Герои Курской битвы

В 2000 году в парке на средства земляков сооружён памятник.

Истребители танков — «чёрные ромбы» — это охотники. Охотники на танки. Изучая историю боя батареи лейтенанта Денисова снова и снова, всякий раз прихожу к выводу, что расчётам, затаившимся западнее Берёзового лога на левом фланге стрелкового батальона, повезло как охотникам. Случается же, правда, редко, когда зверь выходит прямо на выстрел; причём ты его обнаруживаешь за несколько минут до выстрела и успеваешь приготовиться, повернуться, принять удобную стойку и прицелиться, подпустив зверя как можно ближе. Ты, охотник, зверя видишь, а он тебя нет…

Расчётам лейтенанта Денисова повезло. Но не всем.

Прорвавшиеся немецкие танки, по всей вероятности, чувствуя некую свободу маневра после усилий и потерь на первой линии обороны, начали огибать лог и напоролись на ПТОП. Обычно ротный противотанковый опорный пункт состоял из стрелковой роты, батареи противотанковых орудий (не менее четырёх единиц), группы истребителей танков с гранатами, бутылками с зажигательной смесью и противотанковыми минами, взвода противотанковых ружей. Этот ПТОП был ещё прочнее — его усилили миномётной ротой.

Как мы знаем, два полка 70-й гвардейской стрелковой дивизии при поддержке танков и самоходных орудий предприняли контратаку. Знаем и то, чем она закончилась. Третий, 207-й стрелковый полк тем временем занимал оборону на прежнем рубеже. Несколько отвлекаясь от темы борьбы с немецкими танками, скажу, что батальоны этого полка во многом обеспечили отход войскам, участвовавшим в неудачной контратаке. Как только наша контратака захлебнулась, немцы произвели огневой артиллерийский и авиационный налёт на позиции 207-го полка. Благодаря тому, что орудия батареи Денисова была хорошо окопаны и находились в укрытиях, ни одно из них не пострадало. И когда танки приблизились к логу и начали обходить его, расчёты быстро выкатили их на позиции прямой наводки и открыли огонь.

Это были в основном средние PzKw IV и лёгкие PzKw III. «Четвёрок» было больше, и вначале артиллеристы приняли их за «Тигров». Экипажи немецких танков пока не обнаружили позиции артиллеристов и продолжали движение. Вот приблизились на 70–80 метров, подставив борта. И тут лейтенант отдал команду: «Огонь!» Грохнули все четыре орудия.

Первым выстрелом Кузьма Бисеров промахнулся. Это был его первый бой и первый выстрел по настоящему врагу. Не раз говорил ему в учебке инструктор: поединок с танком — это всегда война нервов, ты должен в первую очередь справиться со своими нервами! А вот второй выстрел оказался точным. «Четвёрка», которую расчёт принят за «Тигра», резко, будто наскочив на огромный валун, остановилась, задымила. Сразу же открылись люки и в них показались танкисты в чёрных комбинезонах. По ним уже лупили из пулемётов и винтовок бойцы стрелкового батальона. А Кузьма ловил в прицел другую «четвёрку». Танк начал разворот. Видимо, экипаж понял, откуда ведётся огонь, и решил развернуть машину лобовой бронёй, чтобы хоть как-то защититься в первые мгновения. Но развернуться танк не успел. Огненная трасса ударила под башню. Вторая — между катками выше днища. Один из снарядов, должно быть, попал в боеукладку, она сдетонировала, и танк буквально разнесло на части затяжным внутренним взрывом.

На батарее ликовали. Танки остановились, смешались, начали маневрировать, сталкиваться, мешая друг другу. Многие экипажи пока ещё не понимали, откуда ведётся огонь, и подставляли артиллеристам борта своих машин. Сутолока, неразбериха. Этими обстоятельствами и воспользовались артиллеристы. Кузьма увидел, как из-за поворота дороги выскочил немецкий грузовик с пехотой. Быстро подал команду подносчику снарядов: «На картечь!» Выстрел! Грузовик с пехотой будто смело.

Снаряды начали рваться и на позициях батареи. Танки наконец обнаружили артиллеристов, открыли огонь. Появились первые раненые.

