По моему хотению!

Ольга Кучьянова
По моему хотению!

Начался рассвет. Из-за леса медленно выплыло солнце, рассыпая золото лучей на своем пути. И верхушкам старых елей, и старым трухлявым пням досталось. У солнца золота на всех хватит.

Иван потянулся на печи. Пора было вставать, но, так не хотелось. Хотелось еще полежать, понежиться. Сны сегодня снились приятные, видимо, хороший день сулили. Немного повалявшись, он вздохнул, ловко спрыгнул с печки, прямо угодив ногами в лапти. Довольный собой, Иван, от удовольствия притопнул ногой, чуть в пляс не пустился. Хорошее выдалось утро.

Дед Никифор уже сидел на лавке, кряхтя, и почесывая ногу. Он смотрел на Ивана, со снисходительной улыбкой. Молодость, что сказать, — все под силу.

Парень провел рукой по взъерошенным светлым волосам, пытаясь их немного пригладить, но они продолжали торчать в разные стороны. Они вовсе не портили внешний вид, даже придавали некую беззаботность и задоринку, но, подчиняться хозяину никак не хотели.

Дед кашлянул, и махнул рукой в сторону пустого ведра, стоявшего в углу. — Сходи на пруд за водой, а то, за вечер мы всю воду выпили, водохлебы. А я пока завтрак начну готовить. — Блины будешь?

Иван обрадовался. Блины он любил и уважал. Со сметаной и маслицем, с медком и сладким вареньем. Мм… Вкуснотища!

У деда Никифора хорошие блины выходили. Румяные, ароматные, с дырочками, золотистые, прямо во рту таяли.

Парень кивнул деду, радостно улыбнулся, и схватив ведро вышел на улицу.

Погода была хороша. Ещё влажный после ночи воздух, прогревался тёплыми лучами солнца. Нес с собой аромат земли, луговых трав, опавших прошлогодних листьев и леса.

Иван с наслаждением вдохнул полной грудью, и, поперхнулся, то ли мошкой, то ли комаром.

— Фу-ты ну-ты, гадость какая! — сердито сплюнул он на землю.

— Куся! Куська, ко мне!

Из-за угла избы, выскочила маленькая рыжая собачка. Виляя хвостом, с чуть виноватым видом, она подбежала к хозяину, и сразу легла на спину, подставляя живот, при этом, не переставая вилять хвостом.

Иван с улыбкой присел рядом с собакой, на корточки.

— Ах ты ж, хулиганка, где пряталась? Спала небось? Опять всю ночь мышей гоняла? — с любовью в голосе, мурлыкал парень.

— Пойдем на пруд, водички наберём, рыбки поудим.

Куська, будто понимая, что говорит хозяин, радостно тявкнула и завертелась под ногами. Она была очень не против сходить на рыбалку, рыбку она любила, и завтракать уже было пора. В животе у собачки заурчало, и, она побежала по тропинке в сторону леса.

— Погоди, — окликнул ее хозяин, — ещё удочку нужно взять.

Куська растерянно остановилась, навострив ушки.

Иван пошел в сторону маленького сарайчика, который стоял впритык к стене избы. Громко покопавшись, извлёк удочку.

Тропинка вела прямиком через лес, к лесному озеру, пруду, как говорили местные. Пруд был не сильно большой, но, глубокий, с чистой, бирюзовой водой. Вдоль берега росли плакучие ивы. Одно из деревьев, самое большое, с длинными ветвями, росло на удобном низком берегу, все туда приходили за водой.

Иван направился прямиком к берегу, возле старой ивы, зачерпнул полное ведро воды, поставил рядом, и, только собрался размотать удочку, и, насадить на крючок размягченный шарик хлебной корки, как его взгляд упал на ведро с водой. В воде что-то блеснуло. Парень наклонился поближе, чтобы рассмотреть что там, и, резко дернулся назад, когда из ведра высунула голову рыба. Крупная, с длинным носом, красиво переливалась ее чешуя на солнце. Это была самая настоящая щука, только с необычной, блестящей чешуей. Щука несколько раз приоткрыла рот, хватая воздух, свесила голову с края ведра, и, что-то выплюнула на траву. Затем, снова нырнула.

