть не до локтей, обшитые мехом, золотистые полоски на груди сверкали в отблесках огня. Меховая шапка с пером и кокардой. Они о чём-то разговаривали. Протягиваю подзорную трубу Шварцу.

— Вот смотри это Качуков — и он передаёт мне мою подзорную трубу назад.

Рассматриваю мужика получше. На вид от тридцати до сорока. Длинные тёмные усы на польский манер, торчащие в разные стороны. Худощавое лицо, с большими глазами, чуть навыкате.

— Как-то он уж очень хорошо одет. Как…очень богатый иностранный дворянин. Не уже ли в Царство Польское собрался? — подвожу итог моего наблюдения.

— Вот ты и выяснишь такое несоответствие — медленно произнес полковник. Похоже полковник и сам удивлён увиденным.

— А как я там с местными властями…если что разбираться буду? — начал беспокоиться я, увидев и ощенив снаряжение отъезжающих.

— Ну, слава тебе богу, вспомнил. А-то я уже начал сомневаться в вас, Дмитрий Иванович. Да и карту с компасом забыли спросить — опомнился полковник и стал ехидничать.

— Так всё-таки? — мне стало стыдно за свой промах. — Я вам что… рыцарь без страха и упрёка? Я всё знать не могу — странно, почему я так сказал? Ведь надо было сказать плаща и кинжала.

Переданный компас находился в медной банке, похожий размером на консервы двадцать первого века.

— Как, как…без страха и упрёка? Чего только от вас не услышишь, Дмитрий Иванович? И где вы, только такого набрались? Расскажите — усмехается Сергей Павлович.

— Так… пестун хороший был. Так как? — ну надо же что-то ответить, а то не отстанет.

— Держите. Но помните, это не должно попасть в другие руки. Оно хоть и именное и с числом…но всё же. Иначе, последствия будут серьёзные…и прежде всего для вас. По приезду всё вернете…и компас тоже — серьёзно так говорит полковник, доставая, откуда то изнутри своей одежды вещи.

— Вот так всегда — и прячу тубус с мандатом ко второму, уже со своими документами. Он у меня в нагрудном кармане за кирасой. Карту и компас засовываю в карман куртки. Вторая кираса на Кулике, раз Фёдор остался дома на хозяйстве.

Поездка мне всё больше и больше не нравилось. Веяло от этого вояжа какой-то серьезной подставой… с далеко идущими последствиями. Зря я согласился, не подумал. Авантюрист… хренов. Чтобы не получилось так, что и Мальцева за собой потяну. А вдруг это вообще ловушка на него? Но, и «задний ход» давать уже слишком поздно.

— А с чего Вы, Сергей Павлович взяли, что я могу всем этим пользоваться? — и смотрю на него, плотно сжав губы. Точно гады следили за мной.

— Ой, ой, не смешите меня Дмитрий Иванович, не поверю — делает невинное лицо полковник, но дает понять, что всё, что у меня происходит он знает.

Из дома начали выходить одинаково одетые слуги в каких-то полосатых платьях, меховых жилетках и подпоясанные широкими ремнями. У каждого к ремню пристёгнута сабля на цепочке или ремне.

— Так у нас точно не одеваются, а — чуть не ляпнул товарищ полковник — Сергей Павлович? — задаю вопрос специалисту в этом деле.

— Да оделись как ляхи. Я же говорю, господь вас любит. Не зря вы купили дилижанс — улыбается мне полковник.

— Если они туда попрутся, то вы будете мне должны и много — звучит сталь в моём голосе. Хватит, шутки кончились. Мало того что серьёзный боевой отряд присутствует, так ещё и чёрти-куда собрались.

Тем временем полосатые тащили тяжёлые ящики и бочонки, которые аккуратно сложили в один из дилижансов.

С соседней конюшни начали выводить лошадей. Из дилижансов дворовые слуги вытащили жаровницы, вытряхнули содержимое в чаши, а их запихнули обратно. Запрягли лошадей, один дилижанс подъехал к самому крыльцу. Была и ещё одна лошадь под седлом. И надо признаться, что очень не плохих лошадей. Даже я смог определить, что они намного лучше, чем у меня.

— Живут же люди — ели цежу шепотом от зависти.

С дома начали выводить женщин и усаживать вовнутрь. Я насчитал трёх. Разглядывая их в подзорную трубу, отметил молодость и красоту женщин, скорее даже девушек. Все они как-то странно себя вели, вялые и безвольные, словно живые манекены или куклы. А крепостных крестьян хозяйки, полосатые воины в это время загнали в сарай, где раньше находились дилижансы. Вынесли из дома ружья и пистолеты.

Однако. Вот так, похоже, и с Марией так хотели поступить. Ну с… теперь я вас точно так просто не отпущу. И плевать мне на все приказы…и вообще я не на службе. Что-нибудь всё равно придумаю.

Всего с Качуковым отправлялось восемь слуг. А вот это уже плохо, их больше. Зато они не знают о нас, и это даёт мне шанс. Один пристроился впереди на коне, два сзади на верховых лошадях, остальные расселись по каретам. Сам Качуков сел в дилижанс с ящиками и бочками. Всё пришло в движение, и обоз тронулся в сторону Тулы.

— Так Фатей, держи подзорную трубу и осторожно за ними. И не дай бог, они тебя заметят. Мы за тобой — даю команду на выдвижение.

Потом мы быстро потопали к нашим лошадям. Фатей, сразу же умчался, Кулик тоже сел на лошадь, он наблюдает за Фатеем. Мы быстро распрощались со Шварцем, всё раз сто уже оговорено. Он сам доберётся на своих санях.

— Удачи — слышу на прощанье.

— К чёрту. Вперед гардемарины, жребий брошен — даю команду и машу рукой. Ну, прям как Цезарь. Ну, свой Рубикон я сегодня точно перешёл.

— А почему гардемарины, мы же на суше? — удивляется Савельев.

И что я должен ему, такому грамотному, ответить? Вот же ассоциации прут, от волнения что ли? А язык придерживать я так и не научился.

— Лиха беда начало — махнул я рукой, поудобнее устраиваясь на мешках с овсом, кутаясь в бурку.

У нас схема движения немного другая. Впереди скачет Фатей, за ним Кулик, который наблюдает и за ним и за нами. Мне не улыбается получить таких же преследователей, но уже за собой.