Фактор беспокойства

Инструкторы тут же начинают дружно ухмыляться и ехидно фыркать, вспоминая и комментируя пассажи из давней газетной статьи. Которую я не читал и даже не подозревал, что что о нашей схватке напишут в США, речь-то первоначально шла только о газетах во Франции. Отчего-то чувствую сильное раздражение. Очень уж меня задевают эти уничижительные реплики по поводу «парагвайских хвастунишек».

— Джентльмены! Вы зря так скептически относитесь к этой «байке». Возможно, что корреспондент что-то и приукрасил, так как вряд ли был очевидцем боя, но в целом он написал правду. Утром над позициями парагвайской армии появились два боливийских разведчика и все пять самолётов что прикрывали расположение войск поднялись на перехват. Боливийцы сбежали не приняв боя и самолёты парагвайцев вернулись на свой полевой аэродром. Но у одного истребителя при возвращении заклинил двигатель, и он плюхнулся на землю, не долетев до места базирования трёх километров. И тут парагвайские пилоты по неопытности допустили фатальную ошибку. Сразу после приземления они поспешили выехать на помощь своему товарищу, оставив полевой аэродром без всякого прикрытия, чем и воспользовался враг. Налёт двух бомбардировочных эскадрилий для парагвайцев стал неожиданным. Одна эскадрилья в количестве двенадцати самолётов занялась бомбёжкой обозов и военного лагеря, вторая в составе пяти звеньев принялась утюжить позиции войск и артиллерии. Но предварительно одно звено отбомбилось по аэродрому и сожгло все четыре оставшиеся самолёта. — перевожу дух и глядя на инструкторов продолжаю:

— Но и боливийцы тоже допустили просчёт. Уничтожив аэродром, они посчитали что теперь им ничего не угрожает и звено истребительного прикрытия вместо того чтоб охранять подопечные бомбардировщики также занялось штурмовкой наземных позиций. За что и поплатились, прозевав появление подкрепления в виде пары парагвайских истребителей «Фиат CR-32B». Вы, господин первый лейтенант, правильно раскритиковали лётное наставление рекомендующее трёх-самолётное звено и «строй фронта». В первые же минуты боя пара истребителей используя фактор неожиданности и атакуя со стороны солнца враз «смахнула с неба» два самолётных звена летающие «крыло к крылу». Затем ведущий занялся оставшимися бомбардировщиками, а ведомый переключился на истребители прикрытия. — ухмыльнувшись своим словам насмешливо подмигиваю «инстрктору по пилотированию»:

— Кстати, это были американские «Хоук 3». Из трёх истребителей удалось сбить два, один успел сбежать. А всего из этой ударной группы бомбардировщиков смогли спастись только два самолёта, один лёгкий бомбардировщик «Боливиан Оспрей» и уже упомянутый мною «Кертис». Вторая группа боливийских бомбардировщиков видя практически мгновенную гибель своих истребителей и потерю всей первой эскадрильи предпочла ретироваться, не вступая в боестолкновение. Если Вы не верите словам журналиста, то можете при встрече поинтересоваться у своего земляка Норманна Дрисколла обстоятельствами того боя. Он американский лётчик-доброволец на контракте у парагвайских ВВС и наблюдал за этим боем, правда с земли. Так как это его самолёт сел на вынужденную посадку. Так что газеты не всегда врут! — развожу руками и язвительно разглядываю враз притихших насмешников.

— Мистер Лапин, а чем Вы занимаетесь? Откуда Вам известны такие точные подробности? — вкрадчивый голос Шеннолта не оставляет сомнения, что он что-то начинает подозревать. Оно мне надо? Делано развожу руками в смущённом недоумении:

— Разве Вам не сказали? У меня совершенно мирная профессия, я — дирижёр! Сейчас вот занимаюсь в Нью-Йорке постановкой своего спектакля «Нотр Дам де Пари». — в ответ раздаётся восторженный вопль лейтенанта:

— Точно! Дружище, я тебя узнал! То-то думаю, откуда мне твоё лицо знакомо? Парни! Это же тот самый красавчик с газетных фото, что обнимался с самой Марлен Дитрих! О-о-о! Приятель, да ты просто обязан нам сейчас рассказать всё что о ней знаешь! — отлично, теперь от меня ждут только рассказов о Марлен и вопрос Шеннолта уже забыт.

— Да я не против. Эта девушка достойна того, чтоб о ней не только рассказывали, но и снимали кино. Но может сначала выпьем чая? Что-то в горле совсем пересохло.

Мы перемещаемся в столовую и нам приносят чай. А вскоре всё помещение оказывается плотно забито пилотами и техниками, желающими послушать рассказы о секс-символе Америки. Кроме этих молодых парней вскоре к слушателям присоединяются и «более возрастные» офицеры базы. Всем интересно услышать о Марлен «из первых уст» и вопросы сыпятся со всех сторон. Стараюсь публику не разочаровывать, вспоминая самые интересные и смешные места из нашего совместного «круиза». Моя встреча с поклонниками Дитрих растягивается на полтора часа. Но я не жалею потраченного времени. Этим молодым парням в недалёком будущем предстоит встреча с сильным и умелым врагом. Не все, но многие из тех, кого я сейчас вижу, будут добровольцами защищать небо Англии от немецких «Юнкерсов». В составе Воздушного Корпуса прикрывать высадку десанта союзников в Нормандии, сражаться с асами люфтваффе в небе Европы и не все из них доживут до нашей общей победы. Так что пусть порадуются, пока у них для этого есть такая возможность.

В своём прошлом я крайне отрицательно относился к США, видя наглое и бесцеремонное отношение её политиков к моей Родине. Мне, как экономисту, было вполне очевидно, что в первую очередь Россия интересует Запад только как источник дешёвых ресурсов. А вся эта шумиха насчёт священной борьбы западной демократии «с коммунистами» во времена СССР, или с «Путинской диктатурой» в буржуазной России, ни что иное, как «дымовая завеса». Это всего лишь давно и хорошо известный специалистам «Туман войны», прикрывающий попытку и дальше продолжить дробление бывшей «Империи» на множество зависимых от запада карликовых государств, а лучше всего, на враждующие между собой мелкие «княжества». Это у них почти получилось, но: — «У русских 'почти» не считается.«© и в четырнадцатом году 'Что-то пошло не так»©, жаль, что не увижу, чем всё это закончится в моём времени.

Но эти парни к делам своих политиков отношения не имеют. Их интересуют более приземлённые вещи и наш «разговор о девушках» вскоре плавно переходит на лётную тематику. Рассказываю о перспективах авиастроения и о том, что вскоре мир авиации изменится кардинально. Это пока ещё в проектах, но авиаконструкторы уже задумываются о реактивных самолётах. И это не фантастика, уже через пять лет в Германии поднимется в небо первый реактивный «Heinkel He 176». Об этом хорошо помню по фильмам из своего прошлого. На память о встрече фотографируюсь в окружении лётчиков эскадрильи на фоне «моего» Пишутера, и мы расстаёмся добрыми друзьями. Договариваемся с Шеннолтом, что тот попробует уговорить полковника Паттерсона на пару учебных воздушных поединков, а я постараюсь договориться с Тосканини и выкроить для полётов хотя бы одну неделю. Утром улетаю с «Райт Филд» и вечером уже вновь в Нью-Йорке.