А отличники сдохли первыми... 4

— Задело? — Я быстро догнал его и подхватил под руку слева.

— В пятку... Вроде не пуля, могу идти.

— Стреляй вон как Пух. Одной рукой. — Я кивнул на бойца, которому помогал идти с другой стороны. Теперь я тащил на себе двоих кадетов, которые по обе стороны от меня палили короткими очередями в сторону огрызающихся ленинских бандитов.

— КДУХ-ТУХ-ТУХ! КДУХ-ТУХ-ТУХ-ТУХ! — Неожиданно застрекотал пулемёт со стороны вертолёта. К счастью — не по нам, а по идущему параллельным курсом тягачу с грибами, за которым нас ещё не было видно. Крупнокалиберные пули точно ложились в шляпки грибов, пробивая их навылет. И вылетая по другую сторону наростов, снаряды оставляли за собой шлейфы из завитых в спираль облачков спор. Несколько пуль отрикошетили от кабины и корпуса ракеты, кое-где ещё видневшегося между наростами.

— Вот это он зря... — Закончить мысль мне не дал дружный вой тех доходяг, которые шли рядом с ракетовозом.

— Защити нас!!!

Вскоре, с перерывом на короткое откашливание, завыли не только те особи, что были поблизости, но и все одиночки, бродившие по полям, окружающим Татищевский аэродром. Нарастающий ор даже заставил бандитов на некоторое время прекратить стрельбу. Сейчас они, должно быть, пытались понять, что произошло. И не является ли бунт заражённых доходяг вокруг них новой опасностью.

Эта пауза позволила нам легко преодолеть остаток пути до ангара и спешно скрыться за его углом из сектора, доступного для обстрела из кустов с бандитами.

— Чё они орут? — Шотган первым озвучил общий вопрос, когда мы остановились, привалившись к стене здания.

— Переживают за пахана. Вон смотри. — Я указал на отдельные кучки жор, которые спешно начали ковылять в сторону сгоревшего тягача. Движение всех доходяг, разошедшимся по полям, тоже резко стало направлено в одну точку — к страдающей грибнице. Дрожа, пыхтя и раздуваясь, шляпки гигантских наростов ещё немного увеличились в размерах. Не смотря на то, что пулемёт продолжал проделывать в ней новые дырки редкими короткими очередями.

— Кажется, нам надо искать укрытие... — Пух высказал вполне рациональную мысль. Под продолжающимся обстрелом со стороны вертушки, грибы начали напоминать надувные шарики, которые раздулись уже гораздо больше расчётного объёма.

— Вон вход! — Шотган потянул нас вслед за остальными пацанами, которые тоже не сговариваясь, поспешили к двойным дверям в боковой стене ангара.

Достигнув их первым, Егор снёс ржавую щеколду с навесным замком парой ударов приклада. Сама по себе щеколда была толстой, но вот скобы, в которые она была вставлена, держались на прогнившей деревянной основе.

Ввалившись в распахнутый вход, мы услышали снаружи громкий хлопок, от которого сотряслись окружавшие нас стены. И, затворяя дверь, я успел заметить, что большая часть шляпок грибов разметалась по сторонам от тягача крупными лоскутами. А вокруг машины оседала тёмная туча спор — разносясь ветром на десятки метров в стороны. Ближайшие доходяги немедленно набросились на опавшие сморщенные серые лоскуты и принялись жадно их пожирать. Я не стал вести дальнейшие наблюдения и прикрыл двери.

Обнаружив себя в полутёмном помещении, свет в которое проникал только через приоткрытые ворота в передней части ангара — в той стороне, которая выходила на место посадки вертолёта — мы огляделись.

Как я и предполагал, почти весь ангар был уставлен бочками с топливом. Эскадрилье вертолётов, обслуживающей ракетную дивизию, такого запаса хватило бы на пару недель ежедневных полётов. А нашему одинокому лётчику — на десятки подобных разведывательных экспедиций.

А в центре просторного здания стоял ещё один тягач. Точно такой же МЗКТ-79221, что стоял сейчас недалеко от нас в поле, покрываясь сейчас ровным слоем грибных спор. Но этот был целый, без груза. И покрыт он был лишь тонким слоем обычной степной пыли.

— Ну чё... Все целы? — Егор обвёл взглядом вверенное подразделение. — Пух, ты как?

— Норм... — Плотный пацан окончательно пришёл в себя после шока. И в его взгляде начало проявляться то же настроение, что и остальных молодых бойцов. — Болит, но терпимо.

— Я тоже. — Шотган уже самостоятельно лепил скотч на пятку своего комбинезона, порванного ударом картечи. — Что дальше?

— Дальше пойдём на контакт. — Я тоже осмотрел всех присутствующих в поисках признаков добровольцев. — Развернём белую тряпку и посмотрим на реакцию.

— Я пойду. — Егор сразу понял, зачем я всматриваюсь в глаза его подчинённым.

— Не торопись, командир... Пух?

— А? — Пацан уже понял, что сейчас его попросят сделать то, от чего он не сможет отказаться. Но инстинктивно пытался тянуть время.

— Ты ранен и это по тебе видно. И ты... При всём уважении... Не выглядишь как пёс войны. — Я достал обрывки запасного комбинезона и вручил ему. — Тебя они испугаются с наименьшей вероятностью. Помаши сначала из-за дверей, а потом медленно выходи. Ствол сразу повернётся в твою сторону, будь готов и не дрейфь. Помни, что он ссыт стрелять в сторону ангара. Его калибр тут сразу целые ряды бочек продырявят. Ему это совсем не нужно. И у тебя будет шанс объясниться.

