Противостояние. Хоринис

Глава 7. В преддверии перемен

— Я бы посоветовал вам принять наше предложение.

— Это невозможно!

Они встретились на берегу озера на самом севере Миненталя. Их было шестеро. Хош-Мор, Мубрак и Кан с одной стороны и Ур-Грекк с Хош-Граком и еще одним шаманом с другой.

Кан, кажется, несмотря на внешнее спокойствие, начал выходить из себя. Уже почти несколько часов длились переговоры, но с мертвой точки они так и не сдвинулись.

Нордмарские орки предлагали совместное сосуществование, мир во всем мире, так сказать. Орки же Хориниса были непреклонны: только полный контроль острова или, в крайнем случае, пусть северяне сидят в городе морра и не высовываются оттуда. Кана с Мубрак такой расклад, естественно, не устраивал. И, казалось, что все-таки войны не избежать.

Ур-Грекк, которому потакал верховый шаман народа орков, не преминул уколоть Мубрака подозрениями в смерти Ур-Шака. Про Хош-Пака, благо, он ничего не знает. Может, догадывается…

Кан поднялся на ноги, что-то сердито бормоча себе под нос. Мубрак последовал его примеру. Они вышли из установленной на скорую руку палатки для переговоров. Элитные воины-орки Нордмара, сделав суровые лица, закинули алебарды на плечи и приготовились выступить в обратный путь.

Спустя пару минут из палатки вышел Хош-Мор, раздосадовано глядя себе под ноги.

Трубка Кана запыхала дымом, военачальник махнул рукой и пошел по узкой тропе на север.

Мубрак спросил Хош-Мора:

— Ты выяснил что-нибудь?

— Нет. Хош-Грак упрям, как горный козел. Думаю, у него есть несколько козырей, которых мы не знаем, иначе бы он поддался бы на угрозы войной.

— Ничего у него нет, — мрачно заметил Кан. — Разве что воинов у него раза в три больше чем у тебя, Мубрак. Но те понятия войны, что у него… Я искренне рад, что наши шаманы никогда не вмешивались в дела войны.

Хош-Мор скривился. Но после обстоятельного разговора с главным военачальником орков, произошедшего по пути сюда, шаман смирился с тем, что его положение, хоть и важное, но далеко не главное.

Мубрак прикинул войска противника. Интересно, что предпримет Ур-Грак. Атакует шахты, на которых уже со вчерашнего дня трудятся морра-рабы, это уж наверняка. Что еще? Город? Город порядком укрепили в последнюю неделю, и от первого лобового штурма стены точно не разрушатся. Мубрак помнил, как этот шаман атаковал замок.

Придется заставить наемников ускорить доставку продовольствия с ферм. Еще не хватало голода в Хоринисе. Фермы можно обживать и весной. Работы, конечно, будет много. Но когда ее было мало?

Кан, шедший в окружении своих бойцов, резко остановился и развернулся.

— Мубрак, постарайся поставить здесь какие-нибудь ворота.

— Не выйдет.

— Почему?

— Там есть скрытый проход через выработанную шахту. Белиар только знает, сколько из нее выходов. Поэтому морра и построили ворота там, на выходе в долину.

Кан задумался.

— Еще выходы из Долины на Хоринис есть?

— Горные тропы. По ним шел Оронтек, когда мы захватывали остров.

Кан негромко выругался. Потом молча прошел в авангард небольшой орочьей колонны и до самого Хориниса не проронил ни слова.

Мубрак остерегался ходить по острову, пусть даже в составе вооруженной группы, с тех самых пор, когда орков-горнодобытчиков поубивали неподалеку отсюда морра. До сегодня они не предпринимали больше никаких решительных действий, максимум, что они себе позволяли — точечные нападения на одиноких орков, или же выстрел из арбалета из лесной чащи по заскучавшему стражнику.

