Проклятье, с*ка! 2

Глава 9

Узор горел огнём. Пылал и жёг кожу. Я был уверен на 200%, что он не выдержит и перегорит и новый такой я нанести уже не смогу. Не в этой жизни. Любой другой — да, но не Узор Сурка… Вопрос не в этом. Вопрос — когда он перегорит? После моего очередного воскрешения, или после моей смерти? Если второе, то возродиться я больше не смогу. Сука! Проклятье!

Глупо? Бессмысленно? Смешно? Нелепо? Абсурдно? Что из этого… Да хоть всё! Мне плевать! Моя жизнь не ценнее жизни человека, который мне дорог. Да и что меня держит в этом мире? Мирослава? Да. Но я думаю, она бы меня поддержала и поняла. Друзей, любимых мы… я не должен бросать. Да и пожил я уже достаточно. Не помню сколько… Пять, а может десять жизней? А может всего две. Тысячу лет или сотню? Неважно.

Зачем мне прятаться, от чего убегать, зачем беречь себя, если я не могу защитить друга? Моя жизнь не дороже жизни девчонки, с которой я прожил под одной крышей не один день. С которой я был знаком всю свою жизнь в этом мире. Не дороже…

Я буду сдыхать, пока не вернусь на эти сраные 12 часов. Вернее, уже меньше — каких-то пару часов. Вот только я хорошо чувствую, что сил на это у меня почти не осталось…

Наверное, в любое другое время я бы даже посмеялся с этого. Хотя я действительно улыбнулся в душе этой шутке. Вначале это было даже чуточку забавно — хоть какое-то развлечение, чтобы не сойти с ума. Наверное, ещё забавнее это выглядело со стороны этого мужика, которого я пытал. Вот я меняю пистолет на нож, замахиваюсь, угрожая ему, потом выражение на моем лице меняется, и я вонзаю клинок себе в глаз.

Или как это всё выглядело со стороны этих двоих, которые притащили сюда тело Ольки. Вот парень (я) врывается в комнату, и нападает на них. Одного бьёт по ногам, заставляя упасть, и слегка оглушает ударом в голову, второго бьёт ногой по хребту, и того складывает как сломанную тростинку. Потом парень резко выдергивает нож из-за пояса, и вместо того, чтобы добить их, втыкает его себе в глаз. Да уж. Забавно. Забавное у меня чувство юмора, если мне кажется это забавным.

Но мне пришлось пережить всё это, я ведь двигался по временной линии в обратном порядке. Сраный суицидальный путешественник во времени. Таких путешественников, наверное, ещё не было. Каждый раз я умирал, открывал глаза и умирал снова. Всё ближе к полуночи, к нужной мне точке отсчёта…

На моих часах «00:15» — я у себя в комнате, в своей кровати. Один. Я не сдох, и я жив, как ни странно. У меня есть полчаса, чтобы разобраться в этой херне, спасти Ольку и поговорить по душам с Белошеевым. Иначе, придётся сдыхать ещё десяток раз. Может больше, а может меньше. А может я, наконец, отмучаюсь и не возрожусь в очередной раз. Чувствовал я себя , конечно, херово. Херовее некуда.

Болела каждая косточка, каждая клеточка моего тела. Это не пару раз сигануть с крыши, это реально тяжело. Даже не знаю, с чем это можно сравнить… С усиленной тренировкой на полигоне? Наверное, да. Это как отжаться от пола или подтянуться на турнике не имея никакой подготовки. Пять раз не проблема… Двадцать тяжело… На пятидесятом — руки трясутся, голова кружится… На сто пятидесятом, если ты смог столько вытянуть чисто на силе воле, тебе хочется сдохнуть. Или наоборот, хочется выжить любой ценой.

Я встал с кровати, подошёл к шкафу, достал одежду, накинул на себя и поплёлся в сторону выхода. Не секунду облокотился о стену, прежде чем выйти, и досчитал до десяти.

Голова как в тумане, в висках стучит пульс, как молот по наковальне, во рту железный привкус крови, лёгкие разрывает изнутри, словно после длинного марафона, руки и ноги трясутся. Ещё чуть-чуть и я сдохну… А передохнуть пять минут не пробовал? Пробовал, конечно… Но легче не стало, следующий прыжок после отдыха был даже ещё тяжелее.

