Мой адрес — Советский Союз! Том третий

Не удержался, подошёл, взял в руки гитару, провёл пальцами по струнам. Хм, уже и настроенная.

Вижу тут спортсменов других стран. Американцы, японцы, парочка израильтян… Тут же вспоминаю про «Чёрный сентябрь». Предупредили немцев наши о готовящемся теракте или нет? А если предупредили, будут ли приняты соответствующие меры?

Насколько я знал (и отразил это в своём письме) боевики приехали в Германию до старта Олимпиады по фальшивым документам двумя группами через Италию и Болгарию. Оружие было отправлено в Мюнхен через дипломатическую почту ливийского посольства. В 04:30 утра 5 сентября террористы в спортивных костюмах и с сумками, которые были забиты оружием, будут стоять у двухметрового сетчатого забора олимпийской деревни. И никому они не покажутся странными, так как участники соревнований часто перемахивали через ограждение, когда возвращались в номера. Им даже помогли канадские ватерполисты, которые допоздна смотрели хоккейную суперсерию СССР — Канада, помогли перекинуть баулы с оружием через забор, не подозревая, что перед ними террористы. Может, мне тут как-нибудь ещё кого-то из представителей власти инкогнито предупредить о готовящемся теракте? Или вообще забить, как говорится, решать чисто свои задачи, связанные с победами на ринге…

У дальней стены книжные полки от пола до потолка, куда впору баскетболистам дотягиваться. Книги преимущественно на немецком и английском, но каким-то чудом нахожу и несколько томиков на русском. Чехов, Толстой, Куприн, Пушкин, Лермонтов… О, надо же, Солженицын! Роман «Август Четырнадцатого», изданный в Париже. Не знаю, что в нём такого диссидентского, почему у нас не печатали… Читал когда-то, помню, что роман посвящён поражению войск Русской императорской армии в битве при Танненберге в Восточной Пруссии. Так себе, на любителя… Покосился по сторонам, вроде никто на меня не пялится. Нет уж, пусть себе и дальше стоит.

И тут я обнаруживаю роман «Мастер и Маргарита» Булгакова. Хм, вроде как в СССР его ещё не издавали, пытались только в журнале напечатать, да и то цензура крепко прошлась по роману. Читаю название издательства… «YMCA-Press», тоже Париж, как и роман Соженицына. Понятно… Возьму-ка я книжку с собой в номер, буду там читать. Надеюсь, это не посчитают за воровство, потом всё равно ведь верну. Тем более так, наверное, и было задумано, чтобы люди брали книги, а потом, естественно, возвращали на место. А Булгаков мне нравился, но не все его книги; «Бег» или «Белую гвардию» по одному раз кое-как осилил, а роман «Мастер и Маргарита» перечитывал неоднократно.

— Жень, может в теннис сыграем?

Предложение Толи Камнева принимается, и в течение следующих минут двадцати я выигрываю у него три партии одну за другой. Всё-таки настольный теннис — одно из лучших тренировочных упражнений для боксёров, развивает моторику, скорость рефлексов и принятия решений. Да и нравился мне настольный теннис. Играем на нашу советскую мелочь — несмотря на обмен валюты, с собой у нас, естественно, имелись и советские деньги, потому как по возвращении всем из Москвы придётся добираться до родных пенатов своим ходом. Двадцать копеек партия, так что в итоге я стал богаче на 60 копеек. Затем на победителя со мной сыграл Валера Трегубов. Одну партию он у меня взял, в двух я был сильнее. А потом… Потом из наших желающих сыграть против меня не нашлось, и тут подошёл японский — о чём можно было судить по эмблеме на спортивном костюме — атлет который на ломаном английском предложил составить мне оппозицию. И предложил ставку за партию — один доллар.

— Жень, а вдруг этот японец представляет сборную по настольному теннису? — негромко произнёс стоявший сзади Толя Камнев.

— Этот вид ещё не включён в программу Олимпийских Игр, — напомнил я ему.

— Точно, — почесал тот в затылке, — как-то не сообразил.

Ну а я ради праздного любопытства спросил у представителя Страны восходящего солнца, какой вид спорта он представляет? Оказалось, гимнастику. Звать его Сигэру Касамацу.

