Когда время штормит

* * *

Неожиданным пациентом Ефремова оказался лысоватый полный мужчина небольшого роста лет сорока. Когда Дмитрий следом за Настей пришел в каюту, этого человека как раз поднимали с пола двое здоровяков. Один из них выглядел старше сорока, другой, наверное, еще не дожил до тридцати. Тот, который постарше, похоже, являлся начальником, а другой — его подчиненным, потому что беспрекословно выполнял все команды. Вдвоем они подняли полного мужчину с пола, положив его поперек огромной кровати лицом вниз.

Все ноги несчастного оказались изрезаны. Причинами многочисленных порезов стали куски стекол, разбросанные по полу каюты. Положение усугублялось тем, что пациент оказался нетрезвым. А по пьяному делу он, наступив на острые осколки и поскользнувшись, еще и упал на эти стекла всем своим весом, порезав себе ягодицы, спину, локти и даже ладони, которыми пытался не то смягчить падение, не то опереться, чтобы подняться самостоятельно.

— Ничего, голубчик, держитесь. Сейчас я осторожно извлеку осколки стекол пинцетом, обработаю ваши раны зеленкой, где надо наложу швы, сделаю вам противостолбнячный укол, и все заживет, — приговаривал Ефремов, доставая пинцетом кусочки стекол из ран при свете яркого электрического фонарика, которым подсвечивал врачу главный из здоровяков, представившийся Геннадием.