Защитник Дворянок Том III

— Ну почему, было бы не очень хорошо, если бы ты пропала слишком надолго, думаю, пару часиков подумать о своем поведении тебе все равно надо дать. А я тем временем растормошу Аррау и мы вместе с ней пойдем и дадим Келино еще раз, за стукачество. Мы долго отучали игрушку от попыток кому-то что-то сказать…

Мне казалось, девушка, вспоминая о прошлом впадает в какой-то экстаз, ведь все ее тело начинает подрагивать в наслаждении. А не пригрею ли я такую же змею на своей груди в виде Келино? Это сейчас она кажется жертвой, которая подверглась несправедливости, но она была заводилой этих двух сумасшедших! Нужно будет держать с ней ухо востро.

И, не успела она еще что-то сказать, как ловушка сзади нее захлопнулась и пламя, наконец, начало набирать температуру, ведь ее специально пришлось снизить, чтобы она до самого конца ничего не заподозрила. Конечно, защитная арга, тем более оранжевого цвета так себе в этом плане. Она умеренная, спокойная, обжечься ей трудно. Но никому не захочется сидеть в бане слишком долго.

Девушка билась о стенки, периодически вырывая целые куски, но просто не успевала пролезть. Ведь я выскочил из ямы и положил руку на свое творение, постоянно подпитывая и залепливая прорехи. Чем сильнее дергается, тем горячее внутри, ведь кокон подогревает она сама.

И вот, спустя минуту, она отрубилась от перегрева. Чисто, идеально, просто, только в мою руку набилась земля, а спина, которая еще не отошла от эпического падения на корень, будет меня «благодарить» всю ночь. Лучше бы эта тварь просто сдалась, теперь я злой!

Итого, передо мной было два тела. Урвикста была легче, так что я буквально делал темные делишки в сердце леса в окружении деревьев и редких каркающих ворон. А именно упражнялся в художественном искусстве на чужих спинах. Раз не понимают по нормальному — пусть у них будет вечная напоминалка.

Но, защитная арга в этом отношении все же была щадящей. Сила, будто живая, отказывалась делать слишком сильные ожоги, максимум доводя кожу до красноты. Так можно и заживо сварить, конечно, но их смерть — явно не то, что мне простят.

Так что на помощь вновь пришли легкоплавкие металлы, что я создавал сам. В моем животе давно трубили йерихонские трубы, возвещая о том, что если я продолжу, то просто упаду от истощения, но по простому крестику с помощью расплавленного металла я все же оставил.

Это и вполовину не то, что было на Келино и даже не десятая часть бедной спины Даши. Но я уже понял их силы и слабости, так что в следующий раз моя победа не будет казаться мне чем-то, что полагается лишь на удачу.

С внутренним сопротивлением, но я поправил Аррау нос. Настолько явные следы оставлять не принято. А сам, медленным шагом умирающего лебедя, пошел в кафетерий, по пути подлечивая руку и стараясь не обращать внимания на ноющую спину. Это ж надо было упасть в то место, до которого я не достаю нормально! Да что ж это за невезение-то такое!

Снаружи народу уже было маловато — приближался неофициальный комендантский час. Никто, конечно, не будет тебя задерживать и вести на душеспасительные беседы о поведении, но если твои отметки падают ниже определенного минимума — начинают возникать вопросы о том, умеет ли опростоволосившийся ученик планировать свое время. Так что во избежание возможных придирок в будущем, лишь самые уверенные в себе разгуливают вечером и ночью.

Кафетерий же был местом почти круглосуточным, просто в ночные часы он ограничивался едой быстрого приготовления — достал брикет, направил аргу, чтобы он внутри нагрелся и ешь. С голоду и не такое покажется кулинарным шедевром.

*Бах!*

Послышался хлопок на улице, стоило мне только сесть за одинокий стол у окна, место, которое так любит лже-Казимир. Резко выглянул в окно, а там всего-лишь взорвался салют, озаряя небо красными, красиво сгорающими на воздухе, искрами.

И стоило только повернуться к еде, как рядом с брикетом обнаружился ничем не примечательный конверт, на котором было указано только «имя» отправителя. «Сочувствующий». Подозрительно…