Бояръ-Аниме. Романов. Том 12

Глава 26

Кремль, кабинет государя .

Царь неторопливо помешивал серебряной ложкой чай. Игорь Михайлович на своем месте листал отчеты по трофейной установке ключников.

Государь прекрасно понимал, что его наследник один из лучших специалистов по магии. Однако и он, и Дмитрий Романов пропустили вероятность создания подобного оружия. Впрочем, кто бы мог предположить, что общество ключников способно на такие прорывы?

Михаил II прекрасно понимал, «Мойра» ставит под угрозу саму основу защиты. Да, самолеты не были защищены от магии, однако и Кремль от нее не прикрыт.

Царь сыновей не торопил, выдал им весь необходимый доступ, снабдил ресурсами и помощниками. И был уверен, они найдут ответы, как работает эта установка, и как ей противостоять. Потому как если с этим не справятся Игорь и Дмитрий, самые светлые умы Русского царства, стране останется лишь уповать на миролюбие ключников. Надеяться, что они не решат использовать еще одну «Мойру» или ее аналог, чтобы уничтожить Милославских.

А это не тот расклад, на который Михаил II был бы согласен.

Кристоф Рейсс, пребывающий в казематах Царской Службы Безопасности под Кремлем, опасности не представлял. Раз в несколько часов ему вводили новую дозу транквилизатора, внимательно следя за тем, чтобы пленник не умер от интоксикации. Жить графу Тюрингии придется столько, сколько пожелает царь. И при необходимости его можно будет снова допросить.

Пискнул коммутатор на столе, и государь приподнял бровь, прежде чем ткнуть клавишу.

— Слушаю.

— Государь, вас просит об аудиенции великий князь Невский Емельян Сергеевич, — доложил секретарь.

Бросив взгляд на цесаревича, погруженного в чтение, Михаил II ответил:

— Пусть войдет.

Не прошло и десяти секунд, а куратор ЦСБ уже кланялся самым главным людям в Русском царстве.

— Благодарю, что разрешил обратиться к тебе, государь, — произнес Емельян Сергеевич, выпрямляя спину.

Михаил II указал ему на кресло, а сам сделал глоток чая. Чуть поморщившись от горечи на языке — слишком мало добавил сахара, царь дал знак Невскому говорить.

— Мы внимательно тебя слушаем, Емеля, говори, с чем пришел, — велел Михаил II.

Великий князь кивнул.

— Прошение у меня к тебе, государь, — объявил он. — Это по поводу моего внука.

Игорь Михайлович оторвался от документов из секретной лаборатории и приподнял бровь.

— Уже известен пол ребенка? — уточнил он.

— Да, цесаревич, — улыбнулся куратор Царской Службы Безопасности. — Целитель провел все необходимые процедуры, это точно мальчик.

— Поздравляю, — сделав еще один глоток, государь вновь скривился и отставил чашку. — Значит, род Невских уже может не переживать о своем наследии.

Емельян Сергеевич кивнул.

— В этом и кроется моя просьба, государь, — сказал он. — Мне позвонил Иван Михайлович Соколов, который по твоей воле возглавил род Выборгских князей. Он сообщил, что его сестра, Анна Михайловна, очень не хочет отправляться в монастырь, который ты ей подобрал вместе с его святейшеством Мефодием.

Цесаревич хмыкнул, никак, впрочем, не комментируя услышанное. О том, что Анна Михайловна постарается купить себе свободу, он никогда не сомневался. Однако следовало хотя бы выслушать великого князя, все-таки должность куратора одной из важнейших служб государства требовала и соответственного отношения к человеку, который ее занимает. Ведь царь снял с Емельяна Сергеевича все ограничения.

— По закону Русского царства, — заговорил Михаил II, — несовершеннолетний ребенок, а тем более еще не рожденный, не может быть признан ни одним из родов, если этого не сделал его благородный родитель. Девушка, с которой твой сын этого ребенка зачал, находится в статусе Слуги рода Соколовых. Таким образом, как минимум до первого вздоха твой внук не может быть признан Невским.

Емельян Сергеевич вновь склонил голову.

— И потому Анна Михайловна желает обменять свою Слугу, которая носит под сердцем моего внука, — пояснил он. — Ее условия просты: я получаю девушку, дожидаюсь рождения ребенка, признаю его внуком официально, и взамен Анна Михайловна не отправляется в монастырь.

