Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 5. Том 2

Глава пятнадцатая

На следующий день после возвращения Бориса они вместе с женой на попутной заводской машине отправились в Майское. Кате надо было получить в райпотребсоюзе карточки и кое-какие товары, а Борис решил попытать счастья.

Зайдя в райздравотдел, помещавшийся в старом кирпичном доме, где находился и до войны, Борис узнал, что заведующий отдела — фельдшер Крылин, бывший эпидемиолог района. Оказалось, что Симонян ушёл в армию и пока не вернулся. Ходили слухи, что он погиб.

Крылин, с которым Борис имел много стычек до войны, встретил вернувшегося фронтовика не особенно дружелюбно. Он боялся, как бы Алёшкин не занял его место, а ему освобождать кресло заведующего не хотелось. Неприязненно встретила его и новый главный врач районной больницы — жена председателя райисполкома, также цеплявшаяся за своё место. Это Борис понял после первого же разговора с ними обоими. Перспективы с жильём тоже были не радостными. Алёшкину нужна была нормальная квартира, его семья состояла из пяти человек, и ютиться в какой-нибудь хатёнке, как это обстояло в Александровке, он не хотел.

Майское, хотя и переходило из рук в руки несколько раз, в отношении жилого фонда пострадало не очень значительно. Были разрушены крупные дома (здание райкома, райисполкома, школы), а крестьянские дома уцелели. Но ни в одном из них хотя бы мало-мальски пригодного жилья не находилось, всё, что было, занимали работники районных учреждений.

Вечером, после того, как Катя закончила свои дела и вернулась к тем знакомым, у которых они останавливались, Борис уныло сидел за столом и курил. Он уже понял, что и здесь, в Майском, подходящей работы и жилья найти не удастся. Катя посоветовала:

— Слушай-ка, давай завтра съездим в Нальчик. Может быть, туда переберёмся?

Так и сделали. Переночевав, они с первым же утренним поездом отправились в Нальчик. Кстати, нужно было выяснить, не прибыл ли отправленный Борисом из Львова багаж. Та часть, которая отправлялась до Котляревской, уже была на месте, её решили получить на обратном пути.

В Наркомздраве Нальчика Алёшкина встретили без особой радости, и главным образом потому, что его большая семья требовала жилья, а с квартирами в полуразрушенном городе дело обстояло очень плохо. Работу ему нашли сразу — в хирургическом отделении Республиканской больницы, обещая и совместительство, что составило бы около 600–700 рублей в месяц, и ему такой заработок казался вполне достаточным. В ближайшем будущем даже обещали место заведующего хирургическим отделением, но квартиру Наркомздрав дать не мог. Так завотделом кадров и сказал:

— Товарищ майор, вы видите, в каком состоянии город? Он отстроится, конечно, и квартиры для врачей будут, но на это нужно время. А пока устраивайтесь, как сумеете, на частной квартире.

У Кати и в Нальчике были знакомые, у которых они остановились. Эти люди имели маленький саманный домик, в нём Борис и Катя переночевали. После разговора с хозяйкой выяснилось, что найти квартиру из двух комнат, а для семьи Алёшкиных это был минимум, практически невозможно. Где-нибудь на окраине, может быть, и удастся найти комнатку, да и то за очень большие деньги, не менее чем 150–200 рублей. Это, конечно, их устроить не могло.

На следующий день, бродя в раздумье по коридорам Наркомздрава, Борис встретил молоденького лейтенанта медслужбы с погонами, имеющими синюю окантовку. Закурив, они разговорились. От него Борис узнал, что тот служит в медсанчасти НКВД, получает порядочную зарплату, паёк и обмундирование. Узнал он также и то, что здесь, в Нальчике, все места в медсанчасти НКВД Кабардинской АССР заняты. Этот же лейтенант посоветовал Алёшкину попытать счастье в каком-нибудь другом городе, и лучше в том, который не пострадал от войны.

— Там и с жильём будет легче, — заметил он.

Ближайшим большим городом был Орджоникидзе, или, как его тогда называли, Дзауджикау — столица Северо-Осетинской ССР. Туда и решил ехать Борис, чтобы воспользоваться своим направлением в НКВД. Вечером он рассказал Кате об этом, она согласилась.

Алёшкины вернулись в Александровку, несколько дней провели в распаковке багажа, полученного в Котляревской и Нальчике. Кое-что Катя променяла на продукты, из какой-то материи успела сшить себе и девочкам немного белья (старая зингеровская машинка, путешествовавшая с ними из Владивостока, каким-то чудом уцелела, несмотря на то, что большую часть вещей, особенно посуды, при немцах у Кати отобрали станичники).