Москит Том I

Юлия Сергеевна фыркнула, на миг забылась и закинула ногу на ногу, но тут же опомнилась и прикрыла коленки полой халата.

– Можно подумать, я там чего-то не видел! – усмехнулся я.

– Не важно! – отмахнулась барышня и порывисто встала. – Я иду пить чай, – объявила она, прежде чем покинуть комнату.

Пришлось тащиться на кухню следом.

– И мне налей.

На какое-то время беседа увяла, потом Юля пристально глянула и спросила:

– Уверен, что любишь её?

– Не большой специалист в этих делах, но думаю – да.

Юлия Сергеевна закатила глаза.

– Ой, только не говори, что это твоя первая любовь!

– К первой любви я охладел за неделю или две. Тут другое.

– Может, ты и небезнадёжен, Петенька.

Я отпил чая и спросил:

– Встречаешься с кем-нибудь? Или отношения не складываются из-за того, что кто-то уже добился твоей благосклонности?

Провокационный вопрос я задал вполне осознанно, но отклик на него оказался едва уловим. Барышня досадливо поморщилась и отрезала:

– Слава богу, не средневековье на дворе!

– Сословная система и дворянство – это пережитки тёмных веков, – выдал я совершенно машинально и погрузился в лёгкий транс, попытался выровнять дыхание, подстроить его под дыхание собеседницы, благо из-за насморка слышал сопение Юленьки предельно отчётливо.

– Не о том речь! – отмахнулась Юлия Сергеевна. – Что ты собираешься делать, скажи? Я вполне допускаю, что девчонка просто проверяет твои чувства.

Наверное, мне и в самом деле было не с кем обсудить свою личную жизнь, разговор затянулся до позднего вечера и как-то неожиданно перешёл на проблемы в общении с противоположным полом самой Юлии Сергеевны.

– Идея заводить отношения с абсолютами – порочна, – заявила она, вновь начав мило смазывать окончания слов. – Пусть шлифовка техники снижения чувствительности займёт не меньше года, а то и два, потом я смогу принимать в расчёт исключительно собственные симпатии и антипатии, а никак не побочные эффекты инициации.

– А о том, что кавалерам в ближайший год ничего не светит, надо понимать, ты благоразумно не говоришь?

Юлия Сергеевна хихикнула.

– За кого ты меня принимаешь? На такое даже намекать неприлично! До свадьбы ни-ни! Хвала создателю, от поцелуев меня давно уже не корёжит, а большего никто и не заслужил.

И она снова хихикнула, а я прищёлкнул пальцами.

– Да, кстати! А кто из ухажёров подарил тебе подвеску в виде золотой рыбки?

И – ноль эффекта. Мало того что Юля и бровью не повела, так ещё и её внутренний потенциал остался абсолютно спокоен.

– Это презент дяди Фёдора, – сообщила мне барышня. – Я теперь числюсь в его любимицах.

– Покажешь? – попросил я, заставив собеседницу удивлённо распахнуть глаза.

Внутренний потенциал Юлии определённо колыхнулся, но не особенно интенсивно, едва-едва. Скорее уж действительно по причине удивления, нежели из-за страха разоблачения.

«Нет, точно не она», – окончательно уверился я в своём первоначальном мнении и развёл руками.

– Что ты на меня смотришь? Покажи!

– Зачем? – насторожилась барышня.

– Сначала покажи, потом объясню, – ушёл я от конкретного ответа, и тут задребезжал дверной звонок.

– Настя вернулась! – всполошилась Юлия Сергеевна, судя по спазму внутреннего потенциала встревоженная этим обстоятельством несказанно сильнее, нежели моим интересом к золотой подвеске. – Рано она сегодня. Всё, Петя, выметайся!

Барышня вышла с кухни, а я, мысленно чертыхаясь, обулся, отпер дверь чёрного хода и выскользнул на лестничную площадку. Там вновь выругался, на этот раз уже вполголоса, прислонился спиной к стене и задумался, как быть дальше.

