Быть женой министра церемоний

Глава третья

Зелфор заурчал, заработали магбаты, взвизгнул движущий механизм — и мы рванули вниз по улице. Я с запозданием ощутила легкий приступ паники: зелфор Гейса взорвался. Но хватило нескольких мгновений, чтобы взять себя в руки. Я буквально это сделала — обняла себя за плечи, вцепилась в кожу ногтями. Теперь бы сосредоточиться на чем-то хорошем, чтобы не вспоминать о взрывах, вышедших из строя механизмах и опасности на дорогах.

Как спасение перед моими глазами возник образ того, как мы впервые оказались в зелфоре вместе с Гейсом. Это была наша третья встреча — мы боялись назвать их свиданиями, чтобы не спугнуть зарождающиеся чувства. Прогнозы погоды к вечеру обещали дождь, поэтому мы не планировали, что наша прогулка в парке затянется. Но в крошечной пограничной Градине, как оказалось, огромный парк! Дорожки переплетались так ненавязчиво, что в один прекрасный момент мы с Гейсом обнаружили себя в тупике. Тропинка заканчивалась ничем — дальше был сплошной лес.

— Солнце спряталось в той стороне, значит, нам туда, — уверенно сказал он.

Я сомневалась в его решении, все-таки чутье подсказывало мне придерживаться левой стороны, но не сказала ничего, только кивнула и взялась за протянутую мне руку. Даже если он вел нас неправильно, мне просто хотелось идти рядом.

— Мефрау Николетте, кажется, я поспешил с выводами, — еще через полчаса произнес Гейс. Выглядел он немного растерянным, но не злился из-за ошибки. И уж тем более не стал обвинять в этом меня.

— Не страшно, манеер Гейс, я не устала, — мотнула головой я. Это было не совсем правдой, туфли на каблуке, даже на таком небольшом, не совсем та обувь, в которой можно вечно бродить по дорожкам.

— Неправда, — тут же догадался он и грустно улыбнулся, чем стал еще краше в моих глазах. — Я благодарю вас за то, что пытались пощадить мое эго. Но не стоит этого делать в будущем, особенно в ущерб себе. Мы договорились?

Я слышала в его голосе особые нотки, которые подтверждали, что это не просто слова. Никаких жертв от меня этот мужчина не желает, особенно таких глупых. И я растаяла еще больше, смутилась, чуть отвернулась. А когда снова посмотрела на Гейса, то твердость в его взгляде сменилась нежностью.

— Так, наверное, стоит сейчас повернуть налево, — он напряженно глядел по сторонам. Харс! Я и не знала, что даже сомнения могут выглядеть приятно, ни на пункт не умаляя мужественности моего спутника. Наслаждалась бы и дальше, но мои ноги почти что кричали мне «помоги». Поэтому я чуть сильнее сжала пальцы на локте Гейса и предложила:

— Сейчас как раз стоит идти прямо, манеер Гейс. Думаю, мы выйдем к боковому выходу из парка.

— А знаете, мефрау Николетте, я уверен, что так оно и будет, — серьезно кивнул мне Гейс. Он просто поверил, а если и нет, то дал возможность и мне вести нас кругами.

Но я не ошиблась, и выход действительно встретился нам еще через четверть часа ходьбы.

С темного неба сыпались мелкие капли и оседали на волосах и одежде. Калитка, слава Небесной деве, оказалась открыта, и мы наконец покинули парк. Но стоило нам вырваться на свободу, как над головой мелькнула ослепительная молния, тут же все вокруг оглушил гром, порывы ветра стали сильнее, а капли дождя крупнее. К стоянке зелфоров пришлось бежать, и в салон первого свободного мы ввалились вместе с потоками воды.

Мое платье промокло, а Гейс мог похвастаться насквозь мокрой спиной — своим камзолом он пытался прикрыть наши головы. Теперь от нас пахло влагой, листьями и мокрой пылью. Мои пальцы чуть свело от холода. И Гейс прижал их к своим губам, отогревая горячим дыханием.

Вердомме! Сердце отчаянно билось в груди, а голова немного кружилась от тесноты салона зелфора, от тепла и ласкового касания и от близости мужчины, который мне отчаянно нравился. И когда Гейс медленно наклонился к моему лицу, я подалась навстречу. Наш первый поцелуй был совсем невесомым, очень невинным. Его теплые губы касались легко и мягко, почти едва ощутимо скользили от одного уголка рта к другому. Но этого было достаточно, чтобы пламя вспыхнуло внутри меня, будто подтверждая «да, это тот мужчина, которого я ждала».

И, возможно, наши объятия стали бы теснее, но водитель зелфора выругался, бешено орудуя рычагами управления. Зелфор дернулся, его повело на скользкой дороге, а нас швырнуло к одной из стенок. Я приложилась затылком, Гейс и вовсе слетел с сиденья, рухнул на колено и ударился плечом. Водитель через окошко кричал извинения. Я морщилась и терла пострадавшее место, а Гейс вдруг рассмеялся и сказал:

— А знаете, мне нравится стоять перед вами на колене, Никке… Вы же позволите мне вас так называть?