Наверное, нужно было взять ещё минут десять запаса, но сил уже просто не было на это. Да и до улицы Моцарта ехать всего десять минут, а если притопить по пустынным ночным улицам, то уложусь в пять. Время у меня есть…

Поездка по городу без шлема немного освежила меня, привела в чувство и проветрила голову. Помогло. Не много, но всё же.

На часах «00:31». Вот и Моцарта-68, значит, через пару домов будет моя точка назначения. Притормозил, ткнулся колесом в бордюр, слез с байка и неспешным шагом побитой уличной хромой шавки, двинулся по зелёной улице между густых деревьев.

Дом «72» я увидел издалека. Стандартная пятиэтажная сталинка. Большие окна, лепнина, машины жильцов, припаркованные рядом на улице, и тёмный фургон полиции, который они… мы любим использовать для спецопераций. Ещё один чуть дальше по улице, этот, скорее всего, фургон сопровождения с бригадой спецназа. И ни одной живой души. Я остановился напротив нужного дома, облокотился о ствол широкого дерева, и принялся наблюдать…

Пять минут, и задние двери фургона спецназа широко распахнулись, из них резво выскочила группа захвата из пяти человек и рванула в подъезд. Ещё у двух неприметных машин открылись двери, выпустив наружу двух мужчин в штатском и капитана Белошеева. Тройка суровых ребят переглянулась между собой, и быстрым шагом, следуя друг за другом, нырнула за скрывшимся в подъезде спецназом.

Долгие пять минут ожидания. На часах «00:42». Из подъезда под руки в домашнем халате вывели пухленького мужика средних лет. Погрузили его в машину спецназа, следом за ним запрыгнула пятерка парней, и фургон, тяжело тронувшись с места, поехал в сторону нашего управления. Операция завершена, коррупционер взят под стражу. Всё как и говорил Белошеев, и по времени нет расхождений. Пока всё сходится.

Через минуту из дома вышла парочка наших, парни сели в серый седан, завели машину и через минуту на улице стало ещё на одно авто меньше.

Значит, внутри остались Белошеев и Олька. Одни? Я задумчиво посмотрел на окна, гадая, в какой квартире они находятся, и устало взъерошил рукой свои волосы. Странно. Что они там делают? Но фургон наблюдения всё ещё на месте, значит, там кто-то ведёт слежку. Ладно, подождём ещё чуть-чуть. Время есть.

Вариантов всё равно немного. Подняться наверх, предупредить Ольку? Я не знаю номер квартиры, а если б и знал — может у них всё ещё идёт операция, и я всё испорчу. Откатывать время назад из-за такой мелочи… Хреновая идея. Ладно, ждём. К часу должно всё решиться, если Белошеев не врал.

Сука! Почему-то где-то на душе скребли кошки, а в горле стоял комок. Так хреново я себя давно не чувствовал. А может и никогда. Сраное молодое тело и сраные гормоны! Это точно из-за них.

Ждать пришлось тридцать минут. Что можно делать тридцать минут в квартире этого хмыря? Непонятно. Они там одни, или нет? Тоже не ясно. Я задумчиво глянул в сторону фургончика, в котором наверняка имелись все ответы на мои вопросы, и тяжело вздохнул. Не сейчас, Макс.

Они вышли вместе. На плечи Ольги небрежно наброшена лёгкая курточка, а Белошеев в каком-то строгом чёрном костюме. Они о чём-то поговорили недолго, капитан пожал ей руку и пошёл в сторону своей машины. Секунд через десять с места тронулся фургон наблюдения, за ним следом пристроился Белошеев на своём авто и Оля осталась одна.

Олька. Живая. И такая родная… Как я раньше этого не замечал? Она достала из сумочки телефон, что-то поклацала в нём и спрятала обратно, повертев головой по сторонам, словно выглядывая кого-то или просто осматриваясь.

