Бритва Оккама в СССР

Глава 23 в которой кое-что дурно пахнет

Если бы тут был Анатольич, он бы стал называть вещи своими именами. И это звучало бы удивленно, с юмором и, конечно, нецензурно. Но поскольку я не обладал такими талантами к зрению в корень и короткой, но емкой характеристике происходящего, то мог только наблюдать за действиями странных герильясов с «калашами» и тихо впадать в осадок от происходящего на берегу.

Вели себя эти граждане милитаристской наружностикак настоящие головотяпы. Ну, то есть вот если взять типичных детей мегаполиса года эдак из 2022-го, которые тяжелее гаджета в руках ничего не держали, не знают, как перекрыть воду в стояке и путают звезды с новогодними гирляндами, и отправить их, скажем, в ту же Талицу, коров пасти — эффект будет примерно такой же.

Тем более, большая часть из этого десанта явно еще недавно сидела за школьными партами… Если там, где они выросли, была школа.

Эти юные абреки — классно одетые и до зубов вооруженные — разве что в собственных ногах не путались. Длинноволосый команданте крыл их матом, лупил отломанной от ближайшего дерева хворостиной, пинал ногами — но это не помогало. Его помощники — огромный лысый негр и невысокий, заросший черной бородой по самые брови вояка, были мужиками очевидно тертыми. Только их усилиями юные уберсолдаты еще не поубивали друг друга, и это уже можно было назвать успехом. В остальном развернувшееся передо мной действо напоминало трагикомедию! Вероятные противники в подавляющем большинстве своем и понятия не имели, как растянуть тенты и замаскировать лагерь, нормально разжечь костер, нарубить дров и приготовить пищу. Зато наезжать друг на друга и скандалить они оказались мастаками!

Я долго пытался понять, кого этот интернационал мне напоминает, и чуть не рассмеялся, когда пришла ассоциация: «Не грози Южному Централу»! Такие идиотские гангста-братки, которые на самом деле ничего из себя не представляют. Хотя, в отличие от героев легендарного фильма эти гангстеры по большей части все-таки были смуглыми латиносами, хотя и белокожие потомки конкистадоров, и афрокарибеньо тоже встречались.

Один из таких карибеньо как раз уронил своему латинскому товарищу на пальцы какой-то алюминиевый бак, и тот принялся вопить и отплясывать на одной ноге, проклиная всё на свете. Чернокожий Рэмбо бегал вокруг и пытался как-то помочь, но, отхватив леща от обиженного соратника забыл про благие намерения и кинулся в драку.

Я не знаю, что именно прокричал команданте по-испански, но прозвучало это примерно так:

— Грёбаный папуас!!! — и гулкий удар тяжелого ботинка по ребрам.

Сначала свою порцию пинков получил один, потом — второй. Воспитание ногами помогло — горе-вояки, скуля, расползлись в разные стороны. Слово «папуас» не имело расистского оттенка. Оно характеризовало душевное состояние и умственные способности его подчиненных. Даже Анатольич не сказал бы лучше. При всем уважении к коренным жителям Папуа-Новой Гвинеи.

За те два часа, что я наблюдал за ними, дичи было исполнено предостаточно: кто-то ошпарился кипятком, другой — умудрился сожрать какой-то неизвестный гриб, третий — решил искупаться и наступил на морского ежа… Наркоманы, что ли? Как только не перестреляли друг друга? Просто удивительно. Скорее всего, технику безопасности при обращении с оружием им все-таки вбили в голову — на уровне рефлексов… Или — не выдали патронов?

Так или иначе — отряд расположились на самой границе джунглей и пляжа, палатки камуфляжного цвета были разбиты, бойцы расселись под деревьями и принялись кушать, дав мне возможность их пересчитать. Две дюжины — вот сколько прибыло вооруженных людей на Исла де Мона. Это — считая команданте и двух замов. То есть, на каждого более-менее адекватного человека в этой банде приходилось по семь молодых папуасов. Как известно — нет ничего страшнее обезьяны с гранатой! А мы как раз находились в этой ситуации… Баржа на горизонте ясно давала понять — ситуация была создана искусственно, и ждала своего логического развития.

