Когда время штормит

Глава 7

Почувствовав тепло от нежного тела девушки, Геннадий Давыдов инстинктивно прижал ее к себе несколько сильнее, чем следовало бы для того, чтобы просто исключить падение Насти. И тут внезапно ее губы оказались прямо напротив его губ. Стюардесса часто задышала, то ли от стресса, то ли от возбуждения. Но, понять это до конца Давыдову пока не удалось, потому что в тот самый момент Дворжецкий заголосил пуще прежнего.

— Ааааа! Мать моя женщина! Как больно! Помогите кто-нибудь, чтоб вас всех! — орал Борис благим матом.

И Давыдов решительно отстранил от себя Анастасию, немедленно кинувшись к своему боссу.

Стюардесса же поднялась в верхний салон-бар по трапу, который находился прямо рядом с каютой Дворжецкого, позвав оттуда на помощь бармена Петю, а потом побежала звать судового врача Валентина Андреевича Квасницкого, который занимал самую маленькую из кают верхней пассажирской палубы, находящуюся ближе всего к корме. Квасницкий был не просто врачом, формально числящимся членом экипажа, а целым доктором наук и профессором, светилом кардиологии и другом самого Дворжецкого-старшего, которого этот доктор уже однажды спасал от инфаркта. И благодарный пациент определил его в качестве личного врача к себе на «Богиню», предоставив гостевую каюту.

Квасницкий с удовольствием согласился на такую должность, потому что уже все равно собирался уходить на пенсию со своей профессорской кафедры. А на комфортабельной яхте можно было отлично провести время, попутешествовав за чужой счет перед тем, как уйти на заслуженный отдых уже навсегда. И не только бесплатно можно было посмотреть просторы и курорты, а еще и с материальной пользой. Ведь на личный счет привилегированного судового врача, который делил палубу не с остальными членами экипажа, а с гостями владельца яхты, каждый месяц перечислялись неплохие суммы. Кардиолог предпенсионного возраста был одиноким вдовцом, готовым пожить на яхте не один год. Вот только, как выяснилось, в его помощи на судне нуждались довольно редко. Молодые люди из экипажа почти никогда не болели. А большинство сбоев, происходящих со здоровьем пассажиров, возникали на почве неумеренного употребления алкоголя или даже наркотиков.

Весь алкоголь в верхнем салоне-баре для тех, кто жил под ним в каютах жилой палубы, предназначенной для гостей хозяина яхты, был бесплатным. А вот у простых членов экипажа за выпивку не только высчитывали деньги из жалования, но и штрафовали каждый раз за появление выпившим на службе. Вот только к Квасницкому, как к другу владельца яхты, все это не относилось. Он мог пить и есть на борту сколько хотел, не отличаясь в этом плане от других привилегированных пассажиров. Потому, наверное, доктор и пристрастился к выпивке, не зная меры.

Настя отчаянно стучала в каюту Валентина Андреевича несколько раз и звала его. Только все без толку. Она уже хотела идти за запасным ключом от каюты, но, он не понадобился. Когда стюардесса совсем отчаялась достучаться, решив напоследок, на всякий случай, дернуть дверную ручку каюты вниз посильнее, дверь неожиданно открылась. Электронный замок был обесточен. И, если не закрывать защелку изнутри, как это сделал Борис Дворжецкий, или специально не запирать дверь снаружи дополнительно на ключ, то, при отсутствии электричества, замок сам собой открывался, что и позволило Анастасии попасть в одноместную каюту врача. Вот только судовой доктор находился в состоянии глубокого сна после тяжелого опьянения. А все попытки разбудить его приводили лишь к тому, что пожилой мужчина, не желая просыпаться, что-то бормотал во сне и переворачивался на другой бок, отмахиваясь от Насти, как от назойливой мухи.