Нелегал.Том I

— Вот повезёт кому-то по распределению за полярный круг угодить!

Я недоумённо глянул в ответ, студент с выражением произнёс:

— Северск же!

Проректор отвлёкся сделать глоток воды, и кто-то немедленно крикнул:

— А операторов точно хватит на все проекты?

— Очень верный вопрос, товарищи! — кивнул Клёст. — Операторов на всё не хватит, но возврата к прошлой обособленности и безынициативности уже не будет! В ближайшее время совреском утвердит перечень республиканских строек, на них будут задействованы как активисты Февральского союза молодёжи, так и наши оступившиеся сограждане, которым придётся искупить свои прегрешения ударным трудом!

Ян вновь шепнул мне:

— Каторжан задействуют! — будто прозвучавшее заявление можно было интерпретировать как-то иначе.

— Тише ты! — шикнули на него с заднего ряда. — Угомонись!

— Теперь что касается вашего профиля! — объявил проректор. — Республиканские вооружённые силы ждут серьёзные изменения. Для вас теперь открыты все дороги! ОНКОР, Особый зарубежный корпус, ВОХР, армейская служба энергетической защиты, воздушный и морской флот! Новинск, Дальнеморск, столица! Ура, товарищи! Ура!

Когда вывалились на улицу, в ушах так и звенело.

Вихрастый Ян достал коробку папирос, угостил Костю, затянулся сам и закашлялся.

— За полярный круг! — объявил он. — Точно за полярный круг распределят. В Северск, медведей караулить.

— Да с чего ты взял? — возмутился Костя. — Чего ты панику на ровном месте разводишь?

— Холод не люблю, — сознался Ян.

— Холод никто не любит, — уверил его Карл и вздохнул. — Научный факт!

Расходиться никто из актива военной кафедры не спешил, на улице самоорганизовалось стихийное собрание, и я бы с удовольствием присоединился к остальным, но пора было бежать на процедуры. Да и что мне до распределения? Решено всё давно, просто пока в известность не поставили. А сам я…

Да ну его! Решил наперёд ничего не загадывать.

У меня приоритеты. Этого достаточно.

В лабораторный корпус я сегодня пришёл минут на десять раньше обычного, поэтому с кружкой травяного настоя и бумажным пакетом с козинаками из кузнечиков заглянул в кабинет Василия, поделился с ним последними новостями.

— Во дела делаются! Эх, был бы Сёма жив, мы б с ним на пару махнули на севера! — Аспирант вздохнул и достал из шкафчика початую бутылку водки. — По маленькой? — предложил он мне.

— Вась, ну ты чего? Мне на процедуры!

— А, точно! — опомнился Василий и убрал бутылку обратно. — Дожил — выпить не с кем!

— Надо чаще встречаться.

— И не говори!

Посидели, пообщались, я допил чай и неожиданно сильно пропотел, хоть в простынке жарко отнюдь и не было. Вышел и лицом к лицу столкнулся с Евгенией — той самой лаборанткой, что подменяла секретаршу Вдовца и которую я всё никак не собрался пригласить на танцы. Улыбнулись друг другу дежурно и разошлись. Момент для развития отношений определённо был упущен бесповоротно.

Работа с силовой установкой прошла без неожиданностей — за этот час взмок и буквально наизнанку вывернулся, но отработал на пределе своих нынешних возможностей, раз за разом выдавая пиковые пятьдесят девять киловатт. Ещё немного и на шестьдесят замахнусь!

Плохо разве? Да ничего подобного! Это ж только половина мощности от потолка после перенастройки на источник-девять!

До раздевалки я шёл покачиваясь, но после душа оклемался и даже ощутил некий подъём сил, с этим воодушевлением и отправился в библиотеку штудировать материалы по теории создания энергетических структур, дабы уже наконец довести до ума черновик курсовой, срок защиты которой вышел ещё на прошлой неделе.

