Пожиратели миров. 4 том

Глава 103

Признаюсь честно — я хотел уйти. Хотел так же, как и понимал, что уже этого не сделаю. Пусть я и считаю, что ответственность лежит конкретно на Катэрии, однако я тоже приложил к этому руку, что было глупо отрицать.

А ведь я просто доверил ей разобраться с проблемой. Но получается, что даже такое, и то мне надо было лично проконтролировать, а ещё лучше сделать самому.

Ко всему прочему ладно я хотя бы помнил наш секс, но ведь всё это прошло мимо меня. Да я помню произошедшее, но воспоминания, как кадры из фильма, которые смотрел со стороны. Я даже ощущений от секса с ней не помню. Будто занимался этим кто-то другой, но ответственность всё равно на мне — это ещё больше злит.

Я стоял над другой стороне от фонтана, косясь на Катэрию. Сложнее всего просто вернуться, отбросив все обиды. Но и я был не маленьким ребёнком, чтобы действовать наперекор здравому смыслу.

Заверила она меня, что предпримет все необходимые действия, как же…

Медленно я обошёл фонтан. Катэрия не подняла головы, даже когда я подошёл к ней. Просто сидела ровно, глядя себе куда-то под ноги, будто задумалась. Я со вздохом сел рядом с ней на скамейку и тоже начал смотреть себе под ноги. Между нами повисла тишина, которую нарушали лишь птицы и шум листвы, которая отбрасывала солнечные пятна на округу.

— Спасибо, что не ушёл, Грант, — тихо произнесла Катэрия наконец. Я уже было начал думать, что она будет вести себя как ребёнок и строить обиду.

— Не за что, — негромко ответил я. Немного подумал и спросил. — Они знают, кто отец ребёнка?

— Никто. Я никому ещё не рассказывала.

Хотя бы одна хорошая новость. Учитывая, как всё складывается, и какой подарок преподнесла мне Катэрия, не хватало ещё, чтобы ко мне наведался её суженный с отцом. И дело не в огласке и каком-либо позоре, а в том, что Барбинери вряд ли потянут войну с несколькими домами. Вернее, не потянут. А повод здесь просто отличный.

— Что сказал отец по поводу этого?

— Ничего хорошего, — посмотрела она в сторону. — Я первый раз видела его таким, признаться честно. Всегда он был спокойным, может иногда несколько импульсивным, но всё же держал себя в руках, а здесь… Он в первый раз поднял на меня руку.

Как-то сама собой её ладонь потянулась к щеке.

— И он выгнал тебя, — подытожил я.

— Я сама ушла.

— Сама? — слегка удивился я.

— Да, сама, — как-то легко ответила Катэрия, глядя вдаль. — Он требовал сделать аборт, говорил, что сейчас отвезёт меня в больницу, а потом к Лорье и тому подобное или изгонит из семьи и дома, но я сказала нет, развернулась и ушла. Пусть изгоняет, мне уже всё равно.

— Но почему ты отказалась? — поинтересовался я. — Всё могло вернуться на круги своя.

— Наверное… это было бы логичнее, — задумчиво произнесла она. — Правильно, если можно так сказать. Да, наверное, я бы смирилась и подчинилась в другой ситуации.

— Что изменилось?

— Злость и обида, наверное. Ведь знаешь, Грант, я всю жизнь служила нашему дому и семье. Всю свою жизнь делала то, что от меня требуют, — посмотрела она на меня серьёзным взглядом. — Я закончила хорошо школу, безропотно пошла в охотницы. Когда мне сказали выйти замуж за Лорье, я слова не сказала, каким бы он… не выглядел для меня. Я отдала всю себя ради моей семьи, потому что знала, что семья меня не бросит. Думала так. Но вот случилось что случилось… и где эта семья?

— Отец предлагал тебе сделать аборт и восстановить отношения с Лорье.

— И это помощь? — скривилась Катэрия. — Ты просто не понимаешь.

— Возможно.

— Если бы тебя использовали как вещь, что бы ты сказал?

— Ну…

У меня промелькнула мысль, что именно так меня и использовали всё это время. Оружие, которое направляют на врагов. На внешних, на… внутренних…

— Вижу, что ты хочешь сказать, — произнесла она расстроенно. — Да, ты ведь из наёмников… Но я же была для него родной дочерью. Родной кровью. А он… в такой сложный для меня момент вместо того, чтобы поддержать, набросился с руганью. Будто я была лишь его собственностью и посмела что-то сделать без его ведома! И я поняла, что не хочу этого делать. Просто из принципа не хочу подчиняться тем, кто не видит во мне больше, чем инструмент. Сделай аборт и едем к Лорье, — передразнила она, по-видимому, своего отца. — А как же… я не знаю, отношение, как к дочери? Как же поддержка⁈ На меня набросились, начали вновь что-то требовать, наплевав на то, что я чувствую. Главное, чтобы всё следовало их плану! Моя семья, ради которой я голову была готова сложить, которой отдавала всё со всей душой, и она ответила вот этим!

— Но Алианетта, она ведь…

— Нет, Али защищала меня, — покачала головой Катэрия. — Но отец… Я его дочь, в конце концов, но… ему совсем плевать, словно я вовсе и не его родной человек. Главное, что волнует его. Тогда почему меня должны волновать его планы?

— Сестра знает, от кого ребёнок?

— Нет. И лучше пусть не знает, иначе, боюсь, я потеряю и её, — вздохнула Катэрия. — Хотя это и так станет понятно рано или поздно. Ради неё я была готова прервать беременность, чтобы сохранить всё в тайне, но…

— Но не стала этого делать?

