Средневековые битвы

Европейцы конечно напридумывали себе страшных пеших янычар, которых воспитывают как спартанцев, только злее, и оттого они такие непробиваемые. Но по факту, просто на востоке обнаружились весьма годные пешие армии, способные держать удар рыцарей. И именно это и ужаснуло феодалов Европы.

А теперь я хочу вспомнить человека, про которого вы наверняка забыли.

Его звали Иоганн Шильтбергер (Не путать с Шикльгрубером). Это баварский оруженосец которому было 16 лет. Он сопровождал своего сеньора, рыцаря Леонгарда фон Рихардингера, и вместе с ним и под командой бургундского наследника Жана де Невера и короля Венгрии Сигизмунда Люксембургского принял участие в битве под Никополем (25 сентября 1396 г.)

Так вот, Иоганн оставил после себя мемуары, что для неграмотного в своей массе рыцарства уже достижение. Но что еще лучше, они до нас дошли в отоносительно хорошей сохранности.

Так давайте же дадим слово (далее цитирую Куркина А. В. https://vk.com/club21105920):

«Король тогда хотел привести войско в боевой порядок и поэтому согласился на предложение герцога валахского [т. е. Мирчи Старого– А. К.], чтобы он мог первым напасть на неприятеля. Однако герцог Бургундский [имеется в виду Жан де Невер — А. К.], услышав это, не пожелал уступить эту честь ему или кому-либо другому и потребовал, чтобы ему было позволено напасть первому ради того, что он прибыл с шестью тысячами воинов из столь отдаленного края и издержал так много денег во время своего перехода».

Как мы знаем, переломным моментом сражения при Никополе стал разгром франко-бургундского отряда перед позициями султана Баязида.

Пока часть турецкого войска добивала последних франко-бургундских бойцов, восстановившая боевой порядок пехота янычар и отряды акынджей сошлись в жарком бою с баталией Сигизмунда и немецких графов. Вот как описал этот момент сражения Иоганн Шильтбергер:

«Король же, узнав о нападении герцога [т. е. Жана Неверского — А. К.], собрав оставшееся войско, в свою очередь напал на противостоявший ему 12-тысячный корпус [турецкой] пехоты, которая вся была растоптана и уничтожена. В этой стычке господин мой Леонгард Рихардингер был сброшен со своей лошади выстрелом. Увидев это, я, Иоганн Шильтбергер, подъезжал к нему и помог ему сесть на мою лошадь, а сам сел на другую, принадлежавшую турку, и поехал обратно к другим всадникам».

Исход боя в венгерско-немецком секторе решила атака сербского корпуса господаря (впоследствии он получил титул «деспот») Стефана Лазаревича, сына погибшего на Косовом поле короля Лазаря.

«Деспот напал на короля (венгров), низложил его знамя и вынудил самого искать спасения в бегстве, — вспоминал Шильтбергер. — Некто фон Цилли и бургграф Нюрнбергский Иоганн, взяв с собою короля, вывели его с поля битвы и привели на галеру, на которой он отправился к Константинополю. Рыцари и прочие воины, видя, что король бежал, тоже повернули назад и многие из них бежали к Дунаю, где часть добралась до кораблей. Их пример оказался заразителен и для других, но так как корабли уже были переполнены людьми, то тем, кто еще пытался взобраться на них, отрубали руки, и все они утонули. Другие же во время бегства к Дунаю пропали в горах».

После битвы уцелевшие крестоносцы, захваченные в плен, подверглись экзекуции. Пленных выводили из общего строя, ставили на колени и отсекали голову. Шестнадцатилетний Иоганн Шильтбергер, благодаря юному возрасту, сумел избегнуть экзекуции и стал свидетелем гибели своего сеньора Леонгарда фон Рихардингера. Еще один баварский рыцарь Гансен фон Грейф, идя на казнь, не смог сдержать слез, однако, переборов страх, громким голосом призвал товарищей по несчастью достойно встретить свою судьбу:

«В этот день наша кровь проливается за христианскую веру, поэтому волей Божьей мы все вознесемся на небо!»

Вид израненных христианских воинов, с молитвой принимающих смерть, судя по всему, произвел глубокое впечатление на султана. Окинув взором груды обезглавленных трупов — страшное свидетельство триумфа «истинно верующих», — Баязет приказал прекратить экзекуцию.