— Ок, — кивнул я, — согласен, только у меня долларов нет, есть марки.

— Хорошо, — легко согласился японец, — у меня тоже есть марки. Давай играть на марки. Одна партия — одна марка.

Тренеров наших тут нет, у них своё собрание, и надеюсь, им никто не настучит, что я играл на деньги с представителем капиталистической страны. А то мало ли… Хотя и тренеры могут прикрыть, а вот всякие кураторы, следящие за моральным обликом советских спортсменов… Ладно, чего уж теперь, если подписался — то поздно отступать.

Гимнаст оказался серьёзным соперником. Игра шла очко в очко, но с минимальным перевесом победа была всё же за японцем.

— Эх, целую марку проиграл, — посочувствовал мне кто-то из наших.

— Ничего, ещё не вечер, — возразил другой голос, кажется, принадлежавший Толе Камневу.

И то верно. Нужно просто быть пособраннее, а то я в первой партии, такое ощущение, сыграл в полруки. Или в полноги. Или то и другое вместе. И в удар ракеткой по шарику нужно сильнее вкладываться. Выносливости мне всё-таки не занимать, надо просто всё делать быстрее и резче. Соперник рано или поздно выдохнется. А техника… Дай бог не подведёт.

Японец начал выдыхаться к концу партии. Движения его замедлились, стали более размашистыми, а я продолжал в том же темпе. Да ещё и зрителей собралось десятка два, как с нашей стороны, так и с японской, и все болеют, чуть не до крика доходит. Хорошо бы драться не полезли, а то в случае чего боксёры гимнастов, по идее, должны легко уделать. А это уже международный скандал.

Вторая партия с перевесом в три очка за мной. Моя марка возвращается ко мне. Третий раунд… Моё преимущество становится ещё более очевидным, и третью партию я беру ещё более уверенно. Таким образом, стал богаче в итоге на одну западногерманскую марку. Как говорится, мелочь — а приятно. Тем более что нам не так много обменяли валюты, по сто дойчмарок на брата. Теперь у меня сто одна, так-то вот.

Поездку в Мюнхен нам вроде бы обещали, чтобы мы получили возможность ознакомиться с достопримечательностями этого славного города и заодно что-нибудь прикупили для себя. Правда, точная дата поездки была пока неизвестно, у каждой сборной свой день, организаторы будут ориентироваться на выходные.

Но и на территории Олимпийской деревни имелись, как нас проинформировали, несколько магазинов. Один — продуктовый мини-маркет, про который упоминал Слава, второй — сувенирный, а в третьем продавались спортивные одежда и обувь. Вдруг с экипировкой что-то случится, или забыл кто-нибудь её дома… А то и багаж в аэропорту потерялся. А за электроникой — это в город. У нас чуть ли не каждый второй мечтает что-нибудь этакое, хотя бы небольшой магнитофон. Ну и джинсы — это вообще программа-минимум. Водки вон набрали, благо что по паре бутылок разрешено провозить, чёрной икры кто-то тоже прихватил, надеются удачно загнать. Ага, вон Толя Хохлов уже договаривается о чём-то с одним из японцев, и вряд ли насчёт партии в теннис, слишком уж загадочный у него вид, да и по сторонам то и дело поглядывает — не подслушивает ли кто. Да уж, медали медалями, а возможность заработать валюту, на которую затем можно будет прикупить шмоток или техники, никто не отменял.

Я же ничего на продажу брать не стал, всё-таки кандидат в члены партии, да и не бедствуем мы с Полиной. К тому же и так вон несчастного гимнаста на целую марку ободрал. А нечего было; понадеялся японец на своё мастерство, да только не учёл мою выносливость. Теперь вон всё ещё смурной ходит, нос повесил, видно, стыдно перед товарищами по команде, что проиграл какому-то русскому боксёру, хоть те его сразу после проигрыша дружно кинулись утешать.

