Семейные хроники

В конце мая 1918 года вооруженным выступлением пленных из чехословацкого корпуса против Советской власти гражданская война развернулась по всей России. На окраинах страны при материальной и финансовой поддержке стран Антанты (военный союз Англии, Франции, Соединенных Штатов) стали формироваться белые армии Колчака, Деникина, Юденича. Не был забыт и Дутов. Он также получил щедрую военную и финансовую помощь, которую не скрывал: «Французы, англичане и американцы со мной имеют непосредственные отношения и оказывают нам помощь». Однако после вступления в гражданскую войну иностранных войск Антанты в Красную армию пришло много патриотически настроенных русских офицеров, что позволило в короткие сроки создать боеспособные красные части. В Красной армии оказалось почти 100 тысяч бывших офицеров, их называли военными специалистами или военспецами, в том числе более 2500 бывших генералов, полковников и подполковников, одних только выпускников академии Генерального штаба — не менее 1580 человек. Для сравнения — через белую армию прошло до 130 тысяч офицеров. Цифры сопоставимы.

С кем же был народ? А вот этот вопрос не имеет ответа. Попадание в ту или иную армию чаще всего зависело только от места жительства и, соответственно, мобилизации. Безумие и ужас Гражданской войны как раз в том, что она стала братоубийственной не только по идеологическим причинам, под красную и белую мобилизацию попадали часто совершенно случайные люди. Многие из них не имели каких-либо определенных политических взглядов, вынужденно стреляли друг в друга в силу стечения обстоятельств и по приказу. Истинную степень заинтересованности рядовых участников конфликта наглядно демонстрируют миллионы дезертиров и уклонистов как у красных, так и у белых. Слова «красные» (регулярная армия советской власти) и «белые» (регулярные антисоветские части) прочно вошли в обиход. Были еще и нерегулярные боевые формирования, поддерживающие то одних, то других, а зачастую просто бандиты.

Гражданская война всегда беспощадна с обеих сторон. Так было и в Оренбуржье. Уже в конце апреля 1918 года в Оренбургском казачьем войске начала «работать» машина репрессий — военно-полевой суд, который судил «по совести», имея только два варианта: смерть или жизнь. Только в одном городе Троицке Оренбургской губернии в июне 1918 года казаки вместе с чехословацким отрядом французской армии расстреляли 900 человек коммунистов, красноармейцев и просто сочувствующих Советской власти. Толпа торговцев, интеллигентов и попов ходила с казаками и чехословаками по улицам и указывала на коммунистов и советских работников, которых тут же убивали. С другой стороны, на городском кладбище Оренбурга за несколько недель по приказу властей большевиков было захоронено около 400 трупов, около 100 офицеров находилось в заложниках, населению было объявлено, что за каждого убитого советского работника или красногвардейца будет расстреляно 10 заложников.

К середине мая 1918 года большевитский Оренбург оказался в кольце блокады. В начале июля красные были вынуждены оставить город и отступить к Орску и Актюбинску. В Оренбург вошли дутовцы, туда же прибыл и сам атаман. После захвата Оренбурга Дутов своим приказом ввел военное положение, на население рабочих окраин города наложена контрибуция в 200 тыс. рублей. Была установлена смертная казнь за нападение на членов войска и чиновников, за сопротивление, за отказ от мобилизации в белую армию, за большевизм и возбуждение вражды между классами, за забастовки. Расстрелы продолжались семь месяцев. Одних казаков за отказ воевать с красными сразу было убито 200 человек, в том числе казачий офицер. Всего при белых казачьих репрессиях в Оренбурге было расстреляно 1500 человек — каждый сотый житель города, без учёта погибших в тюрьме из-за пыток и избиений. *

В начале Гражданской войны двадцатилетний Федор Мохов был в Оренбурге, жил в доме родителей и работал на Оренбургской телефонной станции. Когда возникли упорные слухи о возможной принудительной мобилизации в отряды атамана Дутова, если он захватит Оренбург, Федор вступил в формирующуюся Красную армию. В начале июля 1918 года под натиском белых красные отряды оставляют Оренбург, Федор уходит с ними. Почти пять лет родные его не видели. Перед уходом Федор попросил родителей позаботиться о работающей у них Шуре, как бы тяжело не было. Родители исполнили просьбу, веря, что тогда сын вернется.

* Учитывая стратегическое значение Оренбурга и губернии, как связующего звена между центром России и Средней Азией, командование Красной Армии предприняло энергичные действия по их освобождению от войск белых. В октябре 1918 года в наступление на Оренбург с северо-запада перешли части Первой армии, а с юго-востока — отряды Туркестанского фронта Красной армии.

Наиболее ожесточенный характер вооруженная борьба между белыми и красными приняла в 1919 году. В конце января 1919 года войска Дутова были вынуждены вновь покинуть Оренбург. В марте 1919 года в наступление с востока перешла 400 тысячная армия адмирала Колчака, объявившего себя «верховным правителем Российского государства». Части Дутова вошли в состав Сибирской армии адмирала Колчака в ноябре 1918 года и в 1919 года обеспечивали ее левый фланг в составе Южной армии генерала Белова. В апреле дутовцы осадили Оренбург, взяв его в полукольцо. Город защищали немногим более 8,5 тысячи человек, а участвовали в его осаде 21 тысяча. В конце апреля на помощь белым, осаждавшим Оренбург, с северо-востока выдвигается армейский корпус под командованием генерала Бакича. В нем было 4600 штыков и сабель. Но во время переправы корпуса через реку Салмыш он был наголову разбит красными полками, сформированными главным образом из оренбургских рабочих. В Салмышском бою войска красных применили фланговые контратаки и действовали уже как части регулярной армии, хорошо подготовленные и обученные.