Нет, с темой не прогадал, тема была интересная и для меня предельно актуальная: я не разбирал какие-то особенности создания энергетических структур, а рассматривал способы их разрушения с минимальным расходом сверхсилы. Вот и приходилось самым натуральным образом изобретать велосипед, поскольку все методички подобного рода предназначались исключительно для служебного пользования и не было решительно никакой возможности взять оттуда хоть что-то для своей курсовой. Там даже с творческой переработкой известного рода сложности возникали, приходилось ориентироваться исключительно на открытые источники.

Впрочем, открытыми они являлись лишь номинально: даже при наличии всех необходимых допусков выбивать их приходилось едва ли не с боем, а изучать непременно в читальном зале.

Просидел я в библиотеке до вечера, оттуда отправился прямиком на сверхйогу. Если прежде во многом относился к медитациям с некоторым даже пренебрежением, отдавая пальму первенства силовым упражнениям, то после недавней схватки на привокзальной площади филонить на занятиях перестал. Погружая сознание в поверхностный транс, я ловил состояние внутреннего равновесия и начинал крутить центральный узел, тянуть энергетические каналы, развивать их эластичность и пробовал укрепить, зачастую совмещал всё это с попытками постукивать по циновке руками в ритме три к пяти, но обычно почти сразу сбивался.

И пусть быстрого результата ждать не приходилось, да только глаза боятся, а руки делают. Федора Васильевна первое время приглядывалась, но вскоре оставила в покое, разрешив тренироваться по индивидуальной программе.

— Чем бы дитя ни тешилось! — махнула она рукой и продолжила шпынять остальных, а обо мне будто забыла. В результате медитации стали более глубокими, теперь я практически полностью отрешался от окружающей действительности, лишь время от времени выныривал из транса, дабы вытереть стекавший на глаза пот.

В начале месяца Горицвет набрал новую группу и полностью перепоручил этих неофитов заботам Якова Беляка, тому даже пришлось сложить с себя полномочия председателя студенческого клуба «СверхДжоуль». На смену ему выбрали Мэри-Мишель-Марию — подружку Карла или теперь уже бывшую подружку, с этим пока ясности не было. Сам он темнил, а я с расспросами не лез, своих забот хватало.

Горицвет же полностью сосредоточился на пространных лекциях, а ещё проводил индивидуальные занятия для узкого круга избранных учеников. Впрочем, занятия — это немного не то слово. Со Львом он ограничивался разговорами, а Касатону Стройновичу ставил технику медитативного транса. Понятия не имею, на кой ляд она тому понадобилась, уж лучше бы закалкой тела занялся, как я и советовал — всё больше пользы вышло бы.

Вот с Касатоном на выходе из зала я и столкнулся.

— Завтра в студсовет подходи на полчаса раньше, — предупредил он меня. — Общее собрание будет.

— Снова политинформация? — вздохнул я, потянулся и поморщился от неприятной ломоты во всём теле, будто не внутреннюю энергетику прорабатывал, а растяжкой занимался.

— Нет, там другое будет. Не опаздывай!

— Хорошо, буду.

Мимо пробежал Лев, отсалютовал мне на ходу и юркнул в зал перед Касатоном, а я отправился в раздевалку. Полежать бы чуток на лавочке, но некогда, некогда, некогда. В другом месте ждут, опаздывать нельзя. Предзащита проекта на носу, а ещё кучу деталей утрясать и выводы формулировать. Инга с Яной уже просто зашиваются, а у Карла глаз дёргаться начинает всякий раз, когда речь о дополнительных опросах заходит. Я хоть изначально и не собирался участвовать в работе инициативной группы, но то одно, то другое, так и втянулся в итоге. Инга опять же…

Ну не в кино или на танцы её приглашать, в самом-то деле! Не нужно это ни ей, ни мне самому. Ещё и кое-какими осложнениями чревато. А так — не подкопаешься. Даже вахтёрша в журнал регистрации записывать перестала.

— Да проходи ты! — вот и сегодня махнула та рукой. — Все ваши уже собрались.

