Базис

Воздел голову твари над призмой, произнес ритуальные слова. И оказался в гостях у Куниц.

Здесь тоже шел бой. Родовой алтарь изначально был посвящен Оринусу, но сейчас имелся важный нюанс, вместо парящего мерцающего кристалла, в центр «столешницы» была вплавлена пластина из серебристого металла, на которой черным пламенем горели незнакомые руны. Энергия перехлестывала через край хранилища, потому что на объект культа был направлен мощнейший ее поток сверху, который и не думал исчезать со смертью главы.

От стен и потолка помещения исходил красный мерцающий свет. Больше его источников не имелось. Зато я увидел вокруг огромное количество тел. Завалы. Сосчитать даже навскидку не получилось — однако не меньше пары сотен, многие были расчленены. И большая часть приняла мученическую смерть. Женщины, дети, старики, мужчины. Многие из Рода Куниц, но основная масса все же рабы, а еще явно опознал девчонку из Рода Щук, двух Медвежат, одного Моржонка.

Обычная вакханалия безумия и четкий, ясный след Раоноса.

Шестнадцать тотемных из проклятого рода защищали культовый предмет, при чем довольно успешно. Четверо из них — последний заслон практически не вступали в бой, где нападающие в лице Турина с гвардейцами, Ванессы с ее людьми из Седьмого отдела и Раст Снежный с легионерами несли ощутимые потери. Как я понял из рисунка боя, главным действующим лицом здесь был лэрг, который периодически перемещался в пространстве и пытался поразить пылающим мечом, напитанным под завязку энергий Кроноса, зловещий алтарь.

Но у него ничего не получалось — раз за разом клинок, объятый пламенем, бессильно отскакивал от незримой защиты, не достигая цели с пару десятков сантиметров. А затем сотника, после пары молниеносных ударов, начинали теснить защитники. На моих глазах он им отрубал конечности. Те, не долетая до пола, исчезали и возникали вновь на старых местах без всякой потери функциональности для хозяев. Что говорить, если отсеченная голова оказалась на своем месте? Сквозные же и рубленные раны, вообще, не доставляли противнику никакого дискомфорта.

Турину же прилетало неплохо. Виднелись прорехи в несокрушимых доспехах.

Несмотря на бессмертие врагов, каким-то образом нападавшие все же смогли уничтожить четверых Куниц, которые теперь изломанными куклами валялись в стороне. Раста Снежного защищал тотем, кроме зримой и незримой сплошной брони и щита, а орудовал командор коротким мечом, вспыхивающим ярким светом. Огненный волк проявлялся только в те моменты, когда его хозяину грозила смертельная опасность. Пламенные челюсти смыкались на работавших с огромной скоростью руках врагов, дергали их, дезориентировали.

Интересная система.

Ванесса тоже двигалась с невероятной скоростью, швыряла какими-то серебристыми шарами-заклятьями в пособников Раоноса, отчего те замирали на секунды и их доли, разила кровавого цвета молнией сразу по несколько человек — прожигала в них дыры, размерами с кулак, но эффект от таких финтов был спорный.

Четверо гвардейцев уже нашли свой покой, только щиты и доспехи позволяли держаться остальным. Легионеры прикрывали своего командира, но тоже потеряли двоих, еще пара принадлежала Седьмому отделу. Такое соотношение в потерях становилось понятным, именно воины Турина шли на острие, на них наседало больше противников. И они, судя по всем признакам обладали гораздо лучшей выучкой.

Звон металла, сдавленные выкрики, хрипы…

Кстати, родовые клинки Куниц преобразились в короткие мечи, имеющие не физическое воплощение, а сплошь состоящие из энергии. Перелом в худшую сторону происходил именно сейчас, в этот миг. Когда вампирессу достал один из защитников алтаря. Он пропорол ей бок явно до ребер, а выдергивая оружие из раны, полоснул и по левой руке. Дополнительно молниеносным ударом колена в живот отправил девушку в короткий полет, закончившийся у стены, в какую она впечаталась так — пыль в разные стороны полетела.