Великий князь смотрел на Михаила II с застывшим в глазах умоляющим выражением. Само по себе это было крайне необычно, Игорь Михайлович полагал, что уж такой человек, как Емельян Сергеевич никогда бы не стал о чем-то умолять. Он даже на эшафот был готов взойти с гордо поднятой головой.

Однако теперь речь шла о продолжении рода. И пускай еще оставался Георгий, второй сын великого князя, как у него сложится с детьми — еще не ясно. Единственного выжившего наследника Невских вполне может постичь судьба Кирилла Руслановича Демидова, у которого рождались одни только девушки.

— И ты хочешь, чтобы я дал добро на этот обмен, — замедленно, демонстрируя, что задумался, протянул Михаил II. — Но мы уже говорили об этом, Емеля. Анна Михайловна — не просто Соколова, дочь твоего кровного и вечного врага. Миша поступил крайне неосмотрительно, посвятив ее в тайну рождения моих сыновей. Ты, Емельян Сергеевич, и сам понимаешь, что оставлять ее на свободе — чревато куда как серьезными проблемами. Как ты сможешь гарантировать, что она не решит рассказать всем вокруг о том, что имеются другие претенденты на трон Русского царства?

Емельян Сергеевич кашлянул, прочищая горло, после чего заговорил.

— Как раз на этот счет у меня есть выход, государь, — произнес он, после чего взглянул на цесаревича. — Естественно, только с вашего полного одобрения.

— Что за план? — включился в разговор Игорь Михайлович.

— Анна Михайловна передаст мне мать моего будущего внука, — пояснил великий князь, — но в свободе будет крайне ограничена. Она сказала, что готова выйти замуж, лишь бы не угодить в монастырь. А я как раз прошел курс наномашин князя Романова, и у меня достаточно здоровья и сил, не говоря уже про средства, чтобы вырастить новых детей.

Царь с наследником переглянулись. И если Михаил II смотрел на сына вопросительно, то Игорь Михайлович лишь кивнул, подтверждая, что Емельян Сергеевич не ошибается.

— Ты хочешь жениться на Соколовой? — уточнил монарх с неприкрытым сомнением в голосе.

— Если ты позволишь, государь, — склонил голову Емельян Сергеевич. — Таким образом всякая вражда между нашими родами лишится смысла. К тому же другой твой сын, Иван Михайлович, получит полную поддержку рода великих князей Невских. И все окажутся в выигрыше.

Игорь Михайлович покачал головой.

— А как к этому отнесется сама княжна Соколова, Емельян Сергеевич? — уточнил он. — Вряд ли она вообще допускала мысль, что такой вариант не просто допустим, но хотя бы физически возможен.

Великий князь улыбнулся.

— Если альтернатива — монастырь, она согласится, — кивнул он. — И как куратор Царской Службы Безопасности, я смогу гарантировать, что никакие слова княжны, порочащие род Милославских никогда не будут произнесены. А если таковое и случится, мне хватит возможностей, чтобы сгладить любые последствия.

Царь помолчал, глядя на столешницу перед собой. Молчание в кабинете затягивалось, Емельян Сергеевич не показывал никакого волнения, однако Игорь Михайлович видел, что это спокойствие не дается ему так уж легко. На кону стояла жизнь его внука, будущее рода.

Сейчас, пока этот ребенок имеет ценность для Емельяна Сергеевича, Анна Михайловна не сможет ему никак навредить. Однако, если куратор Царской Службы Безопасности не сумеет выторговать жизнь вне монастыря для княжны Соколовой, вытравить плод — дело пары часов. И по законам Русского царства мать имеет полное право на аборт. Она не благородных кровей, это для аристократии подобное осуждается, а для низших сословий в порядке вещей.

— Хорошо, — наконец, выдохнул Михаил II, глядя на сидящего перед ним великого князя. — Я полагаю, ты сумеешь обуздать молодую и горячую девчонку, чью голову запудрил Мишка Соколов. И даже выступлю в роли посаженного отца на вашей свадьбе, чтобы ни у кого не родилось мысли, будто государь не поддерживает примирения между Соколовыми и Невскими.

Он взял паузу, после чего бросил взгляд на цесаревича, и закончил мысль:

— Но запомни, Емеля, твой род будет обязан сделать все, чтобы Анна Михайловна не сказала ничего лишнего. Любыми средствами.

— Я все сделаю, государь, — поклонился великий князь Невский. — Клянусь.

— Тогда, полагаю, самое время отправлять в Выборг сватов, — усмехнулся Михаил II.