И точно — в гостиной вокруг стола расселись Инга, Марина, Яна, Валя и Карл, вовсю шло обсуждение полученных результатов.

— Последние расчёты однозначно показывают наличие эффекта от упора на физическую активность, но хорошо смотрятся цифры только в процентном соотношении. На деле курсанты выходят на пик румба в среднем лишь на две недели быстрее студентов.

— Тоже немало! — хмыкнул Карл. — И опять же тут речь об операторах восьмого и девятого витков, а если экстраполировать их результаты на шестой? Уже не две недели получится, а полгода! Целый семестр!

— Скажут, что дело не в занятиях физкультурой, а в меньшей нагрузке по общеобразовательным дисциплинам, — резонно заметила Валя.

— Так и скажут, — кивнул я, поскольку оппоненты у нас подобрались зубастей некуда. Одна Эля-истеричка чего стоит!

— У спортсменов общеобразовательная нагрузка не меньше, а сроки ближе к курсантским! — напомнил Карл.

— А с успеваемостью у спортсменов как дела обстоят? — привела новый аргумент медсестра. — Если мы ещё и эти данные сравнивать начнём, то ни в какие сроки не уложимся. К тому же для студентов важнее выход на высокую суперпозицию, а тут сопоставимых данных нет!

Марина постучала ноготками по столу.

— Тогда нам… — Она смутилась и поправилась. — Вам! Тогда вам надо…

— Ой, да брось! — махнул своей лапищей Карл. — Ты для проекта не меньше остальных сделала!

В чём-то он был прав: затея с вечерней школой пока что буксовала, и Марина принимала живейшее участие в обсуждении собранных нами данных, даже помогала Инге с их упорядочиванием и анализом.

— Ну так вот, — чуть зардевшись, продолжила Марина, — надо смещать акцент со сроков на стабильность развития! Средний срок у студентов почему выше? Не из-за срывов ли? А там — госпитализация, осложнения, восстановление…

— У курсантов тоже срывы случаются, — заметил я. — Но не такие серьёзные, если средний срок больничного брать. Кстати, можем на это акцент сделать.

Яна покачала головой.

— Каждый случай уникален, мы просто не сможем привести всё к единому знаменателю. Это просто нереально!

— Ещё как сможем! — заявила Инга. — Общий знаменатель — это срок нахождения на больничном!

— Не аргумент! — отмахнулась серая мышка. — Человека могут уже на следующий день выписать, а реабилитационные мероприятия на месяц вперёд распланируют!

— Деньги! — сказал я. — Давайте сравнивать затраты на обучение студентов и курсантов. Уберём стипендии, доплаты на питание и вообще всё-всё-всё, оставим только траты на лечение и развитие сверхспособностей. Реально это? Мы ведь полные данные запрашивали, так?

Принесли коробки со сводками, начали их разбирать, но только толкались локтями и мешали друг другу, Инга пообещала заняться этим сама.

— А сейчас, может, на танцы? — предложила она, посмотрев на часы.

— Мы в кино идём! — ответила за себя и подружку серая мышка. — Идём ведь, Валя?

Медсестра кивнула.

— А у меня выключатель в комнате искрить начал, — сказала Марина. — Электрика никак вызвать не соберусь, посмотришь, Мефодий?

Карл неуверенно пожал мощными плечищами.

— Да можно, наверное…

Инга с видимым раздражением поднялась из-за стола и заявила:

— Тогда мы вдвоём сходим. Петя, подожди, я сейчас переоденусь…

Лично мне танцы и даром не сдались, я бы даже в кино с большим удовольствием выбрался, поскольку там куда ниже шансы нарваться на общих знакомых, но вся эта ситуация показалась слегка наигранной, вот и промолчал. Яна и Валя отчалили, а немного погодя, сменив домашний халат на лёгкое платьице, вернулась в гостиную Инга. И пусть видел её совершенно обнажённой не раз и не два, не оценить стройность ног не смог.