Нелегал. Том 1

— Повестку преподавателю покажешь! — отрезал Стройнович. — Всё, иди! Петя, ты ведь с ним закончил?

— Закончил, — нехотя признал я и махнул рукой. — Скажи, пусть следующий заходит.

Студент с нескрываемым облегчением покинул кабинет, а Касатон осуждающе посмотрел на меня и покачал головой.

— Опять ты за своё, да? Я же прямо сказал: мы не станем возвращать это дело в Бюро! Не будем!

— Хорошо, — покладисто согласился я, но провести Стройновича не сумел.

— А Васька слушает да ест! — фыркнул он. — Твоё бы рвение да в нужное русло, Петя, цены бы тебе не было! Вот скажи, почему в ректорате на тебя жалуются? Говорят, по два раза на одних и тех же студентов характеристики запрашиваешь!

— Не может такого быть!

— Ещё как может! — Касатон расстегнул кожаную папку и протянул мне несколько листков. — Вот, специально дубликаты отложил!

— Нужно картотеку завести, — предложила Ирина Лебеда и сразу же перескочила на другую тему: — Ой, а вы слышали, у профессора Орлика примус взорвался? Его наповал убило и жену поранило!

Стройнович недоумённо нахмурился.

— Прямо взорвался?

— Тоже слышал, — подтвердил вставший в дверях кабинета студент и лишь после этого уточнил: — Можно?

Я указал ему на стул и спросил:

— Зачем ему вообще примус понадобился?

— А он не из операторов был, — подсказала Ирина. — Но умный до невозможности — вёл у нас гипнотехнику, пока заведующим кафедрой не назначили.

Студент поёрзал на стуле и предложил:

— Может, начнём уже? Я на практикум опаздываю!

— Десятым у вас кто был? — спросил я, проглядывая дубликаты характеристик.

— Петя! — одёрнул меня Стройнович. — Ну не заводи ты опять сказку про белого бычка!

Я пропустил это пожелание мимо ушей, но и наседать на студента не стал, кинул листы на стол и прищёлкнул пальцами.

— Ну точно, блин! — выдал я и повернулся к Стройновичу. — Касатон, эти деятели просто сразу по двум разным делам проходят, отсюда и дублирование запросов!

— Картотека нужна! — вновь встрепенулась Ирина. — Могу заняться!

— Займись, а то в ректорате на меня уже скоро косо смотреть начнут, — разрешил Стройнович и взялся просматривать характеристики. — Петь, правильно понимаю, что кто-то набедокурил и на фронт сбежать попытался?

Я сопоставил в уме даты и покачал головой.

— Нет, скорее с расстройства, что обратно завернули, во все тяжкие ударились.

— А можно… — заикнулся было студент, но не тут-то было.

— Десятого назовёшь и свободен! — объявил я, забрал у Касатона дубликаты характеристик, разложил их перед собой и озвучил три фамилии: — Крот, Чертополох, Крикун. Ага! Знакомые всё лица!

— Эти амёбы на фронт собирались? — фыркнул студент. — Вот уж никогда бы не подумал!

Я на это замечание никак не отреагировал, поскольку моё внимание привлекла особая отметка на последней из характеристик.

— Касатон, глянь! Пишут, был анонимный сигнал, что Крикун почитывает газету «Вперёд!», а это официальный рупор «Правого легиона»!

Стройнович глянул свою копию характеристики и наморщил лоб.

— Анонимный? Это не показатель, знаешь ли. И проверка результатов не дала.

— Да какая там проверка могла быть? — фыркнул я. — Поди, спросили его — читал или нет, он и пошёл в отказ. Ерундовое ведь правонарушение по тем временам, на политическую деятельность студентов глаза сплошь и рядом закрывали. Ну, ты в курсе.

Касатон страдальчески вздохнул.

— Вызывал его? Тогда приглашай, сам с ним поговорю. Вдруг они и вправду к мятежникам лыжи навострили. — Он грозно уставился на студента. — А ты чего уши развесил? Никому ни слова! Понял? И вообще… Петя, ты с ним не закончил разве ещё?

