Война клана 2

Глава 7

Незаметно пролетела неделя, в течении которой я практически не вылезал из нашего небоскрёба. А сегодня утром умерла Елизавета, оставив троих своих подросших детей полными сиротами. Но это Клан, а не сборище оторванных друг от друга семей, так что Катеньку, тут же усыновил вернувшийся с задания Никодим Карбасов, успешно отправивший в бездну кого-то из противоположенного стана. Маленький Сашенька, уже оправившийся от своей болезни, давно уже рос в другой семье, ну а Юрец, сильно изменившийся за последние полгода, был принят одной из «хранительниц очага».

Елизавета же… С момента инцидента со стариками предателями, женщине становилось всё хуже и хуже. Последнее время, она буквально жила в своём маленьком выдуманном мирке порушенной изуверами памяти, будучи просто тихой сумасшедшей, которая казалось бы всех узнавала, но видела в нас каких-то то ли своих прошлых знакомых, то ли вообще выдуманных родственников.

Она так и ушла прямо во сне, сохранив на своём лице какую-то беспомощную, извиняющуюся улыбку. Несчастная женщина с тяжёлой судьбой, по которой нещадно потоптались сапогами и свои, и чужие. Даже при учёте нашей чародейской действительности, наихудшая доля быть просто бесправной куклой в чужих руках.

— Княже, — отвлёк меня от размышлений мужской голос, когда я, стоя в толпе наблюдал за выносом тела.

— Тор Васильевич? —отозвался я, мгновенно узнавая нашего мастера глифики. — Вы что-то хотели?

— Мы сломали вашу книгу.

— А… Жаль, — я вздохнул. — Интересно всё же было, что она…

— Эм… в смысле сломали не саму книгу, а защиту, — почесав затылок поправился мужчина. — Неудачно выразился.

— И что там? Проверяли? — я тут же с интересом посмотрел на начальника глифического отдела.

— Нет мы не проверяли, — покачал он головой. — Там прямо на обложке написаны очень чёткие допуски, так что мы просто не посмели. А остальном сам артефакт безопасен, внутри содержится оптокриптография какого-то воспоминания. Это всё что я могу сейчас вам сказать.

— Хм… Ну пойдём посмотрим, — произнёс я и свистнув ближайшему вестовому, подозвал его. — Иди, найди Марфу Александровну и передай ей чтобы как можно быстрее шла в мастерскую глифики.

— Сделаем! — бодро отметил мне боец и тут же сорвавшись с со своего места унёсся к лифтам.

Покуда шли, опять встретил тех, кого раньше и не ожидал здесь увидеть. Вот как-то вылетели у меня в своё время из головы мои первые два вассала, прибившиеся ко мне сразу после школьных экзаменов. Да я даже имена их сейчас не вспомнил бы… И вот дней пять назад, я вдруг натыкаюсь на эту парочку в ресторане нашего небоскрёба!

В общем, клан, это такая штука… Если его Глава о чём-то забыл, что остальные сами выяснят! Так что о ребятах разузнали ещё когда мы жили в особняке, связались с ними и всё объяснили. А когда всё завертелось, просто забрали с собой в небоскрёб.

Тут дело такое, не пересекался я с ними в основном потому, что никогда не появлялся на их жилом этаже, как, впрочем, и на рабочих местах, которые они заняли. Девушка, нашла себя в нашем информационном центе и, по сути, сидела круглыми сутками на телефоне, не так уже и горя желанием быть именно что боевой чародейкой. Ну а её парень, с ним всё ещё проще.

Он пошёл во внутреннюю охранную группу и как не клановый, недоученный чародей, работал вместе со многими нашими подростками старшего школьного возраста, на объектах с низким уровнем секретности. Там, где не то, чтобы охранять что-то надо, а так. Постоять рядом и присмотреть, на что рук у нормальных чародеев просто не хватало.