Перед логом горели уже до десятка немецких танков. Уцелевшие начали пятиться назад, они делали остановки и посылали на позиции артиллеристов и взвода ПТР, который тоже включился в работу, снаряд за снарядом. И тут один из PzKw IV, нарушая общую логику боя, ринулся на артиллеристов. Он шёл прямо на орудие Кузьмы Бисерова. 80 метров, 75… Выстрел! Одновременно ударили и другие «сорокапятки». Танк остановился, в открытый верхний люк начало вытягивать чёрный масляный дым. Теперь оставалось добить его.

Первую атаку отбили. Начали менять позиции. Не успели закатить пушки на запасные огневые, как налетели «лаптёжники», начали пикировать на лог, бросать бомбы. Удар «Юнкерсов», к удаче батареи, пришёлся по только что оставленным позициям.

На следующий день немецкие танки и пехота снова атаковали. И снова горели.

Часть танков прорвалась к позициям стрелкового батальона. Но их сожгли прямо перед траншеей гранатомётчики и бронебойщики. Они же разделались и с экипажами.

Немцы решили уничтожить батарею во что бы то ни стало. Она не давала продвинуться вперёд. Кость в горле!

Самолёты налетели в самый разгар боя. Пилоты, конечно же, хорошо видели орудийные вспышки и на этот раз отбомбились более точно.

К 10 июля на батарее лейтенанта Денисова осталось всего два орудия. В этот день немецкая пехота ворвалась в траншею 2-го стрелкового батальона. В окопах шли рукопашные схватки. А «сорокапятки» продолжали вести огонь по танкам и бронетранспортёрам противника. Немцы тоже пристрелялись к батарее и вскоре точным попаданием накрыли одно из орудий. В расчёте никого не осталось — кто ранен, кто убит. Тогда к панораме приник комбат. И командовать артиллеристами, и стрелять из пушки он умел.

Лейтенант вёл огонь. Теперь «сорокапятка» стреляла реже, но точно. Так же редко стреляло второе орудие. Возле него, к удивлению комбата, копошился наводчик — ефрейтор Бисеров. Четыре дня назад, перед первым боем Денисов ещё не знал, как поведёт себя при встрече с немецкими танками этот молоденький из пополнения. А тот оказался — воин из воинов. В первом же бою со своим расчётом сжёг 13 танков. Вынес, можно сказать, основную тяжесть боя.

Истребитель танков Кузьма Бисеров продолжал свою войну. Теперь подносить снаряды, заряжать и наводить орудие приходилось одному. Иногда он слышал команды комбата. Тот тоже вёл прицельный огонь по танкам, мелькающим в поле, в дыму. Но Кузьма, овладев динамикой боя, и без команд понимал, куда надо стрелять, по какому танку, каким снарядом, подкалиберным или бронебойным. Когда он промахивался, видел по трассе и по тому, как болванка вспарывала землю справа или слева от танка. Тут же выдёргивал из ящика новый снаряд, заряжал, хладнокровно делал поправку и нажимал на спуск.

Танки отвечали. Один из снарядов лёг слева от орудия. «Сорокапятку» опрокинуло. Наводчика отбросило на несколько метров. Его поднял лейтенант Денисов, потряс: «Живой?» — «Живой». У орудия оторвало колесо, искорёжило щит. Орудие приняло на себя ту часть осколков, которые предназначались наводчику. Прицел не пострадал. Перевернули орудие, подставили под ось ящики. «Всё, товарищ лейтенант. Спасибо. Дальше я сам справлюсь». Вскоре танковый снаряд накрыл орудие комбата. Разбило прицел и замок. Лейтенанта ранило и контузило. Кузьма наскоро перевязал комбата и кинулся к орудию. После первого выстрела услышал, как лязгнул замок его «сорокапятки». Комбат стоял на коленях и держал очередной снаряд. Теперь у орудия их было двое.