Парень наклонился и поднял кольцо, вернее даже перстень. Очень интересная вещь. Перстень был серебряный, вместо камня, была чешуйка, обрамленная мелкими зелёными камешками, таинственно поблескивающими при свете.

Немного покрутив перстень в руках, он надел его на палец, перстень сел как влитой. Иван хотел было снять его, но, это сделать не получилось. Немного подергав палец, перстень, затем, снова палец, парень наклонился над ведром.

— Ну Вань, когда есть-то будем? В животе урчит. Долго ты там ещё?

Иван подскочил испуганно на месте, и, стал крутит головой в поисках источника голоса.

Страх пробрался под рубаху, и, стал щекотать холодными пальцами. Никого не было. Он все также стоял на берегу пруда один, с собакой Кусей, и ведром со щукой.

— Вань, ты чего, кто там? Я никого не чую.

Парень медленно опустил глаза вниз. Возле ног сидела собака Куська, и, обеспокоенно смотрела на него. Ушки торчком, и, внимательно так в глаза заглядывает.

И тут, у Ивана, без того, торчащие волосы, стали дыбом как колючки у ежа, глаза округлились и стали большими как колеса у телеги мельника. Слегка заторможено, он пару раз моргнул, и, несмотря, на глупую ситуация, охрипшим голосом спросил

— Это ты?

Куська вильнула хвостом. — Ваня, ты о чем? Я — это я. Куся я. Кушать рыбку когда будем? Ты какой молодец, вон какую здоровую поймал. Можно мне у хвоста откусить?

Иван проглотил застрявший ком в горле.

— А… Ты когда говорить научилась? — И, глупо продолжал моргать, глядя на собаку.

Куся фыркнула, и, покачала головой. — Ваня, я всегда с тобой говорю, ты, просто внимание никогда не обращаешь.

— Не бойся, Ваня. — Рядом послышался ещё один голос. Иван больше не дёргался, и не шарахался. Он молча перевел взгляд с собаки на ведро. Из ведра выглядывала щука.

— Это кольцо тебе помогло понимать язык всех живых существ. Оно волшебное, самому морскому царю принадлежало, а в итоге у меня оказалось.

Иван переступил с ноги на ногу, и, присел прямо на траву. Так лучше, да и к собеседникам поближе, решил он, слегка отойдя от шока.

Рыба рассказала ему, что может выполнить любое его желание, потому что, она тоже волшебная, как и перстень. Но, перед этим, Иван должен ей помочь кое в чем. Нужно отнести ее к источнику с живой водой, где растет куст волшебной малины, ягоды которой, снимают все заклятия.

Парень озадаченно почесал затылок. Вот это да. Вот так приключеньице. Он хотел было отказаться, ему и так не плохо живётся. Изба есть, еда тоже есть, лето на дворе. Дед Никифор блины печет, красота.

Но, щука смотрела на него так умоляюще, своими блестящими пуговицами рыбьих глаз, что, Ивану стало ее жалко, вдруг у нее там что-то серьезное, что даже желание готова исполнить.

Эх…была не была, придется идти. Он подхватил ведро с рыбой, удочку, и, бодрым шагом зашагал вглубь леса. Собачка бежала следом, не отставая ни на шаг.

Куська немного попричитала по поводу еды, но, как только ей объяснили, что есть щуку никто не будет, так сразу и приутихла, терпеливо перебирая лапками вслед за Иваном.

Как объяснила щука, идти нужно было в сторону холмов, что виднелись вдали, на горизонте, за лесом. Видимо, добираться мы будем долго, с грустью думал парень, обходя очередное упавшее дерево. Он шел осторожно, чтобы сильно не расплескать воду из ведра, щуку оберегал.

Приближался полдень, воздух давно прогрелся, лишь из оврагов, укрытых широкими ветками старых елей, доносился едва уловимый запах сырости и мха. Так далеко в лес, Иван никогда не заходил. Может, опытные охотники из деревни, и, добирались сюда, когда по несколько дней пропадали на охоте, но, остальным деревенским сюда ходить было не зачем, да и боязно. Истории всякие были на слуху, про леших, про какую-то страшную лохматую бабку, которая живёт далеко в лесу, и, колдовством занимается, да ещё про много чего. Выдумка или нет, никто так до конца и не знал, а выяснять никому не хотелось.