Грубо говоря вот, есть положение, что во время боевых действий, если с продуктового склада на кухню работники несут мешок картошки, за них действиями должен наблюдать чародей. Что кстати не я на ходу придумал, а действительно прописано где-то в талмудах с древними уложениями Бажовых! А всё потому, что мы ранее не жили в условиях московских высоток. И если кто-то из врагов, пробравшись-таки на территорию те же корнеплоды потравит, а потом их приготовят… то всем будет очень плохо!

А так, даже если охранник не справится, то мешок рядом с мёртвым охранником или который взяли и таки донесли без выделенного бойца — просто выбросят. Даже не смотря на всякие дефициты. Условия изменились, а правила ещё не успели. Потому их всё равно нужно было соблюдать, вот и бегали наши школяры и те студенты которых в бой ещё не пускают на такие вот с виду ненужные, но необходимые к выполнению работы.

Уже на этаже мастерской нас догнала тётка Марфа чем-то не очень довольная.

— Антон, — с ходу набросилась она на меня. — давай как ты своему другу Громову, скажешь, чтобы он поменьше геройствовал! А то Ольга клянётся Древу и Уроборосу, что просто парализует его! Или вообще в тюрьме запрёт.

Я только устало вздохнул. Чародейская активность на противоположенной стороне конфликта как-то резко затихла, в отличии от деятельности простецов. И за какую-то неделю, прошедшую с его переезда из родного небоскрёба в наш, Никита во время патрулирования, умудрился обзавестись пулевым ранением в область живота.

Говорят, что работал снайпер, которого кстати так и не нашли. Тактика теперь у них такая, готовят засаду, с приманкой в виде каких-то хлопушек и под их грохот начинают издалека отстрел отвлёкшихся чародеев. Потели у нас не сказать, чтобы большие, благо щит поставить не так уж и долго, но вот первый залп у стрелков всегда довольно результативный.

Вот Громову в пузо и прилетел подарочек. Пуля пробила брюшину и разворотила что-то из внутренностей, но его быстро стабилизировали и эвакуировали. Ольга Васильевна сама проводила говорят довольно-таки сложную операцию и в общем приятель выкарабкался вроде без особых последствий, вот только… Лежать теперь ему для нормального восстановления в госпитале не меньше двух месяцев. А этот деятель на поле боя рвётся!

— Я с ним ещё раз поговорю, — пообещал я и тяжко вздохнув добавил. — Ну не везёт парню в этой войне, вот он и бесится. То пол лица изуродуют, то просто ранят, а вот теперь ещё это. А он ведь себя ничуть не слабее меня считает!

— Гонор, это я понимаю, — кивнула женщина. — Но и у него понятия должны быть, у Ольги сейчас дел выше крыши, а она ещё его сама лечить взялась и кстати, что-то там с глазом его придумала, благо он вполне обычный. Но ей нужно понаблюдать его, а не отлавливать случайно в коридорах. А то приходит она что-то проверить, а пациент сбежал!

— Вот жеш… А вы ему про глаз сказали? Может услышит — успокоится.

— Нет ещё, — покачала женщина головой. — Пока у Ольги полной уверенности не появится, радовать его она не хочет. Так зачем ты меня позвал?

— Помнишь, я тебе про журнал таинственный рассказывал, — спросил я. — Так вот его взломали и его можно читать. Только там какие-то допуски навешаны.

— О. Это хорошо, — покивала Марфа Александровна. — Это всё же твоё наследство.

— А вы моя наставница, — парировал я. — И сами знаете, что я в документации клана не разбираюсь…

Ну да. Меня хоть и начали заваливать клановыми бумагами, но всё это были либо рутинная текучка, связанная с войной, либо официальные московские бланки из… скажем так Стола Ольги Васильевны. Настоящие же клановые документы, а тем более приличного возраста я ещё даже не видел. Во-первых, у нас в архиве их ещё просто не было, своих мы не имели, а из Тайного Посада только планировали перевести часть документации. И тоже самое с казанянами и новгородцами. У последних архив должен был прибыть с Хердвигом второй партией, а у Абызбики то, что она везла погорело во время боя с фиолетовоглазыми родственниками в одном из пароездов.