— Всё равно я пойду с ним! — Егор продолжал упрямствовать. Встретившись с ним взглядом, я сразу понял, что мне его не переубедить.

Я мог только развести руками:

— Шуруйте. Пока ленинские не очухались. — Вдалеке раздавались одинокие редкие выстрелы. Должно быть гопники отстреливали тех жор, что спешили мимо их укрытий к лопнувшим грибам. И пока не спешили нас преследовать.

Пух вздохнул, принял у меня белую тряпку и обречённо захромал к приоткрытым воротам. Егор пошёл рядом с ним, готовый поддержать товарища в любой момент.

Просунув руку между створок ворот, упитанный кадет несколько раз резко взмахнул полотном. И лишь потом осторожно выглянул наружу.

— Вроде пока всё как надо... — Шотган еле слышно выдохнул свои мысли вслух.

— Эй! Мы вам не враги! — Шагнув за ворота, Пух начал приглушённо кричать сквозь двойной слой защиты. — Мы представляем Министерство Внутренних Дел Российской Федерации! Кадетский корпус!!!

— Вас окружают бандитские формирования! Мы поможем вам снять осаду! — Егор присоединился к его воплям. Будучи целым, он голосил гораздо громче. — Назовите себя!

Пока было неясно, расслышал ли их пилот. Но выстрелов по-прежнему не было. Ни предупредительных, ни на поражение. И двигатели вертолёта всё также молчали.

— Будьте тут, кройте дверь. Пойду гляну, чё там творится. — Я всё же решил тоже поучаствовать в переговорах. И для начала посмотреть на их ход из укрытия.

Достигнув щели в воротах, я выглянул наружу. Выдвинутый из салона ствол пулемёта был нацелен в нашу сторону, как я и ожидал. Точно «Корд». Щуплая фигура стрелка, одетая в лётную куртку с меховым воротником — совсем не по размеру — сейчас прильнула к оптике оружия и разглядывала кадетов через неё. Наверное, в прицел сейчас можно было разглядеть даже цвет их глаз. Лицо же самого стрелка, скрытое маской, было не разобрать. Но из-под лётного шлемофона пулемётчика выбивались длинные рыжие волосы, заметные даже на таком расстоянии.

А с другой стороны вертолёта отделилась невысокая фигура в такой же лётной куртке и ватных штанах со множеством карманов. И на голове лётчика был точно такой же шлем, а лицо тоже закрывала газовая маска. Поэтому трудно было сказать, какого он возраста. В руках пилот сжимал какой-то небольшой тёмный пистолет, нацелив его в кадетов.

Постояв пару секунд и выслушав всё, что имели ему сообщить пацаны, лётчик оглянулся на стрелка в салон, словно что-то выслушивал. И через пару секунд медленно двинулся в нашем направлении.

Не опуская ствол, он осторожно приблизился на расстояние, достаточное для того, чтобы мы услышали его слова:

— Ты! — Пилот ткнул стволом в командира отряда. Голос взрослый. — Тебя зовут Егор Прохоров?

Паренёк немного опешил, но через секунду согласно кивнул:

— Да... А мы знакомы?

— Мы нет... Но... — Тут лётчик осёкся и склонил голову, явно прислушиваясь к тому, что ему говорил напарник через встроенную в шлем рацию. И через миг он уставился в дверной проём, прямо на меня. Тут же перенацелив ствол в мою сторону. Револьвер какой-то... Военным лётчикам такие не выдают.

— Точно? Но он же... Точно он? — Пилот, продолжая беседу по рации, нерешительно отступил на шаг. И взвёл курок своего оружия, продолжая пялиться на меня. — Ладно-ладно. Спокойно... Может в Пугачёве всё-таки ещё найдём... Да, держу их. Заводи.

И он начал пятиться уже поспешнее. А вертолёт за его спиной внезапно ожил и загудел, медленно набирая обороты. Я заметил, что пулемётчик перед этим бросил оружие и нырнул в кабину. Значит их тут только двое.

— Эй, вы чего? Подождите! — Егор, заметив столь спешное отступление, сделал попытку приблизиться.

— Стоять!!! — Ствол тут же уставился на кадета. Но в следующую секунду снова перешёл на меня, когда я всё-таки полностью вышел из укрытия. — Не подходить, иначе будем стрелять!!!

Командир отряда замер в нерешительности.

— Чего это он? — Пух заметил, что я рядом, и обратился ко мне с закономерным вопросом.

— Это может прозвучать слишком высокомерно... Но они как будто бы меня испугались...

Лопасти начали медленно раскручиваться, а рыжий пулемётчик снова вцепился в рукоятки оружия и прильнул к оптике, нацелив ствол прямо не меня.

И через несколько минут мы только и могли, что озадаченно наблюдать неторопливый взлёт синей стальной стрекозы. Быстро набрав высоту, машина плавно развернулась и поплыла на север.

— Ну здрасьте... Ну и какого хрена... — Пух продолжал разочарованно недоумевать.

А когда стрёкот вертолётного двигателя начал затихать, мы услышали шум других приближающихся машин. Переваливаясь по сырой пашне, в нашу сторону двигались четыре пикапа — из тех точек, которые замыкали окружение аэродрома с севера и востока. И, судя по направлению стволов в руках тех, кто сидел в кузовах, эти пацаны с нами дружить тоже не собирались.