Млечная пуля

— Слушаю.

— С вами хочет поговорить Дина Феофанова. Она попросила, чтобы мы сообщили о вашем приезде в управление.

— Пусть звонит. Спасибо.

— Сообщу. До встречи.

— Ага.

Сотрудница ушла, а Глеб машинально сжал кулаки в немом гневе. Николай Валерьевич испугался. Старик боится разоблачения. Готов пожертвовать расследованием убийства своей дочери. Трус!

В этот задребезжал телефонный аппарат на его столе. Глеб схватил трубку:

— Глеб Холодов. «Млечный».

— Привет, Глеб. Это Дина тебя беспокоит. Не занят?

— Ты из-за Провозьева звонишь?

Дина сразу выдала:

— Нет. Конечно, больно признавать, что ты пока не поймал убийц моей мамы. Даже дедушка рвал и метал. Я всю ночь проплакала. Не могу найти себе покоя. Но стараюсь думать, что ты все продумал.

— Экспертиза пришла?

— Да. Отец в шоке. Сидит на успокоительных. Я сама чуть не свихнулась, когда читала...

— Понимаю, Дин. Ты хочешь узнать о продвижении дела?

— Ну, судя по реакции дедушки, то и так все понятно. Теперь-то все быстрей пойдет после экспертизы...

— Не сомневайся. У меня есть варианты. Сегодня начну...

— Рада это слышать.

— Не думай, что я тут прохлаждаюсь...

— В мыслях и не было, — улыбчиво ответила Дина. — Мы... Я ехала сегодня в Москву и думала, что тебе стоит знать кое-что. Не знаю, как отец отреагирует...

— Говори, раз позвонила... Я внимательно слушаю.

— Помнишь тот случай у дедушкиного дома. Я тогда была сама не своя...

— А как же? Потом твою подругу до вокзала довозил...

— Ты кому-нибудь сказал про меня? — нервно спросила Дина, пытаясь придать голосу твердость.

— А кому?

— Арсению, например...

— Зачем? Ты думаешь, что мы с Арсением судачим у подъезда, словно бабушки?

— Я благодарна тебе.

— Ближе к делу, — поторопил ее Глеб, когда в дверном проеме появился запыхавшийся Арсений со связкой ключей. — Не зря же решила об этом вспомнить...

— Так вот, служанка та переселилась после похорон моей мамы к отцу. Он сейчас один, да еще и с артритом мучается. Помощь была не лишней. И в ту ночь эта... Эта... Сожгла в камине украшения и платья...

— Твоей мамы?

— Да, Глеб. Отец не стал тебя тревожить. Ты не обидишься, если я процитирую его слова?

— Удиви.

— Просто цитата: «Я к бешеной собаке и на сто метров не подойду».

— Ну, не удивлен, — просто ответил Глеб. — Служанка что-то украла? Деньги или вещи?

— В том-то и дело, что только уничтожила.

— Кто дело ведет?

— Из бывших коллег моей мамы.

— Ты хочешь, чтобы я этим занялся?

— По возможности. Страховая все уладит... Но осквернять память о моей маме я не позволю...

— Ладно. Не переживай. Позвоню в «пятнашку».

— Спасибо. Верю, что ты приложишь все усилия.

— Не за что. Мне даже на руку. Подожди... Ты все о своем деде знаешь?

— О чем?

— Гм... О нанятом детективе...

— Конечно. Я с ним ругалась и защищала маму. Что она давно не подросток...

— Можешь достать его телефон? Крайне важно узнать информацию...

— Постараюсь, Глеб. Дедушка так просто не расколется. Как приеду из Москвы, то выведаю...

— Ты в университете?

— Ага. Подготовка к сессии...

— Ладно. До связи, Дин. Не пропадай.

— Договорились. Пока.

Арсений в это время зашел в свой кабинет и уселся в кресло. Глебу не пришлось вставать со своего и идти к нему, чтобы понять, что коллега с сильного похмелья. С собой он принес запах перегара.

— Тяжелая ночь? — осведомился Глеб.

Арсений облокотил голову на спинку кресла, достал сигарету из внутреннего кармана неглаженого пиджака. Дрожащими пальцами зажег спичку и прикурил.

— Думал, когда приду, буду слышать твои укоры.

— Мне плевать — сказал Глеб, — и на Мерзяева, и на Провозьева. По боку. Просто почувствовал себя на смене патрульного.

— В смысле?

— Водку глушил?

— Да. Для храбрости. Инспектор не звонила?

— Пока нет. А должна? — Глеб понимающе хмыкнул. — Ты думаешь, что тебя выгонять? Серьезно? Да уж, Арсений...

Арсений взъерошил себе волосы, стараясь взбодриться.

— Придет мне письмо счастья...

— Ты Провозьева бил?

— Нет! Ты чего?

— А теперь включай голову. Им нужен Мерзяев. Они на него все беды скинут. Ну, повалил ты его и пару раз огрел. С кем не бывает? Никто ничего не видел. Старик другими проблемами занят, чем выказывать недовольство сыщику из «Млечного».

— Думаешь, что пронесет?

— Позвони ей... Она женщина? Я вчера домой поехал. Не стал ждать...

— Да. Видел, как заходила к Провозьеву. Адвокат на Мерзяева еще заявление накатала. Нас похвалила за профессионализм...

— Тем более. Умей принимать последствия своих неоправданных поступков. Максимум, что тебе светит – это устное предупреждение.

— Все?

— Нет, еще и помидорами забросают. Бросай ерундой страдать. Без тебя тошно. Старик не выдал дело на двух подруг Лиды. Ты дома был?

— Не-а. С женой успел поругаться. Ночевал в машине. Жалею, что дочку в садик не смог отвезти.

— Езжай отдыхать. Я сам разберусь. Сейчас от твоего котелка никакого толку.

— Но...

— Посмотри на себя. Выглядишь как клерк с кризисом среднего возраста. Помятый какой-то. Прими душ, проветри машину. Приведи себя в порядок. Дочку когда из сада забирать?

— В пять.

— Есть с кем оставить?

— Жена с работы придет...

— Отлично. К шести жду посвежевшего сыщика из «Млечного», а не потрепанного жизнью алкоголика...

— Уверен?

— Абсолютно. Я отпускаю. Инвестиция в будущее. Нас сегодня ждет мозговой штурм, — улыбнулся Глеб. — И найди «ищейку»...

— Доску с замком?

— Ага. Давай. Гони домой и высыпайся.

— А ты?

— Навещу одну даму...