Отметил и то, что зачарованный вражеский клинок вытягивал из Дэастэль энергию, совсем как мои ятаганы. Отчего жертва еще и слабела каждый миг не только от кровопотери, которая оказалась такого же цвета, как у людей. Ванесса готовилась к смерти.

Ей было явно больно, но в глазах горела решимость. Куница же расхохотался, занес мерцающий клинок над девушкой. И в этот момент я мало того, что оборвал канат, связывающий его с алтарем, так еще и вытянул из отморозка всю ее без остатка. И вот вместо божественного оружия в руках твари оказался обычный стальной кинжал, даже без родовых свойств. А сам убийца покачнулся, этого Ванессе хватило, чтобы вонзить тому снизу в живот, будто по волшебству, появившийся в правой руке кривой кинжал, и вставая практически выпотрошить пациента.

Затем Дэастэль впилась жертве в шею удлинившимися клыками, сделала четыре глотательных движения. И прямо на глазах расцвела. Синяки под глазами пропали, поврежденная конечность обрела подвижность, и она со звериным рыком бросилась вновь в схватку.

Все ясно.

Имелось желание не вмешиваться — не нравилась неугомонность кровососки в желании накопать чего-нибудь под меня, но пользы пока от вампирессы было больше, чем вреда, а еще я обязательно с нее долг жизни стребую. Если же возникнет необходимость — грохну своими руками. И, конечно, радовала полученная информация.

Лэрг не всесилен, более того, вероятно большинство его способностей здесь блокировались, Кронос в таких вещах не помощник — его присутствие не ощутил, Раста Снежного прикрывал тотем, причем материализуясь лишь тогда, когда необходимо (это требовало проработки), у вампирессы в арсенале имелась кровавая молния и серебряные шары, еще она могла восстанавливаться во время боя за счет поглощения крови живых разумных. Впрочем, энергию тоже может получала вместе с живительной влагой, но никаких ее эманаций я не уловил.

Мысли пронеслись стремительно, вместе с перенаправлением потока из алтаря в свой, а также обрывов любых с ним связей у «защитников», вытягиванием всего из них. И последнее, что успел заметить прежде, чем вернуться обратно на площадь, как над каменной столешницей материализовался из воздуха Турин, и удерживая пламенный меч обеими руками, вогнал его по самую рукоять вглубь камня.

Казалось, сама земля вздрогнула, когда я вновь «вернулся» в себя.

Обрыв связи. Такого мощнейшего потока мне еще не доводилось видеть ни разу — родовой алтарь моментально заполнился под пробку. Ничего не успел сделать из полезного, как почувствовал — все. Больше ничего оттуда не капнет.

Итоги… Неоднозначные. Скажем так. Надо было действовать по-другому. Да…

В этот момент рядом со мной, как черт из табакерки, появился дер Вирго. Усы окровавлены — это из носа натекло, и из ушей красные высохшие дорожки показывали — нелегко даже ему пришлось.

— Голову к трупу кидай! Быстро! Быстро! — скомандовал он.

Я беспрекословно выполнил приказ.

Маг воздел руки в верх, что-то пробормотал, тело ящера взмыло в воздух, закружилось на месте, к нему присоединилась голова, все отрубленные мною части, включая даже палец. Все это вспыхнуло, загорелось желтым пламенем, превращаясь в огненное торнадо, по которому пробегали черные молнии. Оно подхватывало каменные плиты, поднималось и поднималось. Вот уже бешено вращалось, вырастая до шести метров.

В основании смерча плавился камень, шипела рассерженно, испаряясь вода. Мэтр сделал неуловимый жест рукой, и под вихрем возник мерцающий овал портала, куда и втянулось все в несколько мгновений.

Хлопок.

— Успел, — обессиленно, но довольно улыбнулся он мне, — Надо же, успел.

— Зачем? — спокойно спросил, когда дер Вирго, утирал пот. Нет, магия магией, но прана все же для восстановления явно подходила лучше. Соратник выглядел выжатым, как лимон, а я же был готов сейчас еще не одного ящера в блин закатать.

