2377

Глава 6

Чем больше Роза рассказывала, тем запутаннее выглядела история в целом.

Она уже успела предупредить подругу, чтобы не возвращалась сегодня домой, а переночевала у Розы. За сохранность вещей никто не беспокоился — в той квартире банально нечего было выносить. Не позарятся же черные хирурги на дешевую кровать и душ без оплаченной воды.

Роза связалась с «черными хирургами», могущественной интергалактической бандой. Такое же название за небольшую плату брали себе все, кто занимался подпольным операциями по пересадке органов, имплантов и конструированием тел, эдакая франшиза. Большинству обычных людей легальные замены были банально не по карману, вот и шли на поклон хрен знает к кому, и ничего хорошего из этого, как правило, не выходило. В лучшем случае попадали на счетчик и в итоге расставались с огромными суммами за новую печень, причем за те же деньги легко можно было купить сразу три белых комплекта. Основная клиентура у черных хирургов была небольшого ума, прям как микрозаймы в моем времени.

Если должник прекращал платежи, он попадал в натуральное рабство, и еще везло, если не забирали близких. Чаще всего их распределяли на рудники, где автоматизация стоила дороже бесплатного труда. Кормили бедолаг не лучше, чем заключенных в концлагерях. И они зачастую все равно умирали, но чуть позже, а злосчастные органы и импланты возвращались в продажу с небольшой скидкой. Еще существовал вариант с боями без правил на аренах или всяких шоу вроде Королевской Битвы в реальности.

Красивым девушкам и смазливым парням везло чуть больше, их распределяли по борделям и частным коллекциям. Хотя как посмотреть, что лучше… Примерно такая же участь ожидала и Роуз. Судя по обмолвке того хрена, он даже представлял, кому ее можно продать. Да уж, весело…

Вот чего я не понимал: как черные хирурги вообще могли существовать? Слишком масштабная организация. Я, конечно, новичок в новом мире, но операции подобного уровня невозможно сделать на коленке. Нужны квалифицированные врачи и техники, сложное оборудование, дорогущие заводские импланты. Хотя и вывод напрашивался сам собой — их крышевали корпорации, открывшие для себя дополнительный источник дохода.

Вообще мирок мне достался тот еще. Мы спокойно шли по улицам, смешавшись с толпой. Почти все люди носили полупрозрачные плащи с капюшонами, идеально скрывающие лица и фигуру. Дешевое средство, способное обмануть то и дело попадающиеся камеры. Пока мы в толпе, мы в безопасности, главное, не говорить слишком громко.

— Более-менее про хирургов я понял. Теперь скажи, что ты у них купила? — наконец перешел я к животрепещущей теме.

— Ничего. — Девушка отвернулась и ответила почти шепотом.

— Слушай, мне нужно знать. Какой-то орган? Он сейчас в тебе? Они смогут его выключить?

— Нет, ты не понимаешь, я взяла у них в долг, оставив под залог свои органы. Мне не хватило денег рассчитаться вовремя, и я попала на счетчик. — Она решительно вскинула в голову и сверкнула глазами. — И не смей называть меня глупой! У меня не было выбора! Банки отказали в кредитах.

— Сколько еще ты им должна? — вздохнул я, в который раз вспомнив микрофинансовые организации из своего времени. Сам чуть было по дурости не связался, когда не хватило материалов для накопителя. Вовремя одумался и позаимствовал их из институтской лаборатории.

— Еще семьдесят тысяч, — совсем понурилась девушка, но тут же взяла себя в руки. — Выплачивала с зарплаты и халтурок вроде той, где мы познакомились.

— Разберемся, сумма не критичная, — произнес я, заставив девушку поперхнуться.

— Шутишь, что ли? Не критичная…

Я приобнял ее за плечи и, на миг притянув к себе, заглянул ей в глаза. Роза тут же залилась краской, напрочь позабыв обо всем. Как же мне это нравилось. Странные у них здесь порядки, хватает одного уверенного взгляда, и она тает в моих объятиях и сама прикасается губами к шее.

