Семь очерков о Владимире Горовице

Из вышеизложенного можно сделать вывод о том, что В. Горовиц провел детство и юношеские годы в городе, который по развитости и многообразию культурной и, в частности, музыкальной жизни мало в чем уступал крупнейшим европейским центрам музыкальной культуры. Следует признать, что это был главный вектор изменений в культурном регионе, центром которого являлся Киев, в то время, когда именно в этом месте складывался характер, воспитывались ум и чувства, формировался музыкальный талант замечательного пианиста.

Подводя итог суждениям о том, как культурный ландшафт Киева повлиял на формирование личности выдающегося музыканта, и почему повлиял в столь значительной мере, заметим, что, помимо экономических, социальных, статистических и проч. обоснований этой связи художника и среды, может существовать и культурологическая аргументация вполне романтического свойства — вроде, например, той, которую приводит К. Паустовский, рассматривая проблему шире, соотнося ее со всем кругом киевских талантов, сформированных «Серебряным веком»: «Причины этого явления так многочисленны и трудноуловимы, что мы, по лености своей, не хотим в них углубляться, и предпочитаем думать, что все произошло по счастливой случайности. …Мы забываем об учителях, которые внушили нам любовь к культуре, о великолепных киевских театрах, о повальном нашем увлечением философией и поэзией, о том, что во времена нашей юности были еще живы Чехов, Толстой, Серов, Левитан, Скрябин и Комиссаржевская… Мы забываем о знаменитой библиотеке Идзиковского на Крещатике, о симфонических концертах, о киевских садах, о сияющей и хрустящей от листвы киевской осени, о том, что торжественная и благородная латынь сопутствовала нам на всем протяжении гимназических лет. Забываем о Днепре, мягких туманных зимах, богатой и ласковой Украине, окружавшей город кольцом своих гречишных полей, соломенных крыш и пасек. Трудно уловить влияние этих вещей, разнообразных, подчас далеких друг от друга, на наше юношеское сознание. Но оно было. Оно давало особый поэтический строй нашим мыслям и ощущениям» [33, с. 177–178]. Вполне закономерным теперь представляется факт, что только такой культурный ландшафт и мог сформировать великого пианиста Владимира Горовица — «исполинa романтического пианизма XX века»[147]. илл. 34, 35

Владимир Горовиц. Январь 1913 илл.34. Фото из архива Йельского университета.

илл.35 Ведомость экзамена за 1913 г. Фото из личнного архива Ю. З.

VIІ. Стремительный взлет