Жизнь на кончиках пальцев — 2

— Лена, — Милочка больше не в силах сдерживать смех, расхохоталась. — А почему сразу — купчиха?!

— Ну, не знаю, — смутилась Леночка, — наряд и вот эта затея на голове. Не помню, как называется, — признаться в том, что она не имеет понятия, что головной убор именуется кокошником, было выше её сил.

— Это кокошник, — еле слышно проговорила Диана.

— Ну да! — согласилась подруга. — Я и сказала — кокошник!

Теперь давились от смеха уже и Людмила и Диана.

— Это картина Маковского, — Милочка попыталась перевести разговор в более безопасное русло. — Он обожал красивых русских женщин и всю жизнь писал их портреты. К сожалению его модели так и остались безымянными.

— Жалко! — вынесла вердикт Леночка. — Знай мы имя вот этой, что на портрете, могли бы провести расследование.

— Какое расследование, Лена? — удивлено спросила Диана. — Зачем?

— Как зачем?! — Леночка уже обдумывала очередную авантюру и искала применение своей кипучей натуре. — А вдруг ты принадлежишь к какому-то знатному роду?!

— Хорошо, что художник так и оставил своих барышень-боярышень безымянными, — Диана улыбалась, глядя на подругу. — Иначе ты точно нашла бы мне какого-нибудь предка поименитее, — сразу погрустнела, добавив: — А мне они не нужны. Понимаешь? Ни мамочка, ни папочка, ни дядюшки с тётушками. Я привыкла быть одна и мне никто не нужен, — поправилась, увидев набежавшую тень на лицо подруги, — кроме тебя, конечно.

Леночка снова расцвела улыбкой:

— Нет так нет, — согласилась не раздумывая. — Но было бы интересно, правда? * * *

— Такое сходство не бывает случайным, — Людмила снова разливала по чашкам чай. — И женщина, которую Бог наделил подобной внешностью, не может, не должна быть такой, как Эльза, — пододвинула чашку к Диане. — Может, вам все-таки нужно встретиться и поговорить? Может у Эльзы есть всему объяснение?

— Людмила Марковна, — Диана не смотрела на педагога, а уставилась в чашку, — ведь вы и сами понимаете, не можете не понимать, что оправдания поступку Эльзы нет. Я бы поняла, оставь она меня в роддоме. Постаралась бы понять. Но она, как однажды сказала Лена, бросила меня на лавке, как кусок мяса, завернутый в тряпку.

— Ну не сердись! — Леночка схватила подругу за руку. — Я ведь уже извинилась!

— Я не сержусь, — успокоила Диана. — Да и какой смысл сердиться на правду? — немного помолчала: — А вы знаете, я вам сейчас кое в чем признаюсь!

Людмила и Леночка замерли, а Диана продолжила:

— Ведь я её ждала. Когда немного остыла. Когда прошло недели две. Когда стала вспоминать слова Сережи о том, что может быть меня, — горько усмехнулась, — украли цыгане, — прошептала: — Вот ведь бред, правда? — встряхнула головой, словно приводя себя в чувство:

— Но она не приехала! Понимаете?! Не приехала! Я не была ей нужна тогда, четырнадцать лет назад, не нужна и сейчас. Все! Больше я ничего об Эльзе Истоминой ни знать, ни слышать не желаю! — Диана уронила голову на руки и разрыдалась.

— Бедная моя девочка, — Людмила Марковна прижимала девушку к груди, — за что Господь карает тебя такими испытаниями?

Диана вытерла слезы, заботливо пододвинутой подругой салфеткой:

— Я недавно у одной воспитательницы книжку взяла почитать. Там излагается интересная теория о карме рода, — разъяснила, увидев удивленный взгляд подруги: — Ну, понимаешь, если кто-то совершил ужасный проступок, но не осознал и не искупил его, то наказание понесут и дети, и внуки виновного.

— Идиотизм какой-то! — вспылила Леночка. — Ты-то при чем к тому, что у твоей мамашки нет сердца?

— К сожалению, подобное утверждение есть во многих религиях, — вздохнула Людмила. — В православии, например, признается ответственность потомков до седьмого колена, за грехи предков.

— Вот так дела! — Леночка плотно сжала губы. — А я, как идиотка, слушала разглагольствования мадам Марты о Боге! А оказывается милый боженька только и ищет к чему бы прицепиться!

— Не говори так, — попросила Диана. — Ведь мы не знаем, почему и зачем, да и кем, придумано это изречение. Нужно почитать чуть больше на эту тему.