Бой уже сместился на позиции 2-го батальона. Там шла рубка. Лопались гранаты, слышались автоматные очереди, гремели сапёрные лопатки. А они продолжали стрелять и стрелять из последней «сорокапятки». Когда накрыло и их, выбрались из-под завала, осмотрели пушку. Всё разбито. Нет второго колеса. Прицел будто срезало. Погнуло ствол. Контуженые, они отыскали в нише гранаты, взяли винтовки и пошли к окопам, где дралась пехота. Там уже были и миномётчики, оставшиеся без миномётов, и танкисты из сгоревших танков, и бронебойщики. Они брали у убитых винтовки, гранаты, бутылки с КС и продолжали жечь танки.

Окопный бой — это уже другая, не менее страшная история.

Из наградного листа гвардии ефрейтора К. Ф. Бисерова:

«В боях с немецко-фашистскими оккупантами проявил высокое чувство отваги и хладнокровие героя-патриота наводчик 45-мм пушки гвардии ефрейтор тов. Бисеров. 6 июля 1943 года к переднему краю нашей обороны двинулись 65 тяжёлых немецких танков при поддержке автоматчиков. Казалось, ничто не может остановить бронированную стену, но тов. Бисеров, смело выкатив своё орудие на открытую огневую позицию, начал в упор расстреливать фашистские танки, подпуская их на 75 метров. Танки вспыхивали и горели на пути к нашим боевым порядкам. В этом бою тов. Бисеров уничтожил 13 фашистских танков. Отважный наводчик каждый день продолжал увеличивать свой счёт. К 8 июля сего года в результате отражения ещё нескольких ожесточённых атак противника на счету тов. Бисерова было 22 уничтоженных фашистских танка. 9 июля к его счёту прибавилось ещё 4 фашистских танка, один мотоцикл и одна самоходная пушка. В конце боя орудие тов. Бисерова вышло из строя. Тогда воин-герой взял винтовку и истребил в этот день 27 немцев. Беспримерное мужество и героизм тов. Бисерова вызывают восхищение всего личного состава полка.

Достоин правительственной награды — присвоения звания Герой Советского Союза.

Командир 207 гв. стр. полка

Гвардии подполковник Г. М. Гуняга.

15 июля 1943 года».

Из наградного листа гвардии лейтенанта С. Е. Денисова:

«…В бою 6 июля 1943 года немцы пустили в контратаку на наши порядки 150 танков и до 2 полков пехоты. Батарея тов. Денисова прямой наводкой расстреливала танки врага. Противник пытался подавить её, бросив на батарею до 60 самолётов и ведя ожесточённый огонь. Но батарея не прекращала сопротивления. Когда выбыли из строя номера расчётов, тов. Денисов встал к орудию, и бойцы, воодушевлённые отвагой своего командира, продолжали бить вражеские танки. В этом бою было уничтожено 12 немецких танков, из которых один — тяжёлый.

В бою 10 июля на батарею, состоявшую из двух пушек, шло 46 немецких танков. Тов. Денисов умело руководил огнём и одновременно сам бил из орудия по танкам. Будучи ранен и контужен в этом бою, он продолжал сражаться… Когда орудия были подбиты, тов. Денисов с группой бойцов пополз навстречу танкам и гранатами подбил ещё 1 танк. Атака была отражена. Враг потерял 15 танков, из которых 2 — Т-6, и ни на шаг не прошёл там, где стояла батарея тов. Денисова.

Всего на счету батареи 27 немецких танков, 2 миномётные батареи врага, 5 наблюдательных пунктов и до 300 солдат и офицеров противника. Наотрез отказавшись отправиться в госпиталь и самостоятельно отремонтировав пушки, тов. Денисов продолжал героически бить врага».

Битва на Курской дуге продолжалась. Но тут, у Тепловских высот бои неожиданно затихли.

Лейтенант Денисов и ефрейтор Бисеров вернулись на свою батарею. Надо было похоронить погибших товарищей.

В этот день на позиции батареи пришёл командир полка подполковник Г. М. Гуняга, увидел уцелевших, пожал им руки за хорошую работу. С поля ещё несло гарью. Теперь к запаху горелого металла примешивался изнуряющий трупный запах. На жаре убитые начинали тлеть очень быстро. Комполка оставил артиллеристам отделение солдат, сказав, что это им в помощь.