Задание Альберта Павловича я выполнил лишь наполовину. Пусть даже и мог эту беседу в любой подходящий момент продолжить, да только с Юленьки станется заподозрить, что это я втихую у неё цепочку с кулоном умыкнул. Неспроста же о нём разговор завёл!

Меня неожиданно резко передёрнуло, но вовсе не из-за раздражения: пробежавшие по коже мурашки оказались вызваны судорогой внутреннего потенциала Юлии Сергеевны, на энергетику которой я так и остался настроен.

«О, пропажу кулона обнаружила, – догадался я, – но с чего бы из-за простого украшения так переживать, если дело не в убийстве? Неужто побрякушка так ей дорога?»

Враз пробила испарина, и я начал приводить своё заземление к обычному состоянию, вот только энергетические помехи не только не стихли, но и стали ещё ощутимей, пусть и потеряли былую чёткость. Едва ли столь бурную реакцию могла вызвать пропажа кулона, скорее уж внутренний потенциал барышни потерял стабильность из-за истерики.

Что же такого ей сказала вернувшаяся домой в неурочный час Настенька?

Поведала об убийстве Рейса?

Я выдохнул короткое проклятие и осторожно приоткрыл дверь чёрного хода, приник ухом к узенькой щели. Тишина. Ни криков, ни всхлипов, ни даже просто голосов. И при этом сверхэнергетические помехи никуда не делись, они доносились до меня куда отчётливей прежнего. А ведь я уже сбил настройку на внутренний потенциал Юли!

Что за ерунда?!

От парусиновых туфель я избавился прямо за порогом, затем бесшумно скользнул на кухоньку и замер, прислушиваясь. Вновь – ничего. Излишнее любопытство могло выйти боком, но очень уж неправильной казалась ситуация, чтобы упускать возможность подслушать разговор подружек!

Дверь в комнату Насти оставалась закрытой, а вот в Юлину была распахнута настежь, но ничего кроме сдавленного сопения разобрать не получилось. Ещё доносились скрип половиц и шорох одежды. И будто мало того – явственно ощущаемая ясновидением энергетическая аномалия показывала наличие в комнате лишь одного оператора, а никак не двух.

Подобный эффект мог возникать лишь при очень-очень близком контакте, так чем они там, чёрт возьми, занимаются?!

Некстати вспомнилось признание барышни о поцелуях с соседкой, и вот так сразу выкинуть эту ерунду из головы не получилось, а дальше в комнате и вовсе включился радиоприёмник. Громкость выкрутили на полную катушку, и тут уж я не утерпел, наплевал на возможные последствия, в два быстрых шага приблизился к двери и заглянул внутрь.

Юля склонялась над письменным столом, сзади на неё навалился мужчина в неброском сером костюме. Одной рукой он зажимал девушке рот, другой приставил к виску миниатюрный револьвер, а помимо этого блокировал невеликие способности жертвы энергетическим воздействием.

Чем я себя выдал – не знаю. Не скрипнул половицей, не вздохнул, даже к сверхсиле обратиться не успел, а незнакомец неуловимым движением развернулся и наставил на меня револьвер.

Клац!

Боёк шибанул по капсюлю, и я погасил вспышку тепловой энергии, прежде чем та успела воспламенить пороховой заряд; выстрела не прозвучало. В тот же миг Юля со всего маху вонзила в бедро позабывшего о ней мужчины стискиваемый в руке карандаш, получила локтем в лицо и повалилась на пол между столом и стеной, и я воспользовался этой заминкой, начал выплёскивать из себя набранную сверхсилу и напитывать ею пространство.

С пальцев незнакомца сорвался электрический разряд, ослепительная искра шибанула в меня, но не сумела совладать с заземлением и стекла под ноги; паркет прыснул щепками и задымился.

