#Бояръ-Аниме. Романов. Том 15

Глава 13

Уральское княжество, особняк боярского рода Волковых.

Глава рода повертел в руках хрустальный бокал, наполненный соком. Сидящий перед ним молодой человек ждал, когда боярину надоест тянуть время, но торопить его не пытался.

Святослав Андреевич же обдумывал сложившуюся ситуацию. С одной стороны, конечно, было бы полезно для семьи отдать Василису в руки Красноярского князя. Пусть и не так, как изначально рассчитывал глава рода Волковых, не в жены самому Дмитрию Алексеевичу. А с другой, ставленник князя Романова — это укрепление связи между родами. А Волковы и так серьезно сблизились с князем Красноярским через Святослава Святославовича и его работу.

Гость Волкова был человеком Дмитрия Алексеевича. И укрепить связь с внуком князя Уральского было бы выгодно, но…

— Что ж, — произнес глава рода Волковых, ставя бокал на столешницу. — Ты просишь руки моей дочери, Петр. И я тебя понимаю, Василиса Святославовна — прекрасная девушка, обладать которой стремились и до сих пор стремятся многие благородные семьи. Она прекрасно образована, умна, имеет огромный опыт управления своим даром. Звание целителя высшего класса за красивые глаза не дают.

Боярин Дмитриев кивнул в ответ, но Святослав Андреевич, не дав ему вставить и слова, продолжил:

— Как я и сказал, за руку моей дочери борются многие, роду Волковых каждый месяц приходят предложения. Весьма выгодные предложения, — проговорил глава рода. — И тут появляешься ты. Уж прости за прямоту, но ты человек нищий, твоему боярству без году неделя. В каких условиях станет жить моя дочь, если я дам на ваш союз добро? Будешь у князя Романова в долг брать на платья для жены?

Петр Степанович усмехнулся.

— Прошу прощения, Святослав Андреевич, но хочу заметить, что у меня хватает средств, — сказал он, тщательно подбирая слова, чтобы не обидеть будущего тестя.

Прилетев на Урал с предложением о браке, боярин Дмитриев прекрасно понимал, что будет принят неласково. Ведь глава рода Волковых не врал — за право обладать Василисой Святославовной действительно готовы были биться многие семьи. Однако и совсем уж нищим Петр Степанович себя не считал — его доходы позволяли войти в десятку богатейших людей Красноярского княжества.

— То, что ты зарабатываешь у князя Романова — не доход твоего рода, а поддержка из казны княжеской семьи, — отмахнулся Святослав Андреевич. — Все, что приносит тебе должность в Красноярском княжестве — это временное. Посмотри на Соколовых, как быстро они все растеряли, стоило Михаилу Викторовичу лишиться поста в Министерстве иностранных дел. Настоящий благородный человек должен иметь собственное дело, которое обеспечивает его семью и доверившихся ему людей. Волковы, к примеру, зарекомендовали себя как слаженное боевое подразделение. В котором моя дочь, чтоб ты знал, до сих пор занимает весьма важную должность. Сегодня благоволение князя у тебя есть, а завтра пропадет. Что ты станешь делать, когда окажешься сам по себе, без должности при дворе Дмитрия Алексеевича?

Петр Степанович не стал отвечать сразу, решив дать хозяину дома высказаться.

— А кроме того, что у тебя за душой ни гроша, а в кармане дырка, — продолжил речь Святослав Андреевич, — мне не нравится, что ты не смог выстроить отношения со своей первой избранницей. Сам понимаешь, если одна от тебя сбежала, где гарантии, что моей дочери не придется бежать от тебя, прихватив приданое?

И, видя, как на лице молодого боярина появилась тень недовольства, глава рода Волковых решил надавить сильнее:

— Но если та девица была фактически безродной, и заступиться за нее было некому, то я подобного обращения с Василисой не потерплю, Петр. Я дочь люблю, и если ты хоть раз заставишь ее усомниться в выборе, я не стану терпеть, а приду к тебе в дом. Я не зря сказал, что воины Волковых — одни из лучших в мире. Я раскатаю тебя в блин, размажу по паркету тонким слоем фарша. А с князем договорюсь, уж поверь мне.

Петр Степанович Дмитриев улыбнулся.

— Значит, вы все же допускаете, что мы с Василисой можем пожениться, — заметил боярин Красноярский, чуть наклонив голову. — Доходы мои позволяют достойно жить не только в Красноярске, но и в Москве. Жить, ни в чем себе не отказывая. Что касается моей прошлой избранницы, вы верно заметили, что она была из рода Слуг. И мне не повезло, что ее род отказался от взятых на себя обязательств по воле князя, которому они служат.

Волков приподнял бровь.

— А что это меняет, Петр? — уточнил он. — Мне не важна причина, по которой твой брак развалился. Ты не удержал свою женщину, не добился того, к чему стремился. А теперь ты предлагаешь моей дочери стать второй. Это неприемлемо.

— Мнение самой Василисы не учитывается?

— Я глава рода Волковых, — жестко отрезал Святослав Андреевич. — И я решаю, за кого выйдет моя дочь. Только того, что ты додумался задать этот вопрос, для меня уже достаточно, чтобы отказать тебе. Ты был и остаешься Слугой, несмотря на боярское достоинство. И уйдут годы, прежде чем ты поймешь разницу между нами.

Петр Степанович кивнул.

— Это верно, Святослав Андреевич, я из рода Слуг, — произнес он, поняв, что добиться согласия ему не суждено. — Также верно, что благодаря интригам недругов рода Романовых я остался без супруги. Однако я возведен в боярское достоинство по заслугам, а не от рождения. И одно это говорит, что я действительно достоин быть с вами вровень.

Он поднялся одновременно с хозяином дома. Боярин Волков смотрел на гостя, нахмурив брови.

— Никогда ты не будешь мне ровней, Петя, — произнес Святослав Андреевич с плохо скрываемым презрением. — Ты приспособленец, который получил награду не по чину. И теперь думаешь, что все вокруг перед тобой пресмыкаться станут, так как за тобой стоит тень Дмитрия Алексеевича. Но я — не все. И будет так, как я скажу. А если я узнаю — а я обязательно узнаю! — что ты продолжаешь пытаться дурачить мою любимую дочь, твой боярский род прервется, так и не начавшись. И никакой князь тебя не защитит. Я все сказал. Убирайся из моего дома.

Когда за Петром Степановичем закрылась дверь, глава рода Волковых опустился в свое кресло и с совершенно спокойным лицом, никак не вязавшимся с той вспышкой гнева, которую только что демонстрировал боярин, взял телефон в руки.

— Здравствуй, дочка, — произнес он, когда Василиса ответила на вызов. — Тебе не понравится, что я сейчас скажу…