— Хм… ну пойдём посмотрим, — пожала плечами одноглазая Бажова.

Проследовав за Тором Васильевичем в мастерскую, мы путанными коридорами пришли в особую комнату, забранную тяжёлой дверью, которая отворилась только после касания серии печатей и касаний рукой в особых точках, от которых на металле расползались светящиеся глифы. В общем-то открыть её мог и я, как и все подобные особые двери, например в тот же зарождающийся архив. Вот только это не значило что без особой надобности меня туда пустят чародеи охранники.

И не потому, что не уважают, а потому что не положено! Даже Главе Клана. Собственно, как и Старейшинам, по велению левой пятки решившим единолично по хозяйничать в документах. Банальная предосторожность, на которую в том же Тайном Посаде просто в какой-то момент перестали обращать внимание. Вот и всплыли в итоге и подложные документы с моей биографией и слегка изменённый приказ семьдесят семь, в соответствии с которым тётка Марфа меня чуть не прибила якобы по приказу Совета Старейшин. А на самом деле из-за интриг Старейшины из Новгорода так мечтавшего посадить Хердвига на моё место.

Щёлкнув и пошуршав, дверь с тихим скрипом открылась, пропуская нас в хранилище обработанных артефактов. Именно сюда, а не куда-либо ещё поступала вся продукция, производимая нашими кудесниками, вплоть до того момента как её получат заказчики.

И не то, чтобы в клане что-то от кого-то нужно было прятать, просто таким образом уменьшался бардак, который неизменно образовывался при рабочем процессе. Сделал что-то, положил на полку в своём кабинете, забыл, заработавшись над другим проектом, а затем, когда приходит получатель, кудесник начинает прерывать все свои стеллажи в поисках какой-нибудь фиговины размером с ноготь мизинца. Лучше уж так, сдал под опись и хранится объект централизовано, а мастера никто больше не отвлекает.

— Вот, — произнёс Тор Васильевич, доставая небольшую картонную коробку с номерком, а уже из неё вынимая книжицу и протягивая её нам.

— А чего она так изменилась? — нахмурился я. — Был же обычный журнальчик, а сейчас прямо томик какой-то, да ещё и в твёрдом переплёте?

— А это Княже оказалась глифическая хитрость клана одного ныне выбитого почти, — усмехнулся мужчина. — Мы и знать то об этом не могли, не пересекались с ними никогда, а бывшие Шнуровски вспомнили. Хитрость у них в том заключалась, что те глифы которые мы за верхний слой замка по началу приняли, таковым собственно небыли, но при этом надёжно наш запор защищали.

— И что же это в итоге было? — поинтересовался я, вновь разглядывая книгу.

— Трансформация формы. Хитро там всё придумано, — покачал головой Тор Васильевич. — Получалось так, что видеть то мы свой замок видели, а вот добраться до него, не вернув объекту исходную форму, не могли. Вот и показалось в начале, что это верхний слой сокрытия.

— А… смысл так заморачиваться? — поинтересовался я, передавая книгу Марфе Александровне, которая принялась внимательно вглядываться в разнообразные оттиски штампов и надписи, сделанные прямо на обложке. — Только чтобы до реального замка не добрались?

— Нет, — отрицательно покачал мужчина головой. — С этой штукой всё сложнее. У тех, кто тебе её оставил, просто не было уверенности даже не в том, что её получит Бажов, а в том, сохранится ли посылка за столько лет. А это изменение формы очень хитрая на самом деле вещь, с одной стороны она маскирует реальный вид книги, а с другой, покуда сами печати не повреждены, удерживает целостность нового вида. То есть она не могла сгореть, истрепаться или случайно порваться. Размокнуть… ну и так далее.