— И что же именно ты станешь читать? — уточнила подруга.

— Пока не знаю, — Диана перевела взгляд на Людмилу Марковну. — А вы не подскажете?

— К сожалению, я, как и вы, девочки, далека от религии. Все мои сведения поверхностны и могут быть ошибочными. Но пару книжек со светским описанием религиозных догм, я подобрать смогу.

— Было бы хорошо, — улыбнулась педагогу Диана. — Я смогу почитать, пока мы на даче. До начала занятий в училище и школе еще две недели. Когда снова вернусь в общежитие, времени свободного будет совсем мало.

Людмила Марковна подумала, что было бы неплохо забрать девушек к себе. Но так ли хороша эта идея? В хореографическом училище начался отбор претенденток и претендентов на зачисление в первый класс. И в отсутствие Звездинской, которая по какой-то причине еще не вернулась из отпуска, Милочке пришлось взять на себя роль, отводившуюся ранее Мстиславе. Конечно, заниматься с этой группой, вести её с первого по восьмой класс, предстоит совсем другому педагогу. На сегодняшний день в обязанности Людмилы входило критиковать и отсеивать.

«А впрочем», — подумала Людмила Марковна, — «я буду занята всего два дня в неделю!» — посмотрела на своих учениц:

— Я могу поговорить с директором и попросить его освободить вас чуть раньше! Хотя бы на недельку! Вы сможете, наконец-то, отдохнуть по-человечески! Мы погуляем по городу. Я покажу вам свои любимые места. Сходим в картинную галерею! Что скажете?

— Ой, это было бы здорово! — захлопала в ладоши Леночка.

— Даже не знаю, — пожала плечами Диана, — на нас ведь рассчитывают.

— В принципе, вы не против? — уточнила Милочка.

Девушки молчали, но по их лицам было понятно, что они совсем не против предложения педагога.

— Значит — решено! — вынесла вердикт Людмила. — Завтра у меня очередной тур отбора, а послезавтра я наведаюсь к вам в училище. * * *

Трамвай, на котором Диана и Леночка возвращались на дачу, пересек автомобильную дорогу, что свидетельствовало о том, что въезд в Люстдорф состоялся.

— У Милочки всего одна комната, — нарушила молчание Диана. — И один диван. Где мы будем спать? Не потесним ли её сверх меры?

— Там есть кресло! — обрадовала Леночка. — Оно раздвигается и места будет вполне достаточно для нас двоих! Обнимемся и будем спокойно дрыхнуть до самого утра! — прижалась к подруге. — Как раньше. Как в детстве. Помнишь?

— Помню, — прошептала Диана еле слышно. * * *

Людмила долго не могла уснуть в эту ночь. Она ворочалась с боку на бок в сотый раз думая, правильно ли поступает, забирая Диану из привычного окружения. С Леночкой — другое дело. Она дала слово Тимуру Халфину, что присмотрит за его дочерью. Да и за время, проведенное на вилле, успела сблизиться со своей ученицей.

Совсем другое дело — Диана.

Милочка много раз думала, что эта девушка — «вещь в себе». Эмоции — всегда под строгим контролем. Немногословна. Вежлива. Никогда не оспаривает решений и приказов педагогов. Но что скрыто под этой вежливостью и непроницаемостью — одному Богу известно.

И вот это увлечение религиями. Девушки в её возрасте податливы и готовы впитывать все новое и необычное. А новых и необычных сект, прикрывающих свою деятельность высокими словами, с «пророками», как правило, преследующими далеко не всегда благие цели, в последние годы развелось в стране превеликое множество. И девушка, у которой кроме подруги детства, нет никого, может стать лакомым кусочком.

Конечно, Диана не глупа. Но лучше проследить хотя бы за тем, из каких источников она станет утолять жажду познаний.

Милочка вздохнула. Поняв, что просто так уснуть ей сегодня не удастся, отправилась в кухню, достала из ящика бутылочку с настойкой пустырника, накапала в стаканчик рекомендованную дозу. Подумала:

«И почему до сих пор не вернулась Мстислава?!»

Они разговаривали примерно в середине июля! Ну да, за два дня до возвращения в Южную Пальмиру! Какое же число это было? Точно! Четырнадцатое! Славочка сказала, что уезжает на отдых, но не упомянула куда. С этого дня прошел почти месяц. Если бы Славочка вернулась в город, то, как минимум, позвонила бы!» — поняв, что её мысли хоть и ушли в другую сторону, но от этого не стали менее обременительными, Людмила опрокинула стаканчик с каплями и отправилась спать.