— Мы набрали треть за один рейд. Найдем какой-нибудь склад, принадлежащий покровителю Гавела, и соберем остаток.

Я взглянул на висевшую рядом розовую вывеску, и у меня в голове что-то перещелкнуло. Я знаю это место.

— Мы пришли.

— Что значит «пришли»? — встрепенулась девушка, с неохотой выскальзывая из моих рук.

— Хороший ломбард, — пробормотал я, внимательно оглядев здание и все сильнее проникаясь мыслью, что когда-то изучил здесь каждый сантиметр.

Бронированная металлическая дверь передо мной отъехала в сторону. Она могла выдержать прямое попадание реактивного гранатомета или плазменного бластера.

Не знаю, чего я ожидал от ломбарда будущего, но уж точно не замученного паренька за самой обычной стойкой-витриной. Он выглядел совсем как студент на ночной подработке, и, как следовало ожидать, интерес у него вызывала исключительно Роуз. Возможно из-за одинакового цвета волос.

Он возился с древними компьютерными железками, которые вышли из обихода еще до моего рождения. Из ретро-колонок вовсю валил бодрый рок.

Паренька от нас отделяло силовое поле, а за бронированным стеклом лежали выставленные на продажу футуристические приборы, о назначении которых я даже приблизительно не догадывался.

— Привет, дорогуша! — сразу нахорохорился Сева (имя пацана любезно подсказал интерфейс). — Хочешь, покажу тебе большой ствол? Или расскажу про летучих мышей?

— Смотри, патроны не растеряй, — рассмеялась девушка, ловко бросив сумку в приемный лоток. — Лучше посмотри, что мы тебе принесли! Получишь хорошую комиссию!

Сева явно предпочел бы и дальше любоваться впечатляющим вырезом на футболке Роуз, но все же ему пришлось неохотно взяться за сканер. По мере пропикивания сонливость с парня слетела.

— Ого! Недурно! Настоящие ролексы! Теперь таких не производят, сплошь пластометалликовые копии. Статуэтка из настоящего дерева! Да еще такая тяжелая! Откуда сокровища?

Чувствовал я себя как-то странно. При первом осмотре трофеев я не обратил внимания на небольшую коробочку, содержимое которой так заинтересовало работника ломбарда. Допустим, это пресс-папье один в один как из кабинета препода по высшей математике из нашего института. Да и статуэтка ящерицы показалась знакомой…

— Бабушка наследство оставила, — мило улыбнулась Роуз, слегка наклонившись, чтобы во всей красе продемонстрировать вырез в ярком топике. — Скажи лучше, сколько дашь?

— Бабушка увлекалась военными визорами? — хмыкнул парень. — Уважаю. Такой крале ничего не жалко! Одиннадцать тысяч!

Лицо Роуз мгновенно переменилось, растеряв дружелюбие. Резко поскучнев, она нажала на кнопку возврата и быстро покидала вещи назад.

— Не буду времени терять. Пойду в «Грошовик», — флегматично заключила она.

— Да они же сетевые! — искренне возмутился Сева. — Честным частникам жизни не дают! Мы и так еле на аренду скребем!

— С таким подходом к клиентам — совершенно не удивлена! — Роуз эффектно развернулась, напоследок взмахнув волосами. — Пошли, дорогой! Даже жадюги сетевики предложат нам двадцатку!

— Погодите! — Он лихорадочно затыкал по незримому интерфейсу и наконец с победным видом выдал: — Двадцать одна! С половиной!

— Не, не покатит. Предложил бы сразу, согласились бы, а так двадцать шесть, не меньше.

Интересно, как наши потомки лечат зубы? Парень скривился, а до меня отчетливо донесся скрежет зубов. Что жадность с людьми делает.

— Меня босс прибьет! Мы сами не больше сорокета за них выручим… — Поняв, что сболтнул лишнего, парень неловко хохотнул. — Да и то вряд ли! Хорошо если в ноль выйдем!