Мимолётный росчерк молнии послужил каналом, связавшим рассеянную в комнате энергию в противофазе напрямую с внутренним потенциалом оператора, и случился пробой, но концентрация сверхсилы была не слишком высока, и обошлось без серьёзных увечий. Вот я и метнулся вперёд, намереваясь решить исход схватки в рукопашной. Метнулся вперёд, а рухнул на стену, перехваченный вывертом гравитации.

Незнакомец оказался стреляным воробьём – он не растерялся и полностью изолировал собственный потенциал от внешнего фона, моментально купировав пробой. И пусть возведённые барьеры заодно лишили доступа к сверхсиле, оперировать уже набранным зарядом они помешать не могли. Ладно хоть энергия в противофазе так и продолжала наполнять комнату, взаимодействие с ней гарантированно разрушило бы любую стандартную конструкцию, и полагаться сейчас мой оппонент мог исключительно на прямые воздействия с предельно высоким уровнем переработки сверхсилы.

Ему почти хватило и этого.

Ма-а-ать!

Падение с двухметровой высоты на стену едва не переломало кости, а следом, лишив всякой подвижности, навалилась чужая воля, но вбитые на курсах навыки противодействия подобного рода атакам помогли вывести себя из-под действия аномальной силы тяжести и упасть на кровать. И тотчас сверху посыпалась сшибленная кинетическим ударом побелка, а обои лопнули, расчерченные длинной трещиной!

Я спешно скатился на пол и едва успел рассеять линзой уплотнённого ионизированного воздуха выплеск теплового излучения, температура в комнате разом подскочила на добрый десяток градусов. За первой атакой без всякого промедления последовал скачок давления, призванный взорвать лёгкие, его отвёл в сторону. На кровать посыпалось стеклянное крошево взорвавшихся электролампочек, а в лицо вновь уставился ствол револьвера!

Едва слышно хлопнул выстрел, и отработанным усилием воли я лишил пулю кинетической энергии, чтобы тотчас перейти в контратаку. При помощи техники медузы выпустил сразу четыре шаровых молнии, одна рассеялась из-за недостаточного контроля, две других разметало встречным воздействием, зато последняя угодила точнехонько в грудь оператора!

Увы, толком влить в неё энергию я не успел, от хлопка даже стёкла не задребезжали, да и противнику он вреда не причинил, лишь тряхнул электрическим разрядом и заставил задымиться пиджак. А ещё – самую малость ошеломил. И я воспользовался моментом, удержал от разрушения энергетическую пуповину и погнал через неё сверхсилу, намереваясь нанести решающий удар. Конец силового жгута сыпанул искрами, но выданный им разряд оказался неспособен превозмочь активное заземление соперника.

Зараза!

Сходу отыскать брешь в чужой защите не вышло, и я вознамерился обвить противника силовой нитью, дабы затянуть её и рассечь тело надвое, но тут на глаза попался воткнутый в бедро оператора карандаш, и какое-то наитие заставило перекинуть воздействие на него. И – сработало! Графитовый сердечник послужил электродом, позволившим дотянуться до внутреннего потенциала противника, тотчас полыхнула электрическим разрядом дуга. Получай!

Незнакомца скрутила судорога, он упал на колени и упёрся руками в пол, но стоило лишь мне двинуться на сближение, и выплеск сверхсилы откинул прочь, шибанув спиной и затылком об угол шкафа.

Вот же гад! Сыграл ва-банк и мало того, что ценой полного обнуления потенциала выжег всю заполонявшую комнату сверхэнергию и разрушил соединивший нас канал, так ещё и умудрился при этом уцелеть!

Его, конечно, крепенько приложило разрядом, дымились обугленные остатки карандаша и штанина, да только и мне пришлось не сильно легче! Заземление приказало долго жить, во рту появился металлический привкус, следом накатило острое предчувствие надвигающейся катастрофы, так что я без промедления шваркнул противника простейшим электрическим разрядом.