Сука! Хоть бы один из этой толпы остался с ней. Почему её бросили? Хотя, чего бояться? Тихая улица, тихий район. Сложно представить, что здесь может что-то случиться. Я отлип от ствола дерева, глянул по сторонам и сделал шаг в сторону своей подруги. Заберу и отвезу её домой, хватит на сегодня экспериментов.

Из-за угла дома выехала машина с выключенными фарами и медленно покатила по улице. Я ускорился и рванул наперерез, ковыляя как хромой бегемот.

— Оль! — Мой выкрик прозвучал одновременно с тихими, почти неслышными пистолетными хлопками. Оля успела взглянуть на меня, улыбнуться, а через секунду упала на холодный асфальт. Машина с ускорением пронеслась мимо меня, визгнула на повороте колесами, и скрылась из вида.

Она лежала на асфальте без признаков жизни. Сложно подавать признаки с пулевым в сердце и во лбу. Сука! Да как так?! Всего каких-то десять-пятнадцать секунд. Как же быстро пронеслись события, словно кто-то нажал на спусковой крючок в самый неподходящий момент!

Я подошёл к ней, опустился на колено и прикрыл её мёртвые глаза рукой. Я не успел… Некогда рефлексировать, каждая секунда на счету. Нож. Удар. И я снова стою, привалившись плечом к дереву. Голова закружилась, сердце на секунду замедлило бег, а потом снова застучало с перебоями. Но меня это сейчас заботило меньше всего.

Что-то не сходилось. Что-то неправильное было во всём этом. Если бы ещё голова нормально работала и я не тормозил… Точно! Как я сразу не понял! Какого хера они стреляли в неё? В прошлый раз она была убита не так. Что изменилось? Увидели меня? Вряд ли, я только отошёл от дерева… Но могли? Могли. И сработали на опережение. Значит, нужно действовать ещё быстрее…

Из подъезда вышла Оля с Белошеевым. Они остановились, перекинулись короткими фразами и через минуту должны разойтись. Нужно идти сейчас. Хер с ним, с капитаном, поговорим в другой раз, главное спасти эту дурочку…

Взвизгнули колеса машины, вырулившей из-за поворота в этот раз раньше положенного, и, набирая скорость, она понеслась по нашей улице. Белошеев нахмурился, что-то прошептал Ольге и осуждающе покачал головой.

— В сторону! Прячьтесь! — Снова выкрикнул я, не успевая ничего больше сделать.

Глухой удар, визг, срежет металла… Авто вильнуло, набирая скорость, и помчалось по прямой. Сука! Да что за херня происходит?! Почему я ничего не успеваю? Почему всё не так?

Белошеев кинулся за машиной вдогонку, но как-то вяло. Сука! Вяло! Не верю! Остановился посреди дороги, обернулся ко мне, рефлекторно дёрнул руку к кобуре, но тут же опустил её. Узнал, наверное. Видел меня в Управлении или на планёрке.

Я перебежал дорогу и через пять секунд подбежал к лежащей на асфальте и раскинувшей в стороны руки Ольге. Мёртвой Ольге. Что за херня?!

Как тогда в казино… Словно кто-то перемешивает колоду заново и сдаёт случайные карты. Расклад не повторятся один в один. Словно ко-то запускает шарик в рулетке, и каждый раз выпадает случайное число, события идут по разному сценарию и с разной вероятностью. Что бы я не делал, я проигрываю… Как же так?

— Она мертва? — Раздался над головой голос капитана, заставивший меня напрячься.

— Мертва.

— Ты, Макс Климов, кажется? Что ты здесь делаешь, парень?

Я оставил его вопрос без ответа и ненадолго задумался. Нужно вернуться к началу… Слишком маленький запас времени у меня. Нет, не к самому началу, мне нужно хотя бы полчаса форы. Нужно понять, что произошло в квартире, и начать действовать чуть раньше…

Полчаса. Шесть смертей. Как же мне хреново, муторно и больно! Я уже не рад этому проклятому Узору…

Снова это треклятое дерево и время на часах «00:42». Фургон с задержанным только что отъехал, за ним поехала машина с двумя сотрудниками управления. Теперь здесь только фургончик наблюдения и Олька с Белошеевым в доме напротив. Мне определённо не нравится этот фургон, он мне мешает.