А то, что оно последует вскоре — в этом сомнений не было. Палаток у папуасов не имелось, только тенты. То есть проводить несколько ночей здесь, на лоне природы, они точно не собирались. На всем острове Мона имелось одно-единственное место, пригодное для жизни… И я из этого самого места пришело пару часов назад.

Рейнджером я не был, Джоном Рэмбо — тоже. Красться по джунглям с размалеванным лицом меня не обучали. Говорить по-испански — тоже. Душить людей бесшумно или расстреливать из самодельного лука? Увольте, это тоже не ко мне. По всему выходило: нужен был как минимум один напарник, которому я мог бы доверять и который имел хотя бы один из этих навыков. Вариантов существовало не много. Из всех, кого я пусть и с натяжкой мог назвать «своими» только пан Анджей точно знал испанский, и, как минимум, служил в армии, так что — других кандидатур у меня не предвиделось. Нужно было возвращаться в лагерь и искать поляка.

Тело мое затекло на вершине полуразрушенной башни, и я подобно змее попытался соскользнуть вниз, но получилось… Не получилось, в общем. Сдерживая дикий крик я полетел вниз с четырехметровой высоты, и за эти доли мгновения уже успел попрощаться с жизнью.

— КРЭК! — моя спина соприкоснулась с чем-то твердым, и смерть, кажется, задышала мне в левое ухо.

— ГДАХ! — из меня выбило дух буквально через секунду, и тут же пришло осознание: живой!

Первый «крэк» был издан не моим позвоночником! Я лежал на дне неглубокой ямы, и сверху на меня лился свет солнца, летели комки земли и мелкие щепочки! Своим падением я проломил что-то деревянное и провалился куда-то под землю!

— А-а-а?… — неуверенно испугался я, увидев в непосредственной близости от своего лица классического обитателя таинственных подземелий: скелета.

А потом как-то отстраненно подумал, что его-то точно бояться уже не стоит. Есть проблемы куда как посерьезнее. Например — собственное здоровье. Попытавшись пошевелиться, выдохнул с облегчением: всё получалось! Похоже, те деревяшки приняли на себя удар моего бренного тела и смягчили падение! Вот ведь — не было бы счастья, да несчастье помогло! Хотел шлем-морион? Пожалуйста. Прямо передо сидит мертвец в ржавой кирасе, рядом морион валяется. На сундуке! Хотел йохохо? Было йохохо. С башни — на землю! Хотел сундук мертвеца? Вот их тут целых четыре! Небольших, прогнивших, с какими-то лохмотьями и грязью внутри. Правда, пиастров не наблюдалось. Бонусных бутылок рома — тоже.

Нужно было выбираться отсюда — мало ли, те типы на берегу слышали, как я сверзился с башни? С кряхтеньем поднявшись на четвереньки, потом — на колени, я поднял с земли испанский шлем, и, ничтоже сумняшеся, напялил его себе на голову, а потом, уцепился за края ямы и полез наверх. Благо — тут было метра полтора, не больше. Древесина оказалсь на удивление крепкой. Я, похоже, сломал два или три давших слабину бревна, остальные — держались! Может, железное дерево? Волкову — человеку с дубовым сердцем — было бы интересно…

С такими мыслями я выбрался на свет Божий, и тут же кинулся смотреть — как там папуасы с автоматами? Похоже, мне на руку сыграл прибой: волны разбушевались не на шутку, их грохот перекрыл шум от падения и треск сломанных бревен. Так что я подхватил рюкзак и мачете, поправил шлем мертвеца и потихоньку-потихонку убрался обратно в джунгли — искать тропу до студенческого лагеря.

Из-под покрова густой растительности, сквозь ветви еще раз глянул на форт: эх, мне был хоть пару-тройку часов там покопаться… Такое место классное! Разрушенная башня, остовы стен по периметру, подземелье. Скелет вон, сундуки… Тайна! Мне бы хоть денек тут покопаться, чудовищно интересно же! Ан нет, снова — мир спасать. Ладно, не мир — сотню студентов и три десятка писателей. Может и справлюсь?