Русалочка

* * *

Флаундер заплыл в грот вслед за Ариэль, которая притащила в своё убежище целую охапку новых сокровищ. Она внимательно обследовала Русалочий Риф и нашла кучу невероятных вещиц, которых никогда в жизни не видела! Теперь русалочке не терпелось встретиться со Скаттл и узнать, для чего же они нужны.

– Так, оставлю это здесь, и поплыли обратно к затонувшему кораблю, – сказала она и аккуратно сложила новинки своей коллекции в угол пещеры.

– Тебе этого мало? – со вздохом ответил её друг. Сегодня он казался ещё более встревоженным, чем обычно. Но разве это могло остановить Ариэль?

– Ну поплыли, Флаундер! Мы же только начали.

– Итак, ты ослушалась меня!

Голос короля разнёсся по гроту, эхом отражаясь от стен. Сердце русалочки замерло от страха. Она медленно обернулась. Тритон выплыл из-за статуи принца. Узкая полоска губ. Яростно сжатые челюсти. И две вертикальные морщины между бровями, которые появлялись лишь тогда, когда властелин Семи Морей был разгневан до предела. Ариэль прикусила губу. Ей уже не раз случалось видеть, как злится её отец, но она впервые заметила на его лбу пульсирующую от ярости вену. Король так крепко сжимал трезубец, что его пальцы побелели. Флаундер испуганно пискнул и пробкой вылетел из пещеры. А Себастьян беспокойно переминался с клешни на клешню за хвостом своего господина.

– Ты была на поверхности, – продолжал Тритон.

– Случилось кораблекрушение, – ответила его дочь. – Люди тонули. Я должна была их спасти.

Её сознание наполнили чудовищные картины той ночи. Зловещий шторм. Горящий корабль. Тонущие матросы, которых волнами откидывало от спасательных шлюпок. И бездыханная фигура Эрика в пучине. Ничто на свете не могло заставить Ариэль пожалеть о том, что она не бросила людей в беде.

Но, увы, это объяснение лишь сильнее распалило гнев её отца.

– Ты должна была дать им утонуть! – проревел он. Его ноздри пугающе раздувались. – Они дикари!

– Ты не знаешь, какие они, – упрямо возразила русалочка.

– Это ты не знаешь, какие они. Они убили твою мать! – Голос Тритона дрогнул, и всепоглощающая скорбь, глубокая как сам океан, потушила его ярость.

Ариэль попятилась. Она не могла вздохнуть, как будто её грудь сжали тиски.

– Я знаю. – Разумеется, она это знала. И знала, как сильно отец скучает по своей любимой жене. Это оправдывает его ярость. Но это не значит, что он прав. – Я знаю, – повторила русалочка. – Но её убили не люди. Её убил один человек. И всё человечество не должно расплачиваться за его поступок. Мама бы этого не хотела.

Король медленно покачал головой.

– Довольно, – произнёс он тоном, который чётко давал понять: разговор окончен.

Ариэль тяжело вздохнула. Отец никогда не слушает её, считает, она ещё слишком юна и наивна, чтобы понимать, как устроен этот мир. Но русалочка знала, что правда на её стороне. И она не собиралась отступать.

– Ни Эрик, ни другие люди не виноваты...

– Эрик? – Лицо короля налилось кровью. – Ты вконец потеряла голову?!

Ариэль молящими глазами смотрела на отца. Больше всего на свете она хотела до него достучаться.

– Если бы ты только знал его, отец! Слышал бы ты, что он говорил... – Ей вспомнилась пламенная речь молодого принца. Он хотел, чтобы его королевство было открыто для всего мира. А как он пытался спасти свою команду! И он не покинул корабль, пока не убедился, что на борту больше никого не осталось. Если бы отец видел это своими глазами, у него бы язык не повернулся назвать Эрика дикарём. – Он самоотверженный и добрый, а ещё...

– А ещё он – человек. А ты – русалка. – Тритон указал рукой на её хвост.

– Да, – со вздохом ответила Ариэль. – Но это не делает нас врагами.

В глазах короля вновь засияли гневные искры. У него заканчивалось терпение.

– Обещай мне больше не приближаться к нему.

– Я не могу. – Русалочка обречённо покачала головой. Она никогда не чувствовала такой связи ни с одним другим живым существом. И одна мысль о том, чтобы отказаться от Эрика, отзывалась невыносимой болью в её сердце.

– Обещай мне, Ариэль! – Тритон с такой силой сжал кулаки, что чуть было не переломил надвое свой трезубец.

– Я не хочу давать обещание, которое не смогу сдержать, – тихо сказала русалочка, и на её глазах проступили слёзы.

Трезубец, переполненный гневом своего хозяина, пульсировал золотистым светом.

– Обещай! – приказал король. – Или я тебя заставлю.

Он поднял руку и направил трезубец на выступ грота, заставленный предметами ненавистных ему людей. Яркая вспышка магии рассекла комнату, и бесценные сокровища Ариэль превратились в гору обломков.

– Нет! Не надо! Папа, нет! – Из груди русалочки вырвался вопль отчаяния. Это её убежище, её вещи! Он не имеет права их уничтожать.

Но было уже слишком поздно. Ярость полностью поглотила властелина Семи Морей.

– С этим покончено! Хватит! Не можешь остановиться сама, значит, я тебя остановлю.