Она стрельнула в меня острым взглядом.

— Не смогла. Лекарства просто не действовали. Все. В любых количествах. А когда стало понятно, что медикаментами ничего не исправишь, меня вызвали и получилось то, что получилось. И вот товарищи считают меня дрянью, так как думают, что из-за меня погибла часть отряда, аристократы шлюхой, отец неблагодарной тварью.

Стойкий плод? Что-то это всё как-то нехорошо выглядит…

— Ты решила его оставить? Ребёнка?

— А ты не заметил? — посмотрела она на меня как-то косо.

— Заметил.

— Тогда к чему вопрос? Да, я его оставлю.

— Как знак протеста?

— Может так. А может, потому что не хочу обходиться с ним так же, как обошлись сейчас со мной, — погладила Катэрия живот. — Но мне теперь нужна помощь. Финансовая.

— Я думал, охотники хорошо получают, — сказал я.

— Хорошо. Но все мои деньги поступали на общий семейный счёт. В бюджет семьи, скажем так.

— У тебя не было отдельного счёта?

— Я же не знала, что так может случиться, — спокойно возразила она. — У меня было всё. Если надо, я покупала на деньги семьи, куда сама и вкладывала. А ты сам думал, что твои родные вдруг могут обрубить тебе поток денег?

Не думал. И сейчас серьёзно задумался над тем, чтобы вывести из-под Марианетты часть своих сбережений, чтобы всегда иметь под руками свободные деньги. Никогда не знаешь, что и как может случиться, особенно когда главный в семье не ты.

— Хорошо, я понял, деньги.

— До тех пор, пока я не создам свой личный счёт и туда не начнёт поступать зарплата, — уточнила Катэрия.

— Тебе её будут платить? — спросил я.

— Почему не должны? — ответила она вопросом на вопрос.

— Ну ты ведь не сможешь охотиться, разве нет?

— Да, но ведь я до сих пор числюсь охотницей. По беременности тоже положены выплаты, пока я нахожусь на службе, — прояснила Катэрия ситуацию.

— Хорошо, я понял. Переезжать будешь?

— Куда? — вот тут удивилась она искренне.

— Ну… — я даже слегка растерялся. — В поместье Барбинери. Раз у тебя нет дома, и мы оба приложили руку и не только к твоей беременности.

— Спасибо конечно, Грант, но я, пожалуй, сама, — покачала она головой. — Не обижайся, но ведь между нами ничего нет, и тот раз был случайностью. Я не собиралась этого делать, просто мы оба были не в себе. И я… да, ты прав, я несу куда больше ответственности за последствия, а потому раз решила его оставить, то сама и в ответе за это.

— Хорошо, — пожал я плечами.

Но какая-то обида всё равно была. Странно, потому что это снимало с меня большую часть забот. В другой ситуации и в другое время я бы порадовался, но сейчас… обида? Серьёзно? Скажи мне кто-то другой об этом, и я бы назвал его не повзрослевшим, но здесь сам оказываюсь в такой ситуации.

Честно признаться, всё чаще и чаще я замечаю за собой то, чего раньше не было. Я не привык к подобному, и это раздражает ещё больше. А раздражение вызывает злость. Однако я подозреваю, что это всё последствия отсутствия пси-обработки и имплантов. Это как с анестезией — с ней ты ничего не чувствуешь, но едва она проходит, боль возвращается. Здесь абсолютно то же самое.

— Забавно, что у нас с тобой разница в семь лет, — произнесла Катэрия, оглядывая спокойно парк.

— Что именно забавно?

— Ну… ты чувствуешься взрослее, чем твои сверстники, пусть немного и странный, если быть честной.

— Все мы немного со странностями, — ответил я. — Тогда на этом решили. Дай свой номер счёта, я сброшу сколько нужно.

— Хорошо, — кивнула Катэрия.

— И если что-то нужно, даже просто место, где жить, ты можешь обращаться.

— Спасибо, Грант, я ценю это.

— Ладно… Ещё хотел задать вопрос. Как ребёнка назовёшь?

— Ты уже так далеко заглядываешь? — её губы тронула слабая улыбка. — Если честно, я ещё пока не думала, так как до последнего времени хотела от него избавиться, но… да, надо подумать. У тебя есть какие-то предпочтения?

— Не знаю. Нет, наверное. Главное, чтобы не в честь меня.

— А чего так?

— Не хочу, чтобы он шёл по моим стопам, — честно ответил я.

— Как скажешь, Грант. Своим именем я тоже её называть не буду, поверь мне. Хватит в мире одной Катэрии.

— Значит ты уходишь из семьи Голд?

— Пока не известно, но скорее всего меня вычеркнут, чтобы я не бросала тень своим поступком на весь дом.

— Фамилия останется? — полюбопытствовал я.

— Здесь по-разному бывает. Может по-разному сложиться. Могут потребовать сменить её, а могу и оставить, если никто не будет против. Но… наверное так или иначе я сменю её, чтобы не иметь ничего общего с ними. Например… буду Катэрией Роковски.

Наверное, она оценила мой взгляд, так как вновь улыбнулась.

— Я пошутила, не беспокойся.

— Я не беспокоюсь.

— Да, это было видно по твоему лицу, — кивнула Катэрия.

Мы распрощались. Я сразу дал ей денег на то, чтобы она могла снять себе квартиру и купить еды на первые дни, прежде чем Катэрия сможет встать окончательно на ноги. Это была конечно внезапная новость на фоне всего того, что происходит, однако всё разрешилось, это положительный исход.

Я же пошёл разбираться с остальными вопросами, которых хватало. Оставался всего лишь месяц перед тем, как начнётся действительно туго.