Лето на Меркурии

Глава 5 Целлофановые сосиски

Войдя в школу, я увидела Ирку, сосредоточенно изучающую что-то на доске объявлений.

– Привет!

Она вздрогнула и обернулась:

– Ну, напугала! Нельзя же так подкрадываться!

– Что пишут?

Она кивнула на красочное объявление «Приглашаем всех желающих на прослушивание в театральную студию!»

– Давай пойдем! – загорелась я.

– Думаешь, стоит? – с сомнением протянула она

– Ну хоть посмотрим, что это такое.

– Даже не знаю…

– Не понравится – уйдем.

– Может, Светку с Ольгой позвать? – робко предложила Ирка.

– Вот еще! – фыркнула я.

С того самого разговора мы так и не помирились. Иногда, конечно, обменивались репликами, но исключительно на тему уроков или дежурства.

– Ну давай я позову, – неожиданно проявила характер Ирка.

– Как хочешь, – пожала плечами я.

Я была права – они, конечно же, отказались.

– Вот еще, – фыркнула Светка.

– Да, несерьезно как-то, – согласилась Тезикова.

– Ну и ладно, – заявила Ирка. – Без вас сходим!

– Ну и идите!

– Ну и пойдем!

После уроков мы с Иркой подошли к кабинету… Как же эта тетенька называется? А, вот «Завуч по внеклассной работе Нечаева Светлана Юрьевна» – прочитали мы на табличке. Близко сталкиваться с ней мне еще не доводилось, я только все время видела, как она носится по школе, организовывая всякие концерты и прочие дурацкие мероприятия. Впрочем, не дурацкие, если нам скоро предстоит в них участвовать!

– На сколько там было назначено? – спросила Ирка, глядя на часы.

– На два.

– А уже пятнадцать минут третьего.

– Да, от желающих, конечно, отбоя нет, – протянула я.

Дверь распахнулась, из кабинета выглянула его хозяйка.

– И это все? – удивленно протянула она.

Мы пожали плечами.

– Ну заходите, – вздохнула культмассовичка.

Мы робко просочились в кабинет. За длинным столом сидела еще одна организаторша культмассовых мероприятий – как ее зовут, я решительно не помнила, а собственным кабинетом с табличкой она, видимо, еще не обзавелась – и незнакомая девушка.

– А вот и наши девочки! – бодро провозгласила Светлана Юрьевна.

– Что, и это все? – удивилась девушка.

– Пока да, – не растерялась Светлана. – Но это только начало! Да вы садитесь, не стесняйтесь!

Мы робко опустились на мягкие – не то что у нас в классах! – стулья по другую сторону стола.

– Ну что, – обернулась на коллег культмассовичка, – попросим наших девочек что-нибудь показать?

Я уже пятнадцать раз пожалела, что пришла сюда да еще и Ирку подбила. А после этого предложения мне еще сильнее захотелось бежать куда подальше.

– Прочитайте какой-нибудь стихотворение, – попросила девушка.

Я облегченно вздохнула. Стихотворение – это еще куда ни шло! И выдала по доброй воле выученное из Пушкина: «Пред испанкой благородной двое рыцарей стоят».

– Хорошо, теперь ты, – девушка повернулась к Ирке.

Та замялась, и я тихо сказала:

– Помнишь, недавно учили Лермонтова?

Она кивнула и бодро продекламировала: «Люблю отчизну я, но странною любовью».

– Какие у нас высококультурные девушки, – подала голос вторая культмассовичка. – Предпочитаю классику!

Так и захотелось в нее чем-нибудь запустить!

– Ну что ж, – подытожила Светлана Юрьевна. – Явных дефектов речи, кажется, нет…

Мы с Иркой переглянулись и синхронно фыркнули.

– Приходите, приводите подружек, – продолжала она. – Занятия у вас будет вести Юлия, – она кивком указала на девушку.

Мы вежливо попрощались и выкатились из кабинета.

– Ну что, Ирк, – подытожила я. – Явных дефектов у нас нет. Значит, в артистки годимся. Или они думают, что тайные в процессе занятий вскроются?

– Нет, ну как же, – растерянно проговорила она, – я думала, таланты какие будут проверять… Это что, кружок художественной декламации?

– Какие таланты, Ирка! Скажи спасибо, что дефектов нет!

– Ну как сходили? – поинтересовалась на следующий день Тезикова.

– Хорошо, – как можно равнодушнее ответила я. – Нас взяли.

– А вообще народу много?

– Не очень, – туманно высказалась Ирка.

– И когда теперь занятия? – не унималась Ольга.