— И не начинал даже, — ответил я, поднимаясь из-за стола.

— Так опроси по-быстрому и отпусти! Не тяни резину!

Командный тон Касатона меня прямо-таки взбесил, и я его пожелание проигнорировал, вместо этого распахнул дверь и оглядел рассевшихся на лавочке студентов, но нужного человека среди них не углядел. Из всей троицы подстрекателей в коридоре обнаружился лишь притулившийся с краешка Степан, а вот его соседей по комнате не наблюдалось. Настроения сей факт мне отнюдь не улучшил, и я гаркнул:

— Крикун где⁈

Степан нервно вскочил на ноги.

— А⁈

— Ну что там ещё? — спросил из комнаты Стройнович.

Объясняться с ним ещё и по этому поводу нисколько не хотелось, я прикрыл за собой дверь и с нажимом спросил:

— Где Крикун?

— Курит он! — пробормотал студент и попятился к лестнице. — Сейчас позову!

Этот невротик вполне мог сделать ноги, и я рявкнул:

— Стоять!

Результат поразил до глубины души. Степан швырнул в меня своим портфелем, развернулся и бросился наутёк!

Я без труда перехватил импровизированный метательный снаряд и на одном длинном вдохе втянул в себя полсотни килоджоулей, но вовремя опомнился и воздействовать непосредственно на беглеца не стал, вместо этого пустяковым кинетическим импульсом заставил распахнуться одну из дверей. Паренёк на полном ходу впечатался в неё лицом, отлетел назад и растянулся на полу с расквашенным носом.

Студенты повскакивали с лавочки; кто-то рассмеялся, кто-то бросился поднимать бедолагу и оказывать ему первую помощь, а я мысленно обругал последними словами и свои рефлексы, и себя самого. Это ж не тренированный курсант, этот доходяга запросто мог не только разбитым лицом отделаться, но и шею себе свернуть!

И ведь никуда бы он не делся, в самом крайнем случае задержали бы на проходной! А что самое паскудное — кое от кого из студентов моё вмешательство незамеченным не осталось.

— Беспредел! — заорал один из них.

— Полицейский произвол! — поддержал его другой.

Третий пригрозил пожаловаться, но куда именно, сказать не успел.

Импульс!

Едва уловимое воздействие прошло стороной, и тут же у лестничной клетки грянул взрыв! Толпившиеся в коридоре студенты послужили живым щитом, ударная волна боднула и опрокинула навзничь, а вот осколками меня не зацепило. Контузия и падение вкупе с острейшей вспышкой боли в правом боку разом вышибли дух, но сознания я не потерял и даже портфеля из рук не выпустил.

Какого…

Импульс!

Спасло ясновидение. За долю мгновения я успел не только отследить направленность воздействия и осознать его предназначение, но и сообразить, что не обладаю потенциалом, достаточным для нейтрализации взрыва адской машины. Вместо этого погасил направленное на портфель воздействие, сведя на нет ювелирный в своей сфокусированности выброс сверхсилы.

И — ничего! Детонации не случилось, меня не разорвало в клочья, я — не погиб!

Но то — я. Жертвы первого взрыва, контуженные и нашпигованные болтами и гайками, истекали кровью и корчились от боли — ими бы заняться, да только ничего ещё не кончилось. Бомбисты запросто могли иметь запасной план, упущу — и новых жертв не избежать! А тут найдётся, кому первую помощь оказать. Так что — бегом!

В коридор выскочили Стройнович и Лебеда, я зашвырнул злополучный портфель в кабинет и крикнул:

— Не заходить!

Касатон попытался придержать меня за плечо, я оттолкнул его, согнулся, перебарывая боль в боку, и сипло выдохнул:

— Помоги им! — А сам соединил в голове направления импульсов, потянул в себя сверхсилу и побежал к торцевому окну в конце коридора — тому, что выходило на задворки корпуса.

Только сорвался с места и тут же распахнулась дверь одной из комнат. Я в самый последний момент разминулся с выскочившим в коридор человеком, оттолкнулся от противоположной стены, метнулся дальше, заскочил на подоконник и сразу спрыгнул обратно!

