Ликабет. Том 2

В процессе общения Валерий краем глаза заметил, что хмельной Вульфила посматривает на него с интересом. Херуск наклонился к префекту и о чем‑то спросил, указывая на Буховцева.

— Спрашивает, действительно, ли ты римлянин. Он ни разу не видел таких высоких римлян, да и лицом не очень похож — перевел Цедиций.

— Скажи, что родом я из венетов, а род моего приемного отца принадлежит к старым вождям Рима — сказал Буховцев префекту, но смотрел на Вульфилу. Смотрел как тот на него, с интересом. Цедиций перевел. Херуски удовлетворенно загоготали, а один отмеченный шрамом на лбу, расстроено потряс головой.

— В чем дело? — спросил Валерий.

— Они поспорили. Тот, что со шрамом, его зовут Сегивиг, говорил, что ты воин, Вульфила и остальные, что ты из рода вождей. Сегивиг проиграл.

Буховцев кивнул. Обычный разговор, обычный спор. Он и не знал, как это потом отразится на его судьбе.

Была уже вторая стража, когда они вышли из душной избы, и только на свежем воздухе Валерий понял, как в доме все было задымлено. Около края деревни из тени вышел один из разведчиков Меция. Оказывается, они все это время были под наблюдением.

— Я говорил тебе Марк, что среди германцев разные попадаются. Вот Вульфила и есть один из них. Он один из немногих кто понимает, что происходит в этих краях, и один из тех, на чью честность я могу рассчитывать. Нам обязательно нужно было с ним поговорить. Раз уж я снова здесь, нужно быть в курсе местных дел. Не люблю совать руку в дыру, предварительно туда не заглянув.

Валерий кивнул.

— С тех пор, как я узнал тебя, не один раз смог убедиться в твоей мудрости — ответил он абсолютно честно. На лице подвыпившего Луция отразились благодарность и расположение.

Он похлопал Буховцева по плечу, и они пошли в лагерь. На следующий день встали с рассветом. Было начало июня, и поэтому рассвет был ранним, впереди был долгий переход. По тропе они обошли множество холмов, перешли несколько ручьев, и наконец за расступившемся дубовым лесом показались деревянные стены лагеря, селение рядом с ним, и царящий около него непривычный для этих мест людской муравейник.