Постепенно тропинка превращалась в узкую звериную тропу, лес подступал все гуще, ветки деревьев, словно старухи с длинными руками, цеплялись за путника своими кривыми пальцами.

Справа что-то зашуршало. Краем глаза, Иван заметил движение, и только хотел рассмотреть поближе, но, не успел. Его сбили. По ногам ударило с такой силой, что он полетел боком, прямо в густые заросли, едва прикрыв лицо руками. Иван вовремя выпустил из рук ручку от ведра, и оно стукнулось дном о землю, покачнулось, и, устояло.

Парень вылез из кустов, и начал сердито оглядываться в поисках нападавшего. Он был очень зол. Расцарапанные руки и бок сильно болели.

На тропинке, перед ним, лежал круг… Нет, не так. Перед ним лежал шар, хлебный шар с лицом. Огромные золотистые глаза смотрели с интересом, не без насмешки. Хлеб ухмылялся. Ехидненько так ухмылялся, показывая крупные белые зубы, целых четыре.

Иван замер, горло сжало, и он не мог произнести ни слова, только стоял и глупо моргал.

От пережитого падения, щука затаилась на дне ведра, свернувшись кольцом.

Не растерялась Куська. Оставшаяся без завтрака, она с удовольствием прицелилась откусить кусок от хлебного шара. В последнее мгновение, шар заметил разинутую пасть собаки, и, с диким криком покатился на Ивана, при этом не закрывая рот, а периодически прокатываясь им по земле, отчего вокруг рта налипла земля и хвоя.

От дикого зрелища, заорал Иван. Он подпрыгнул и в прыжке раздвинул ноги, хлеб прокатился под ним. Едва коснувшись ногами земли, парень подбежал к собаке и развернулся лицом к врагу. Все это время Куська заливалась громким лаем. На шум вынырнула щука. Посмотрев на все происходящее, она снова забилась на дно.

— Караул, что за произвол! Я на вас жаловаться буду! — Орал, пуча глаза, шар.

— Кому? — Глупо спросил Иван.

— Кому надо, тому и пожалуюсь! — Грубо буркнул хлебный скандалист.

— Тише Куся, тише. Все нормально. — Успокоил парень собаку, и снова повернулся к хлебу.

— Почему ты на нас напал?

Шар даже немного покраснел и слегка надулся.

— Да кому вы нужны, ещё нападать на вас. — в голосе звучал снисходительный тон. Он отплевываясь и отфыркиваясь, стряхнул с себя остатки хвои и земли.

— Дела у меня тут. Разные. А вы тут на пути стоите, и съесть меня ещё хотели. Кто на кого напал, это ещё доказать надо. — Важно заключил хлеб.

Дальше он объяснять ничего не стал, но, и уходить, вернее укатывать, он не спешил.

Иван пожал плечами, и болезненно сморщился, поцарапанный бок болел.

Краем глаза он заметил, что Куська аккуратно подкрадывается к шару снова. Перехватив ее взгляд, Иван погрозил собаке пальцем. Куська виновато прижала уши, и, завиляла хвостом.

— Ну Вань, есть охота. А этот пахнет вкусно. Можно его съесть? — спросила она с надеждой.

Хлебный шар, даже подпрыгнул на месте, от возмущения.

— Протестую! — Крик перешёл на визг. — Таких как я, беречь надо, на выставки возить. А вы… Деревня! — Веско закончил визг хлеб.

Иван удивился, ну деревня и деревня, чем ему она не угодила. Но, оставил свои мысли при себе.

— Звать — то тебя как? — Миролюбиво спросил парень.

Шар важно помолчал.

— Зовут меня Колобок-румяный бок, золотистая корка, покатился с пригорка. Для вас, так уж и быть, просто Колобок. — Голос его был более спокойный, видно было что он пришел в себя, и, пока уходить из себя, не собирался.