Вспышки вновь и вновь озаряли грот, и каждая из них уносила с собой столовые приборы, милые статуэтки, старые башмаки, хрустальные вазы и латунные весы. Всё, что Ариэль так долго собирала, исчезло с лица земли за несколько ужасающих мгновений.

Принцесса больше не могла сдерживать рыдания. Она обессиленно опустилась на каменный пол пещеры и тихо всхлипывала:

– Папа, пожалуйста, не надо.

– Это для твоего же блага, – жёстко ответил Тритон, превращая в ничто кучку новых находок, сваленных в углу. Больше ничего не осталось. И тогда он направил трезубец на статую принца.

Сердце русалочки вдруг словно перестало биться.

– Нет, только не его...

Грот наполнился чудовищным грохотом. Прекрасное изваяние принца Эрика разлетелось на тысячи осколков. Они разлетелись по гроту, врезаясь в стены, а потом медленно опустились на дно.

Все звуки смолкли. Русалочка не слышала ничего, кроме стоящего в ушах грохота, который разрывал изнутри её голову и её душу. Она медленно подплыла к груде обломков. А потом свет в её глазах померк. Лишившись чувств, Ариэль опустилась на каменный пол своего убежища, усеянный осколками её мечты.

Гнев Тритона тут же отступил. Он на миг раскаялся в том, что сделал. Но лишь на миг. После всех своих потерь он не сомневался, что поступил правильно. И как бы плохо сейчас ни было его дочери, это ничто по сравнению со всеми опасностями, к которым могла привести её одержимость людьми.

– Больше не смей сбегать, – решительно сказал король. Ответа не последовало. Русалочка безмолвно лежала на полу.

Молчание, в котором Тритон покинул грот, звучало страшнее его крика. Себастьян и Флаундер робко приблизились к Ариэль.

– Ариэль... Я... – краб осторожно провёл клешнёй по её бледной щеке.

– Оставьте меня в покое. Вы оба, – ответила Ариэль тихим дрожащим голосом. Она слышала, как они нерешительно замерли у выхода. Но спустя несколько минут её лучший друг и верный дворецкий её отца всё же покинули пещеру. А русалочка закрыла глаза, надеясь, что, когда она вновь их откроет, случившееся окажется всего лишь страшным сном.

«Больше не смей сбегать». Отцовские слова эхом повторялись в её голове. Она чувствовала себя совершенно беспомощной, загнанной в ловушку, «...я запрусь в замке, окружённый одиночеством...» – кажется, как-то так сказал Эрик о своём будущем? Видимо, теперь её ждёт то же самое, заточение в подводном дворце, где у неё будет всё, кроме свободы. Но Ариэль не могла принять такую судьбу. Она хотела и дальше следовать за своим любопытством, хотела открывать этот мир и наслаждаться его многогранностью. Вот только как ей это сделать вопреки воле всемогущего морского короля?

Русалочка тонула в тяжёлых гнетущих мыслях и потому не заметила, как в гроте появились две продолговатые тёмные фигуры. Флотсам и Джетсам принялись плавать кругами, создавая водоворот, в котором вдруг появилось лицо Урсулы. Её ледяной клокочущий голос разнёсся по гроту:

– Моё бедное дитя. Несчастное дитя. Сколько же злобы в твоём отце! Он думает, что знает всё на свете...

– Кто ты? – Ариэль испуганно подняла голову. Посреди подводной пещеры завис водоворот, из которого на неё взирало лицо незнакомки.

Та наигранно закатила глаза и прижала руку к груди:

– О, милая... Должно быть, ты не помнишь меня. Я Урсула.

– Морская ведьма? – Русалочка отпрянула от водоворота.

– Морская – кто? Что твой отец наплёл тебе про меня?

– Что ты строишь козни и сеешь раздор между русалками и людьми.

– Вот как? – Урсула поджала губы.

– А ещё он винит тебя в том, что случилось с моей мамой.

По правде говоря, Ариэль до сих пор не знала, что конкретно тогда произошло. Эта тема так расстраивала отца, что она не решалась донимать его вопросами. Но он неоднократно упоминал, что Урсула сыграла в этой истории не последнюю роль.

– Дорогая, но ведь это был несчастный случай. – Развела руками морская колдунья. – Её зацепил рыбацкий гарпун. Я тут совершенно ни при чём. Где я и где рыбаки? И всё же твой отец вышвырнул меня из королевства. А я и на половину не такое чудовище, каким он меня выставляет. Мне так жаль тебя, дитя. Я здесь, чтобы тебе помочь.

Ариэль нахмурилась. Из всего, что она когда-либо слышала об Урсуле, следовал лишь один вывод: доверять ей точно не стоит.

– Мне не нужна твоя помощь.

– Как тебе будет угодно. – Колдунья пожала плечами, и её лицо растворилось в воде.

– Стой! – Русалочку охватила паника. Вдруг она только что упустила возможность вырваться из-под власти Тритона и обрести своё счастье? В её отчаянном положении выбирать не приходится. Да и у входа в пещеру что-то не видно толпы желающих ей помочь. В конце концов, что плохого может случиться, если она узнает, от чего отказывается?

– Ты что-то сказала? – Урсула вновь появилась в водовороте.

– Как ты можешь мне помочь? – спросила Русалочка, глядя на неё одновременно и с любопытством, и с недоверием.

Лицо колдуньи растянулось в улыбке.

– Приплывай ко мне в гости, дитя. Думаю, нам стоит обсудить всё лично, в комфортной спокойной обстановке. Мои прелестные друзья покажут тебе дорогу.