Ясновидение уловило энергетический выплеск за миг до того, как волна искажений угодила в оконный проём, только поэтому я и успел сотворить силовой экран и прикрыться от капель вскипевшего стекла, не позволил тем прошить себя насквозь и даже просто обжечь.

Сволочь!

Наружу я уже не выпрыгнул, а вынырнул рыбкой, придав себе дополнительное ускорение кинетическим импульсом. Очередное искажение пространства прошло стороной, а дальше я полностью погасил скорость, благодаря чему и не угодил в гравитационную аномалию. Увы, приземлился из-за этого отнюдь не так мягко, как рассчитывал, бок вновь обожгло болью.

Вроде ерунда, но вот как раз эта мимолётная заминка и не позволила вовремя сблизиться с Жорой и выбить из него дух. Он моментально сообразил, что без драки ему теперь не оторваться и вогнал себя в состояние резонанса, так что когда я ринулся в атаку, то едва не влетел в энергетическую паутину, моментально раскинувшуюся вокруг бомбиста.

Резкая остановка, рывок в сторону, прыжок в другую с боковым переворотом. И всё это на самой грани возможного, с предельным напряжением мышц и связок, а ещё с дополнительным ускорением за счёт направленных импульсов! На каждом скачке — помутнение в глазах, на каждом броске — нестерпимая боль в отбитом боку.

Но медлить нельзя!

Я разом растратил весь набранный потенциал, зато уклонился и от силовых жгутов, способных разорвать тело в клочья, и от плазменных нитей, не вляпался в области перенасыщенного энергией пространства, вовремя ушёл из зоны повышенного давления.

Не распался на части, не взорвался, не вскипел, не превратился в ледяную статую и не позволил выгореть внутренней энергетике.

Уцелел. Но и только.

Само собой вспомнилось, как в своё время рвался к Олегу Друзе — сейчас было ещё даже хуже. Тогда основной удар принял на себя Альберт Павлович, теперь же приходилось полагаться исключительно на собственные силы. Когда б не ясновидение — разлетелся бы на атомы. И непременно разлечусь ещё, если только позволю Жоре сосредоточиться на управлении охранной структурой, в которую он вливал, вливал и вливал всю сверхсилу без остатка!

Шаг в сторону, и гравий взметнулся в воздух, но взметнулся там, где я только что стоял. Крутанулся чёрный вихрь, вытянулся в смертоносный жгут, удар и — уклонение!

Сгустившийся воздух попытался удержать на месте, заползти внутрь и взорвать лёгкие, пришлось тратить драгоценную энергию, вновь опустошая потенциал. Рывок, шажок, прыжок, и пространство вспыхивает ворохом электрических искр. Заземление уберегло от проброшенного ко мне разряда, а дальше я ощутил внимание и резко подался в сторону, ушёл из точки фокуса, не дал разнести перепадом давления на куски свою многострадальную голову.

Теперь я уже не просто кидал себя кинетическими импульсами из стороны в сторону, но и дублировал сигналы нервной системы, а ещё взялся гасить собственную инерцию и снижать на своём пути плотность воздуха. За счёт этого предельно ускорился и не крутился вокруг противника, будто моська вокруг слона, а мелькал неуловимым москитом.

Увы, но москитом в сравнении с ним я сейчас и был.

Резонанс возносил парня на пик способностей, а я у меня никак не получалось сократить дистанцию и сойтись в рукопашной. Но и отступить я тоже не мог! Никак не мог!

Проклятье! Да где же группа немедленного реагирования Бюро⁈

Попытка достать студента выплеском деструктивных колебаний успехом не увенчалась, я только впустую потратил десять тысяч сверхджоулей, а вот в меня самого словно таран врезался, даром что успел этот выпад ослабить, погасив большую часть вложенной в него энергии. Вспышка боли, лязг зубов. Шаг назад и вбок, подальше от вспыхнувшей оранжевым расплавом земли под ногами…