Я снова вспыхнула, смущенно кивнула и демонстративно отвернулась. Ведь он намекал на брачное предложение. Мысль о том, что такое развитие событий возможно, что мы нравимся друг другу настолько, чтобы связать жизни, ошеломила меня. А вот Гейс…

— Королевский госпиталь, ваша светлость! — крик водителя вернул меня к реальности.

Я мгновенно выскочила из салона зелфора и быстрым шагом направилась к светлому большому зданию. Широкие двери были приветливо открыты, и я нырнула внутрь госпиталя, сначала попав в приемный покой. Здесь было людно и шумно, вряд ли Гейс находился в этом корпусе госпиталя, но, по крайней мере, я надеялась узнать, как пройти к мужу.

Уже через минуту я шла за сестрой-помощницей светлыми коридорами, мимо нескольких залов ожидания с креслами и наконец через пункт охраны. Пусть муж был всего лишь министром церемоний, но и родственником короля, поэтому положили его в охраняемое крыло. Прежде чем покинуть меня, сестра-помощница указала рукой на еще одно ответвление коридора:

— Ваша светлость, для удобства вы всегда можете воспользоваться этим выходом. Стоянка для зелфоров со стороны Саммер-штрассе. Палата его светлости «восьмая», прямо по коридору.

Она подождала моих вопросов, а когда я мотнула головой, сделала книксен и метнулась в обратную сторону. Работа в госпитале никогда не прекращалась.

В «восьмую» палату я ворвалась, хотя охрана и пыталась меня задержать. На мгновение меня кольнуло несоответствие: зачем перед палатой Гейса четыре вооруженных человека? И это были не просто стражники, а головорезы с нашивками егерей! Но все эти странности ушли на второй план — я увидела Гейса.

Вердомме! Первым моих желанием было броситься мужу на грудь, вот только все, что я могла сделать, не причиняя ему боли, это коснуться пальцев левой руки. Его кровать была ограждена занавесью, чтобы не смущать пациента. На муже не было ни клочка одежды, только пах и левая нога прикрыты простыней. А лежал он на чем-то воздушном, видимо, чтобы мягче было спине.

Я сжала пальцы на спинке кровати и смотрела внимательно на Гейса. Нельзя было рыдать, мои слезы мало чем могли помочь, тем более они мешали думать.

Взрыв начался, судя по характеру повреждений, в переднем движителе зелфора, практически сразу пламя охватило водителя, а потом вцепилось в сидящего дальше пассажира — ожоги покрывали грудь, плечи и сильнее всего правую руку. Ноги оказались более защищены: ну конечно, Гейс предпочитал ехать лицом к водителю, а в ноги бросать свой тяжелый чемоданчик с бумагами. Лицу тоже досталось, но в меньшей мере. Скорее всего, он пытался заслониться от пламени. Возможно, он даже успел среагировать и попытался выпрыгнуть из зелфора. А при падении зацепился за что-то и сломал правую ногу.

Но он выжил, и это главное. А дальше я позабочусь, чтобы все вернулось на свои круги. С этой мыслью я встрепенулась, пришла в себя.

Нужно было найти тех, кто ответственен за лечение Гейса, узнать прогнозы и опасность его состояния. Сейчас он спал, скорее всего, был под обезболивающим, а ожоги уже покрыли каким-то средством. Я аккуратно погладила его по левой руке и направилась к двери. Но стоило мне взяться за ручку, как я услышала чужой разговор.

— …Так скорее бы напихали в палату его светлости магбатов больше и магнера из лекарей, чтобы аж светилось все вокруг! И вылечили бы его! А то мучиться будет… — сочувствующе пробасил один из егерей. — Нашу бригаду в тридцать шестом на берега Вирки загнали, когда она горела. Хорсовы наорцы! Я потом думал — чокнусь, пока лечили!

— Так нельзя же, приказ, — вздохнул другой егерь. — Проверяют все.

— Слышал, что взрыв был неспроста. Предохранители-то из магбатов кто-то вытащил…

— Так это ж выходит, что!.. — тут первый егерь так крепко выругался, что на него все зашикали, мол, ты чего, в Королевском госпитале стоишь, а не на плацу.

А я тоже выругалась, не вслух, но мысленно и теми словами, которые не каждый егерь знает. У благородных мефрау свои школы жизни, еще и не то услышать можно. Но егерь был прав! Как я могла забыть о предохранителях?

Давно известно, что магические кристаллы приходят в негодность неожиданно, можно только примерно определить срок жизни кристалла. Они лопаются с неприятным громким звуком и раньше действительно взрывались, пока люди не научились этого избегать. Всего-то и нужен специальный контейнер под кристалл — так создали магбаты. А механизм зелфора — я напряженно вспоминала схемы — должен отключать от сети неисправные части, так что зелфор Гейса должен был просто остановиться, стать неуправляемым, врезаться в столб или ограждение, но не взорваться. И как я раньше не заметила этого несоответствия? Идиотка!

Но если все так, то произошедшее с Гейсом не случайность!

Я повернулась к кровати мужа — он морщился с лечебном сне, и казался таким беззащитным, что мое сердце сжалось от любви. Но в следующий миг любовь сменилась яростью: кто-то покушался на жизнь моего мужа, кому-то дорогу перешел мирный министр церемоний. Вердомме! Что же делать?..