Вирсавия

Картина вторая

1994 год. Кабинет начальника таможни …

Молодая Мелкова, начальник таможни, современные Юсенков, Хаханян, Чукаленко, Мелкова.

МЕЛКОВА. Я вас предупреждала, Фердинанд Гаязович, просто признайте по-хорошему вину таможни за разбежавшихся обезьян. Но вам так, хотелось взятки получать от Юсенкова, да?

ГАЗИЗОВ. Вы такая молодая, Валентина Александровна, и уже такая вредная. Какие взятки? Я вас привлеку за клевету.

МЕЛКОВА. Ой, что вы, Фердинанд Гаязович! Никаких взяток, нет-нет!

ГАЗИЗОВ. То-то же.

МЕЛКОВА. И без них у вас нарушений едва ли не на пожизненное.

ГАЗИЗОВ. Что вы мелете?!

МЕЛКОВА. Я-то? А вот почитайте. Некоторые пикантные выдержки из расследования.

Кидает на стол Газиззова папку. Газизов читает, заметно нервничая и вытирая лоб платком.

ГАЗИЗОВ. Вы же только про обезьян говорили.

МЕЛКОВА. Это вы, как макака, схватили щепотку риса в тыкве и строили из себя великого борца за права животных и поборника законности с голой обезьяньей задницей.

ГАЗИЗОВ. Да что вы себе позволяете?!

МЕЛКОВА. А вы перечитайте, раз память короткая. Впрочем, я и рассчитывала на Юсенкова. Приманка — высший сорт. Знала, что вцепитесь в него мёртвой хваткой.

ГАЗИЗОВ. С обезьянами Павла Сергеевича вышло недоразумение, признаю…

МЕЛКОВА. Поздно пить боржоми, гражданин Газизов.

ГАЗИЗОВ. Я ещё не гражданин.

МЕЛКОВА. Чего?

ГАЗИЗОВ. Ай, не путайте меня! Собаки же нашли наркотики.

МЕЛКОВА. Они вам их показывали?

ГАЗИЗОВ. Они сели у клетки с мартышками этими. Сели, как будто там героин.

МЕЛКОВА. Они сели, потому что обезьян кормили экзотическим фруктом тошнир-блеванг. Собаки его часто путают с запахом героина. А вы теперь тоже в клетку сядете. И хорошо, если вас хоть этим будут кормить. А всего-то надо было извиниться за обезьянок и оплатить их поимку. Всё!

ГАЗИЗОВ. Я всё оплачу.

МЕЛКОВА.Теперь-то — само собой.

ГАЗИЗОВ. Стерва ты зелёная! Знаю я про вас с Юсенковым.

МЕЛКОВА. Ну, никто не свят.

ГАЗИЗОВ. Святое вспомнила? Ты хоть знаешь, что это слово значит.

МЕЛКОВА. Святой — это тот, кто никому не должен. Среди живых таких не бывает.

ГАЗИЗОВ. Ты теперь мне должна. Я с тебя взыщу. Взыщу!

МЕЛКОВА. Вы мне, Фердинанд Гаязович наскучили.

Забирает со стола Газизова папку.

Это — полсрока примерно. Возместите Юсенкову десять миллионов, и папка ваша с оригиналами всех материалов. Прощайте!

ХАХАНЯН. Крутая ты баба, Валька! Только получается, разменяла ты Пашку в своей игре.

ЮСЕНКОВ. Звонил мне Газизов потом, рассказывал, как ты меня наживкой выставила.

МЕЛКОВА. Чего теперь горевать? А тогда лучше и придумать нельзя было. Твои обезьянки им дорого обошлись. И ты под контролем, на глазах всё время. Расследование прошло с блеском. Приятно вспомнить.

ЮСЕНКОВ. Ну, это кому как, знаешь.

ХАХАНЯН. Короче, слушайте. Дозвонилась я до мужа, рассказала ему в двух словах. Он сказал, что в нашем поезде сотрудники ФСБ едут, они нас в обиду не дадут. Тебе, Пал Сергеич, персональный привет.

ЮСЕНКОВ. Угу, спасибо персональное!

ХАХАНЯН. Надо их собрать. Где этот Жорик? Пусть пойдёт и найдёт своего Марика.