Переход в контрнаступление войск Восточного фронта Красной армии в мае 1919 года в направлении на Уфу, а затем на Троицк ослабил давление белых на осажденный Оренбург. В июле белые сняли осаду Оренбурга и отступили на восток. Заняв Троицк, красные части отрезали Южную армию Белова от основных сил колчаковцев. В целях ее разгрома из Восточного фронта Красной армии был выделен самостоятельный Туркестанский фронт под командованием Фрунзе. К концу августа части Туркестанского фронта завершили разгром войск Белова и Дутова.

В середине сентября 1919 года дивизии и полки Туркестанского фронта, действовавшие от Оренбурга, соединились с частями Туркестанской Советской республики, наступавшими с юга. На сторону красных перешел 1-й казачий конный корпус Дутова, а затем сложили оружие два пехотных корпуса армии Белова. В результате в Оренбурге скопилось 30 тысяч пленных пехотинцев и 7 тысяч казаков, перешедших на сторону Советов.

Преследуемый Дутов с небольшим числом войск зимой ушел через казахскую степь (Голодный поход) в Семиречье, к атаману Анненкову. Анненковцы враждебно встретили отступающую Отдельную Оренбургскую армию, которую, и без того голодную и оборванную, бессовестно обирали, были даже случаи стычек с применением оружия. В марте 1920 года белые отряды Анненкова, Бакича и Дутова покинул пределы бывшей Российской Империи, перейдя китайскую границу в районе города Чугучак. В их составе границу Китайского Туркестана (Синьцзяна) пересекло до 15 тысяч солдат и офицеров и около 5 тысяч гражданских беженцев. В конце февраля 1921 года в китайском городе Суйдуне Дутова пытались похитить чекисты (ЧК — Чрезвычайная Комиссия Советской власти), но в ходе операции он был застрелен.

В конце 1919 года гражданская война в Оренбургской губернии завершилась повсеместным установлением Советской власти. Декретом Совета Народных Комиссаров (СНК) РСФСР от 10 июля 1919 года был создан Киргизский край (с 26 августа 1920 года — Киргизская Автономная Советская Социалистическая Республика). Оренбург стал ее административным центром.

С окончанием Гражданской войны лишения не закончились. Первая мировая война, иностранная интервенция и дутовщина нанесли огромный урон хозяйству губернии. Большинство предприятий бездействовало. На железной дороге валялись искалеченные паровозы и вагоны. Глубокие раны были нанесены сельскому хозяйству. Резко сократились посевные площади. Местами посевы не были убраны. Значительную часть скота истребили дутовцы. Ощущался острый недостаток топлива и продовольствия. В некоторых уездах бушевала эпидемия тифа. Из-за часто непродуманного проведения политики «военного коммунизма» в губернии вспыхнули казачьи и крестьянские антисоветские мятежи Логинова, Охранюка, Серова, которые однако были жестко подавлены.

В 1921 году страну постигла невиданная засуха, а после нее — голод. Страшный неурожай охватил Поволжье, Северный Кавказ, часть Украины и территорию бывшей Оренбургской губернии. В последней было собрано всего около 1 миллиона пудов зерна, в то время как для питания населения требовалось свыше 3 миллионов, а с учетом зерна, необходимого для засев, — 7 миллионов пудов.

Но причиной голода в 1921 году была не только засуха, а и непродуманная политика, которую проводило Советское государство в отношении крестьянства. Чтобы обеспечивать хлебом голодающее население городов России были организованы продотряды. Они забирали излишки хлеба у крестьян. Поэтому крестьяне, чтобы у них ничего не забирали, в конце 1920 года стали сажать ровно столько, сколько им было надо для собственного потребления. Продотряды же, выполняя план по продовольственной разверстке, стали забирать у крестьян то зерно, которое они вырастили для себя. Учитывая засуху, село осталось без хлеба уже летом 1921 года. Продразверстка выкачала все ресурсы из губернии.

В октябре-ноябре 1921 года в Оренбуржье наступил абсолютный голод. Цифры не передают того ужаса, который охватил сотни тысяч людей в еще несколько лет назад богатом и сытом Оренбурге и во всей губернии. Запасов продовольствия никаких не было, и люди начали есть траву, кору деревьев и все, что было под рукой. На почве недоедания эпидемии охватили свыше 50 тысяч человек.

В столице была создана Центральная комиссия помощи голодающим. Для координации помощи на местах были созданы губернские комиссии, но до конца 1921 года помощь голодающим в Оренбуржье не была организована. Регулярно помощь из центра начала оказываться лишь в начале 1922 года, когда количество голодающих в крае составило практически 90 % населения. *

Эти страшные холодные и голодные годы вплоть до возвращения Федора домой с фронтов Гражданской войны, Шура Лебедькова оставалась в семье Моховых, может быть, поэтому-то и выжила в лихолетье. Баба Шура очень мало рассказывала о жизни в то жестокое время. Наверное, это защитная реакция психики, ведь не каждый переживет, когда на твоих глазах выбрасывают раненных людей, как кукол, из окон больницы. А это восемнадцатилетней Шуре пришлось увидеть во время набега дутовцев на Оренбург в апреле 1918 года.