Иоганн Шильтбергер, храбрый баварский оруженосец, получивший при Никополе три раны, пережил массу приключений во время своих более, чем тридцатилетних скитаний по Востоку. Сначала он в качестве пленника и раба, а потом и верного слуги 6 лет сопровождал Баязида в его походах, «дослужившись до того, что мне разрешили ездить верхом в свите короля». В 1402 г., после разгрома и пленения Баязида в битве при Анкаре, наш герой попал в плен к Тамерлану, при котором «служил» (Шильтбергер ошибочно указал на 6-летний срок службы) до его смерти в 1405 г. Затем он попал в свиту третьего сына Тамерлана Миран-шаха и участвовал в его победоносных походах в Тебриз, Курдистан и Малую Армению. После гибели Миран-шаха в 1408 г., Иоганн четыре года служил у его сына Абу-Бакра, который прославился не столько своим политическим чутьем, сколько физической силой. Однажды он, по словам Шильтбергера, пронзил стрелой из лука железный сошник плуга, в другой раз, испытывая подаренный меч «весом в 12 фунтов и стоимостью до тысячи золотых гульденов», надвое разрубил трехгодовалого бычка.

Сопровождая золотоордынского принца Чакра, наш баварец отправился в «Великую Татарию», т. е. Золотую Орду, где познакомился с мурзой Едигеем. Далее, Шильтбергер принял участие в походе Едигея в Сибирь и Волжскую Булгарию, где на него произвели впечатление «разные породы животных, которые совсем не встречаются в Германии, и которых я не могу даже назвать». Запомнилась Иоганну и «татарская дама Садур-мелик», ловко ездящая верхом и метко стреляющая из лука. Оная «амазонка», мстя за погибшего мужа, лично казнила убийцу:

«она приказала ему стать на колени, обнажила меч и одним ударом отсекла ему голову, говоря: „Теперь я отомстила!“. Это случилось в моем присутствии, и я говорю об этом здесь, как очевидец».

В процессе своих многолетних скитаний, меняя хозяев, которым он служил, Шильтбергер побывал в Турции, Египте, Палестине, Иордании, Иране, на Северном Кавказе и в Крыму, посетил крупнейшие города мира — Сарай-Бату, Багдад, Дамаск, Александрию и Иерусалим. Свою малограмотность и прямолинейность мышления баварец компенсировал острой памятью и богатой фантазией.

В 1427 г. Иоганн вместе с четырьмя христианскими пленниками сумел бежать в столицу Мингрелии Батум, где бывших рабов подобрало генуэзское судно и доставило в Константинополь. Оттуда неутомимый путешественник, тосковавший по родной земле, направился в Валахию и далее во Львов-Лемберг.

«Это — главный город в меньшей Белой России. Там я пролежал больной три месяца, а затем приехал в Краков, главный город в Польше, а оттуда — в Мейсен в Саксонии, и в Бреслав [т. е. Вроцлав — А. К.], главный город в Силезии. Наконец, через Эгер, Регенсбург и Ландсхут, я, с помощью Божьей, возвратился домой и в общество христиан, за что благодарю Бога и всех, кто оказывал мне помощь».

Остаток жизни баварский «Марко Поло» служил при дворе герцога Альбрехта Благочестивого, писал свои мемуары и не уставал удивляться благосклонности, которую проявил к нему милосердный Господь, выделив его из тысяч Никопольских пленников и сохранив ему жизнь.

«Проведя тридцать два года среди язычников, я уже не смел надеяться, что мне удастся когда-либо возвратиться к христианам. Однако Бог, внимая, моим искренним желаниям возвратиться, чтобы иметь счастье молиться ему с христианами, пекся обо мне, чтобы тело и душа моя не пропали. Поэтому-то, я прошу всех читателей этой книги, чтобы они молились за меня, чтобы Бог берег и их, как здесь, так и в вечности. Аминь!».

Эти прекрасные мемуары, человека яркой судьбы, помимо пропаганды феминизма, дают нам представление о том, как относились к человеческому ресурсу в то непростое время. Если человеческий ресурс имел востребованные навыки, конечно. Это я не к тому, что надо учиться убивать. Хотя…