— Что зачем?— колдун с недоумением уставился на меня.

— Зачем ты уничтожил трофей? У него шкура, наверное, крепче драконьей, когти из адамантита, — на площади хорошо, если осталась треть народа. Остальные, похоже, разбежались. Зато оставшиеся, заорали победно, загомонили.

— Глэрд Райс, промедли я хоть секунду, сейчас бы здесь уже развернулся портал в самые глубины пылающей Тьмы! И тогда бы ничего нас не спасло и не помогло нам! И никакой адамантит бы не понадобился. Не знаю, уж что здесь имеется такого, что Раонос решился на такой беспрецедентный шаг! Невероятный! — видимо я перестарался, когда злил тварь и скорее всего, оскорбления, которыми сыпал, не имели ничего общего с простыми словами, а несли некий сакральный смысл, — Но промедли, и тут появился бы сам позабытый бог, точнее, его воплощение, а не жалкий аватар. Тьфу ты, аватар тоже не был жалким, что-то ближе к высшим рангам или низший из них, но по сравнению с тем, что могло бы вылезти… Разве ты не видел?.. Тьфу ты, ты же даже не инициирован, а тут требуется другое… Кому скажи… Аватар Раоноса уничтожил мальч… — и осекся на полуслове, затем расхохотался, — Как ты его! Хорошо Турин алтарь разнес, иначе бы тебе не выстоять…

Не стал раскрывать детали кто и что сломал. Нужно будет, сотник сам расскажет. Нет? Мне хвастовство требовалось для работы, а не для самоутверждения, здесь же скорее получалось второе, нежели первое. И так авторитета среди своих людей столько… Это протянул копье Лаене, та приняла его с поклоном головы и ударом в грудь кулачком, а через миг за ней склонился и эрин Хорн, вместе с десятком (они появились, когда шел поединок, но попенял себе — не отследил). У каждого в глазах, особенно в фиолетовых демонессы, горел фанатичный огонь. Почувствовал их настроение, прикажу и даже думать не станут, тот же Совет постараются вырезать. Получится или нет — неизвестно, но выполнят, не раздумывая и не рассуждая. Конечно, это имело временный эффект. Но я знал, как такое закреплять. Повесив моргенштерн на пояс, направился под навес к главам.

Родственник стоял на крыльце и наблюдал за мной, сжав кулаки. Лицо чуть перекошенное. Непонятно, не понравилось, как покровителя в камень закатали? Или думал о провале миссии? Решится или нет прыгать на меня после такого зрелища? И я не знал, что для меня предпочтительнее.

— Все всё видели? Есть еще желающие бросить мне вызов? Рассказать, что за мной стоят лишь маги или кто-то еще? И что моя кровь не горит? — обвел глав тяжелым взором, останавливаясь на каждом, единодушное молчание послужило ответом, кто-то отрицательно мотнул головой.

— Стольких Людей сегодня Народ лишился… — горестно вздохнув, протянул мне фолиант староста. В глазах Крома страх перемешивался с ненавистью, порождая нечто новое, пока непонятное.

— И скольких еще лишится, если ты и остальные главы не перестанете воду мутить, и не будете жить по Заветам предков, своим примером показывая всем, как нужно делать и поступать! У вас перед глазами Улаф — он герой. А ты… С тобой даже разговаривать противно. И да, готовься, и вы готовьтесь, в середине сумеречной ночи я созову Малый совет по всем правилам. И мы будем решать, достоин ли Кром и дальше возглавлять наше поселение, теперь ставшее городом, или все же пусть уступит дорогу другим. Сразу подумайте о кандидатах. Еще поставлю вопрос о признании моего Рода Великим. Я все сказал, потому что так дальше жить нельзя. Не перестают полыхать погребальные костры, а сегодня… — решил все же сообщить об увиденных картинах в логове Куниц. Уверен, все здесь знали о процедуре поглощения силы Рода. Потом могли и сыграть на сокрытии скорбных данных.