Нам разрешено было тусить до 10 вечера, после чего отбой. Тренера обещались лично ходить по домикам и проверять, как выполняются их указания. Так что в четверть десятого, в порядке очереди покатав ещё и шары в бильярд, с Булгаковым подмышкой и в компании Лемешева с Трегубовым вернулся в свой домик. У каждого имелось по ключу с брелоком, на котором… Да-да, на каждом брелоке красовался талисман Игр, такса Вальди, и парни уже успели взгрустнуть, что этот сувенир увезти с собой не удастся, так как ключи после выезда из домика придётся сдавать ответственному за это дело немцу, который нам их и выдавал. Боря вернулся раньше, предупредив нас, что дверь будет не заперта, да и по отблескам экрана телевизора в окне было понятно, что там кто-то есть.

— Кого-нибудь ещё на деньги поставил? — хмыкнул Боря.

— Да так… В бильярд тоже на мелочь играли, сколько выиграл — столько и проиграл. Так, до отбоя успеем чайку попить? Тогда я ставлю чайник, а пока греется — в душ.

Утро началось с гигиенических процедур и построения на небольшой открытой спортплощадке. Американцы уже тренируются, не спеша бегут по заасфальтированным дорожкам, на ходу отрабатывая «бой с тенью». На них серые шерстяные комбинезоны с капюшонами, похоже, американцев их тренеры заставляют реально пропотеть.

На нас более лёгкие костюмы, мы для зарядки облюбовали зеленую лужайку под сенью кленов. Бегаем по кругу, кто равномерной трусцой, другие — с ускорениями, а Трегубов довольствуется лишь гимнастическими упражнениями. Немного побаливает нога, но врач сборной уверяет, что это обычный мышечный спазм, к вечеру всё должно нормализоваться.

После завтрака час на отдых, в течение которого я, сидя на удобной лавочке, которая как раз в это время суток оказалась в тени дома, читаю Булгакова. После обеда нам выдают отглаженную форму, в которую мы переодеваемся и отправляемся на Олимпийский стадион, где в 6 вечера начнётся церемония открытия Игр.

Девушки наши и впрямь во всём белом, с нами на контрасте. А ничего так, симпатичная форма, без всякой «хохломы», как это стало принято в 21 веке. Первым делом — инструктаж от представителя МОК, чьи слова переводчик доносит до нас на русском языке. Сборные пока выстраиваются позади стадиона, со стороны нависающего над ним холма, который уже облеплен теми, кому не посчастливилось достать билеты на церемонию открытия. А стадион полон, шумит, и меня невольно охватывает какой-то священный трепет. Почему-то всплывают в памяти виденные когда-то иллюстрации, посвящённые Олимпийским играм в Древней Греции.

Команды выходят по алфавиту. Первыми идут австралийцы, за ними австрийцы… Каждую сборную сопровождает музыкальное оформление. Мы появляемся на дорожках стадиона под… «Калинку-малинку». М-да, стереотипы торжествуют.

Наш знаменосец — двукратный олимпийский чемпион по вольной борьбе Александр Медведь. Держал древко красного знамени в вытянутой руке. Ну эту историю я помнил, как Медведь потом в каком-то интервью рассказывал про свои крепкие руки благодаря тому, что с детства отец-лесник заставлял его колоть дрова. На Играх в Мюнхене Медведь выиграет своё третье олимпийское «золото». Если, повторюсь, на этой Олимпиаде всё повторится, как в прошлом варианте истории.

Занимаем своё место на зелёном поле стадиона. Толком из-за спин впереди стоящих происходящее не разглядеть, но кое-что увидеть удаётся. Поднявшись на цыпочки, вижу, как по дорожкам стадиона несут стяг с изображёнными на нём олимпийскими кольцами, который затем подняли на флагштоке. С небольшой трибуны, установленной на поле рядом с беговыми дорожками, с приветственным словом к участникам Игр обращается избранный всего несколько дней назад Президентом МОК Майкл Морис Килланин. Что-то про дух Олимпийских Игр. Ага, не пройдёт и десяти лет, как этот самый дух будет принесён в жертву на алтарь политических игрищ. Бойкот московской Олимпиады, затем Игр в Лос-Анджелесе... Не говоря уже о том, как в XXI столетии российские спортсмены будут вынуждены выступать под флагом МОК в нейтральном статусе.