Бедная овечка

Прирожденная жертва

— Коллеги, давайте составим психологический портрет убийцы, — предложила Астахова.

Перегудов свел брови к переносице и отдаленно напомнил Чубакку из Звездных войн, чересчур лохматый и суровый, Дорошев поймал на себе его звериный взгляд и моментально прекратил смущать стажерку лучезарной улыбкой. Максим выровнял спину и серьезно заметил:

— Лариса Георгиевна, можно я начну?

— Конечно, Максим Леонидович, любопытно послушать.

— Значит, убийца молодой мужчина, приблизительно до сорока, проблем с потенцией у него, думаю, других физиологических отклонений тоже нет.

— То есть, он довольно привлекательный и физически здоровый? — уточнила полковница, имея схожее представление об убийце.

— Думаю, что да. Первые две жертвы пошли с ним добровольно; третья, возможно, но потом что-то пошло не так. Могу сделать такие выводы исходя из свидетельских показаний, кои отсутствуют, потому что ни одна из жертв не сопротивлялась, следовательно — криков не было.

— И как же нам вычислить этого казанову?

— Надо все же провести эксгумацию, у первых двух жертв был половой контакт, предполагаемо с убийцей.

— Вот эта третья жертва, школьница Анастасия и не дает мне покоя, — задумчиво произнесла Астахова.

Действительно, девушку никто не насиловал перед смертью, мало того, она была девственницей.

— Возможно, убийца не успел совершить задуманное, кто-то помешал ему, — предположил Дорошев.

— Возможно, — согласилась начальница. — Давайте рассмотрим ситуацию под другим углом, а именно глазами убийцы.

В углу закопошилась стажерка, стараясь не дышать, девушка беззвучно что-то печатала, как у нее выходило бить по клавиатуре и не издавать ни звука — загадка.

— Первые две жертвы между собой схожи, не только внешне, но и характером. Обе вели разгульный образ жизни, злоупотребляли алкогольными напитками, меняли партнеров, как перчатки, одевались вызывающе, одним словом привлекали мужское внимание. А теперь взгляните на третью жертву.

Лариса Георгиевна разместила посередине стола портрет Анастасии, девушка скромно улыбалась фотографу, зажатая, скованная, даже на фото, в невзрачной тусклой одежде. Весь ее образ говорил о том, что она боялась быть замеченной и держалась в тени. Собственно, характеристика из школы соответствовала портрету убитой.

— Прирожденная жертва, — вдруг сказал Перегудов.

— Что? — Дорошев не понял.

— Есть такой тип людей — прирожденные жертвы, — пояснил капитан. — В школе их травят одноклассники, супруг или супруга обычно тиранят, на работе их не ценят.

— А я думал, она случайная жертва.

— Да, больше похоже на то, что убийца ее выбрал случайно, — предположила Астахова. — В тот вечер Анастасии крайне не повезло и только.

Это сущая правда — если бы автобус в тот вечер не угодил в небольшое ДТП, Настя спокойно бы вернулась домой после занятий с репетитором. К сожалению, школьница совершила роковую ошибку, выбрав короткий путь к дому через парк.

— Я, вообще, не понимаю, по каким критериям он выбирает жертв?

— Да, действительно, в его поступках никакой логики. По крайней мере на прошлой неделе он никого не убил.

— Это потому что он очень осторожный и осведомлен о нашем приезде. Собственно говоря, как и весь город, — не удержался и сделал ремарку суровый Перегудов.

Спецгруппа из Москвы хотя бы в этом была права, во всем остальном они шли по ложному следу, совершенно в противоположную сторону.

Стажерка Валюшкина тяжко вздохнула, никто не обратил на ее печальный вздох внимания. А спроси сейчас у нее — кто убийца? И, наверное, она бы призналась, правда никто не спрашивал.

Сырой сентябрьский вечер пробирал промозглым свежим воздухом до костей. Максим вышел из здания полиции и поежился от холода, он не спеша натянул кожаные перчатки, задрал голову и еще раз посмотрел на окна кабинета, где всё ещё горел свет. Астахова и Перегудов не спешили домой, обладая обширным багажом знаний по психологии они продолжали составлять портрет преступника. Дорошеву пока далеко до их профессионализма, он лишь путался под ногами и скучающе зевал. В конце концов Лариса Георгиевна не выдержала и отпустила уставшего следователя домой.

За его спиной скрипнула железная дверь, стажерка Валюшкина так же спешила домой.

— Алена, вас подвезти? — спросил улыбаясь Максим.

Она потупила глаза и пробормотала что-то невнятное.

— Давайте хотя бы до остановки вас доведу? — Дорошев всегда был галантен с дамами и предложил девушке взять его под руку.

Алена смущенно улыбнулась.

— Хорошо, — согласилась она и неловко спрятала руки в карманы.

Дверь снова заскрипела, Колмаков остановился на ступенях, достал сигарету и заметив удаляющихся вдалеке коллег, застыл с сигаретой в зубах.

— Могу я кое-что спросить? — по дороге задала вопрос Валюшкина.

— Конечно.

— Как думаете, убийца мог убивать из-за мести?

— Вымещать злобу на других женщинах, это вы имеете в виду?

— Ну, можно сказать и так, — девушка не смела взглянуть на молодого мужчину, смотрела под ноги, будто боялась споткнуться на ровном месте.

— Ненависть к женскому полу вполне могла послужить мотивом. А почему вы спрашиваете?

— Просто, забудьте, — вдруг испугалась стажерка.

— Алена, — Максим остановил ее, — вам что-то известно?

Ему сразу показалось подозрительным поведение стажерки, а теперь еще и странный вопрос, она явно что-то знала, но боялась.

— Нет, — соврала Валюшкина, не поднимая глаз.

— Вы кого-то подозреваете?

Девушка неловко потопталась на месте, быстро взглянула в сторону полицейского участка и неестественно побледнела. Дорошев проследил за ее взглядом — у входа курили двое мужчин, одного он хорошо знал — это Панин, а второго тоже видел, но имени не запомнил.

— Мне пора, до свидания, — скороговоркой проговорила стажерка и поспешно заскочила в автобус.