Я поняла, что такой интерес неспроста, но вида не подала, небрежно ответила:

– По вторникам и четвергам в три.

– Я, наверно, с вами пойду, – поколебавшись, сообщила Тезикова.

«Ага», – возликовала я про себя, а вслух как можно равнодушнее сказала:

– Приходи, – и покосилась на Светку. Но та прослушала информацию без внешних признаков интереса. Ну и ладно, подумаешь! Все равно уже хоть что-то, а то уже просто невыносимо продолжать друг на друга дуться.

Римма постаралась, чтобы мы вели активный образ жизни и ежедневно трудились на благо родной школы, потому что кроме класса и коридора дежурить приходилось еще и по столовой. Но это было все же несколько проще – уходишь за десять минут до конца третьего урока, спускаешься в столовую и расставляешь по столам, отведенным твоему классу, тарелки и стаканы, раскладываешь ложки-вилки. Чтобы, значит, любимые однокласснички на все готовое явились и не передавили друг друга ненароком, ломясь за едой! И – самое ценное – сама спокойно усаживаешься есть. Не вскакиваешь как ошпаренная по звонку, если училка забыла про обед и не догадалась отпустить пораньше, и не несешься сломя голову в столовку.

Так что за десять минут до конца биологии мы с Иркой собрали вещички, поднялись и потопали в столовку.

Как все-таки приятно ходить по школе во время урока, когда знаешь, что все сейчас сидят по классам и парятся. Ты крадешься себе по пустым коридорам и рекреациям – дурацкое слово, нигде, кроме школы, не слышала! – и как будто что-то пятки щекочет…

Мы быстренько все расставили и разложили. На обед сегодня давали толстые трубчатые макароны и дурацкие сосиски в целлофановой оболочке. Есть их – сущее наказание. Сосиски остывают, целлофан прилипает, а ножей в школе, естественно, не подают, так что ковыряешься вилкой и – куда деваться – руками…

– Ой, – вдруг спохватилась Ирка, – я, кажется, телефон забыла.

– Где?

– Да на биологии!

– Ну… может, девчонки увидят и возьмут? – неуверенно предположила я.

– А если не увидят?

– Давай я отправлю кому-нибудь sms и попрошу принести.

– А если мне позвонят? Не помню, я звук выключала…

– Ну и выключат, урок-то уже почти кончился.

– Да, но они увидят… – не договорив, Ирка выбежала из столовой.

Не успела я спросить, кто ей там может позвонить и почему она так боится, что кто-нибудь об этом узнает. Поинтересуюсь как-нибудь под хорошее настроение. Посмотрим, как будет выкручиваться!

А пока я спокойно уселась в начале ряда, отведенного нашему классу. А то вечно последней прибегаю и сижу в конце, как рыжая…

Послышался отдаленный гул. Значит, звонок уже был. В двери уже начали ломиться первые голодные. Мои однокласснички, конечно. Что пятый класс, что десятый, разницы ноль…

– Антипова, блин, куда села! Иди на фиг отсюда!

Я даже не сразу поняла, что обращаются ко мне, машинально повернулась и увидела перекошенную физиономию Олега Смирнова.

– Ну, чего расселась? Это наше место!

На меня напал какой-то ступор, я ничего не могла ответить. А потом со всей силы закусила губу, чтобы не разреветься, и начала вылезать из-за стола.

– Чье это – ваше? – вдруг услышала я Ромкин голос.

– Да мое, Лехи Крохина, Димона Пименова, – вполне дружелюбно пояснил ему Смирнов. – А эта коза…

– Какая коза? – все так же спокойно переспросил Ромка.

– Да вот Антипова, – Смирнов брезгливо покосился в мою сторону, словно я была тараканом, ползущим к его тарелке.

– А разве здесь места у всех свои?

– Да мы просто всегда с пацанами… – Смирнов хоть и насторожился, но еще продолжал отвечать спокойно.

Договорить он не успел. Я толком не поняла, что случилось, успела только заметить короткий замах Ромкиной руки, и Олег тут же схватился за лицо. Сквозь его пальцы закапала кровь.

– А теперь извинись, – потребовал Ромка.

– Что? – наконец-то отмер Смирнов. – Перед кем?

– Перед ней, – Орещенко кивнул в мою сторону.

– Что? – опять тупо спросил Смирнов. – Ты из-за этой…

И бросился на Ромку. Дальнейшее я наблюдала словно из первого уровня сумрака. Как вошла учительница с каким-то из младших классов, остановилась в дверях и тут же исчезла, вернувшись через минуту с физруком…