Круг второй

Тут влез я.

— Я отправлю мисс Бэнкс на коротковременные курсы. За свой счет, разумеется.

— Ээ? А мисс Бэнкс окончила школу?

Джули кивнула головой.

— Да. Начальную и среднюю и два класса высшей средней.

— Прям как я.

Улыбнулся я.

— Мм? Там требования высокие, мисс Бэнкс. Боюсь что получить корочки вам не удастся.

Я махаю рукой.

— Плевать. Втыкать штекера и вежливо отвечать в трубку даже баран сможет.

— Вам виднее, мистер Норг.

— Благодарю сэр.

Рабочий контракт мы сваяли быстро и юрист уволок его на печать в машинописное бюро. Десять минут, мы поставили подписи, юрист шлепнул печать и вот тут я потребовал заключить серый контракт написанный от руки.

— Дело вот в чем. Я и мисс Бэнкс станем любовниками. И нам нужен вариант брачного контракта но переделанный для вот такого особого случая.

Джули заполыхала огнем так что ушки начали просвечиваться насквозь, а вот адвокат выпал в прострацию.

— Контракт? Для любовницы?

Адвокат блымкает ресницами, находясь в полном шоке.

— Точно так, мистер Форрейт.

Наконец адвокат отмер и встав начал ходить по кабинету.

— Очень. Очень перспективно.

Неожиданно высказался он.

— Ну разумеется! Если вы откроете новую страницу в юриспруденции США то вам многие девушки и даже жены многих богатых мужчин в ноги будут кланяться и нести свои денежки. Мужики, самые незащищенная сторона в этом вопросе, будут вам аплодировать стоя.

— Ого! А вы далеко пойдете мистер Норг.

Хмыкаю.

— Ну, если прокурор не остановит, то да.

И тут Форрейт заржал как жеребец гвардирионский. Немудреная шутка из конца двадцатого века ему пришлась и к душе и к профессии.

— Ооо!

Вытирая слезы платком стонал Форрейт. Минут через пять он выпил воды и развел руками.

— Мистер Норг! Я в восхищении! И еще. Я говорю при свидетеле и отвечаю за то что я сказал.

Он опять хлебнул водички и продолжил.

— Серый контракт я разработаю за пару дней. Придется посидеть за книгами. Вы не против?

Мы переглянулись с Джули и синхронно кивнули.

— Мы подождем.

— Отлично. После подписания я сяду писать статью в академический журнал. Уверен, статью опубликуют. И в чем я абсолютно уверен, меня смешают с грязью во всех церквях нашей страны.

— Ээ? Так это? Может ну его? К чему такие жертвы?

— За деньги. Только за деньги. Ну и немного славы конечно.

Форрейт уставился на меня и задал вопрос.

— Полтора процента с каждого контракта Любовницы?

— Хватит и одного. И слово можно заменить на Гражданский брак и…

— Что⁈

Поднимаю руку и заканчиваю фразу.

— Мое условие такое. Мое имя вы забыли. Это вы сами и своими мозгами. Договорились?

Жмем руки.

— Жду вас обоих в четверг, пятнадцатого октября.

— Ко скольки?

— Так же, к десяти утра.

Выходим на улицу и оба на. Дождь с мокрым снегом. У нас так, даааа. Монтана это прерия на севере да еще и вокруг Скалистые горы. Иногда и летом снег может накрыть. Погода вообще прогнозу не поддается.

— Я быстро, а ты стой под козырьком.

Скачу по лужам, завожу Доджика и подруливаю прямо к крыльцу. Джули прыгает в машину и я тут же меняю планы.

— Так, моя дорогая. Сейчас едем в салон готовой одежды к миссис Дэвис.

Джули пискнула. Миссис Дэвис она председатель Женского клуба и главная ревнительница непреложных женских законов. При этом она держит модный салон и торгует нижним бельем. Так то ничего такого по меркам двадцать первого века, но для пуританских нравов пятидесятых годов века двадцатого это…? Не камильфо, короче. А я вот улыбнулся и подбодрил Джули.

— Не бойся. Все равно все узнают буквально сегодня вечером. Машинистка которая печатала контракт уже присела на телефон. Годовое содержание обычной телефонистки тысяча шестьсот долларов, а ты начнешь получать по три тысячи шестьсот. На сто долларов меньше чем мэр нашего города.

Джули опять кинуло в краску. Так молча и доехали до женского царства. В этом же салоне, с одиннадцати часов утра в каждый понедельник, собирался актив Женского клуба. Магазин закрыт на выходной. Чай пьют, возможно и покрепче чего, но самое главное это СПЛЕТНИ. Если честно? Даже мне слегка не по себе. Вроде бы и начхать и забыть, ан нет. Дамы они кто? Правильно. Ночные кукушки. И если мэру или шерифу начнут пилить шею или еще круче откажут от постели, то и мне может прилететь не по детски. Они мои опекуны и по закону имеют огромные права надо мной. Даже могут сдать в психушку или в воспитательный центр. Жуткие нравы и законы царят в этой Америке.