— Короче, нет у меня времени с тобой спорить. Тридцатку гони, или мы пошли, — проявила снисходительность Роуз.

Никогда не любил торговлю, так что пока Роуз с Севой спорили, достал одолженный у девушки смартфон и залез в сеть. Пора наконец узнать, куда нас занесла судьба.

Я аж дар речи потерял. Несколько раз сверился с заметно изменившейся картой мира и… сомнений не оставалось. Я находился в Минске, который теперь назывался Менск. Столица отдельной белорусской автономии в составе империи Терры, которой правили корпорации. У меня чуть мозг не вытек через уши в попытке осознать кривой поворот истории.

Как выяснилось, город делился на три зоны. Склады, промышленные предприятия, территория банд, трущобы и дешевое жилье, где мы сейчас находились, относили к красному секторы, который занимал все окраины.

Полиция здесь в основном следила за массовыми беспорядками и выезжала на вызов граждан с оплаченной подпиской и страховкой. Нет, если на нас напали бы под камерами, они бы вмешались, чтобы не получить втык от правительства, поэтому следилки предусмотрительно оставили на центральных улицах, у блокпостов и на выездах из города, убрав из трущоб.

К желтому сектору относилась большая часть города. Банки, филиалы слабых корпораций, офисы компаний поменьше, айти, правительство, полицейские участки, ангары для дронов, жилье среднего класса. Здесь тебе и торговые центры, и клубы, и больше камер, и патрули, и нормальная еда. Попасть в желтый сектор было мечтой большинства жителей трущоб, которая жестко отсекалась денежным барьером. Жить там было весьма дорого.

В зеленом секторе в самом центре города, окруженном двойной стеной, патрулями дронов и автоматическими турелями, располагались головные офисы основных корпораций из топ-100 и дома сотрудников высшего звена. К их услугам зеленые газончики, искусственное солнце и развлечения на любой вкус. Причем, как я понял, самые богатые вообще жили в небе над облачной завесой или на берегу белорусского моря.

Да, я не ошибся, примерно в пятидесяти километрах к западу от Менска простиралось настоящее море, возникшее в ходе последней Великой Войны. Корпораты не могли не воспользоваться подвернувшейся возможностью, изменили береговую линию, насыпали белого песка и оборудовали там шикарные курорты и жилье для топовых корпоратов. Благодаря технологиям управления погодой там всегда светило жаркое солнце, иногда прерываемое прохладными дождиками «для освежения».

Честно говоря, было больно видеть, во что превратился мой любимый город. Да, он был неказистым, зато безопасным и процветающим, а теперь я словно очутился в гребаном гротеске. И при этом он до сих пор считался одним из лучших городов для жизни! Что же тогда в остальных происходит⁈

Не, в пень, мне нужно время, чтобы все переварить. Убрал смартфон и тупо вперил взгляд в постер с полуголой девицей за спиной Севы. Совершенно неожиданно в голове что-то щелкнуло, и я вспомнил свой домашний адрес, район в самом центре желтой зоны. А еще пришла уверенность, что о берлоге Эндрю никто не знает. Отлично! Вот и нормальное убежище взамен квартирки подруги Роуз.

— Чао, красавчик! — Роуз послала зардевшемуся Севе воздушный поцелуй и поспешно взяла меня под локоток, выталкивая из ломбарда.

Из помещения с сухим, но чистым воздухом мы вышли во влажную духоту с жестким привкусом машинного масла. Скажу откровенно, было не очень приятно. Понятно, почему большинство ходит в фильтрующих масках. Определенно нужно купить себе такую же.

— Эндрю! Да здесь же двадцать восемь штук! Поверить не могу! — Роуз радовалась, как ребенок. — Сейчас переведу тебе… а… — Она потупила взгляд и спросила тише: — Сколько ты мне оставишь? Я ведь тоже работала.