Значит, война…

Война на два фронта. С местными орками и с морра. Сколько у Мубрака бойцов? Орков пятьдесят да наемников около двадцати. Город удержать можно. Даже более того, нужно. Какая банальность. Мубрак задумался. Ему нужно думать о рутине, о войне, о еде. Кану хорошо — он завтра уплывает, как он сказал, на штурм Фаринга, чтобы лично повести войска в бой. А Мубрак остается здесь, разбираться со всякими отморозками. Лишь бы хоринисские орки не перешли в наступление в ближайшие дня два. Иначе воевать придется неподготовленными.

Черт его подери!

***

Игнат с мрачным видом разглядывал фигуру Теклы, убиравшуюся в небольшом шатре, который травница Саггита ставила в своей пещере зимой. Бывший наемник Онара, конечно, слышал о том, что где-то к северу от фермы Секоба, в чаще леса, живет полусумасшедшая старушка-травница, занимающаяся на досуге врачевательством, но увидеть ее никак не ожидал. Когда-то давно, с неделю или с две назад, когда он скитался по окрестностям ферм, он совершенно случайно заметил у бывшего семейного склепа Онара какое-то движение. Орков в это время в округе не было — у них появились какие-то проблемы с еще не собирающимися сдаваться войсками короля — и ходить там мог либо человек, либо дикий зверь.

Первого Игнат не боялся. А вот зверь… На это есть хороший лук.

Бывший наемник аккуратно, стараясь не издавать лишнего шума, прокрался по густой растительности. Чертов склеп. У Игната связаны с ним не самые хорошие воспоминания.

Отметя возникшего перед глазами мракориса, Игнат с натянутой тетивой показался из-за кустов. Кого-кого, а Теклу, кухарку, работавшую на Онара, он там увидеть точно не ожидал. Она собирала какие-то пожелтевшие травинки, выглядывавшие из-под раннего снега. Заметив старого знакомого, она кинулась ему на шею, побросав все блеклые колоски.

Она отвела Игната в малоприметную пещеру на севере темного леса, где он и живет по сию пору.

В жилище у Саггиты темно, как в пещере с ползунами, а единственным источником света является небольшая по размеру масляная лампа. Ведьма готовилась к быстро наступающей зиме. Она умудрилась в одиночку поставить шатер, куда затащила все свои ведьмачьи штуки: самовареные зелья, книги, сундуки.

Все это нуждалось в приборке, чем сейчас и занималась бывшая кухарка. Черт, как же много стал употреблять Игнат слово «бывший». Бывший наемник, бывшая кухарка, былой мир. Нужно что-то делать… Но это успеется. А сейчас на дворе стоит глубокий вечер и Текла, закутавшись в огромный теплый платок, подметала расстеленный в шатре ковер веником из березовых веток.

Заметив уставившегося на нее Игната, она игриво улыбнулась и прошептала:

— Заскучал?

— Да нет, — еще чего. «Заскучал». Еще пошлет на ночь глядя на работу. С нее станется. — Вот, задумался над жизнью.

Текла положила веник в сторону, оглянулась на мирно спящую Саггиту, приблизилась к Игнату. Села на продавленный подлокотник, приобняла его.

— А ведь мы с тобой так и не прошлись тогда, помнишь?

— Да, помню.

Игнат хорошо помнил. Первая встреча с черными магами. Как их там называли паладины? Ищущие вроде. Нечто в этом роде. А на следующий день несколько ищущих заняли ферму Секоба, и Игнату и еще двум парням под командованием умудренного опытом наемника Корда пришлось весь вечер выкуривать их из дома арендатора земли Онара. Игнат хорошо помнил то задание.

Ублюдки в темных рясах швыряли огненные шары, поджигая порой снопы, которые не успели убрать с полей. Одного парня сожгли живьем. Игнат помнил, как он катался по земле, пытаясь сбить огонь. Крестьяне пытались ему помочь, но тщетно. Игнат тогда снял одного из магов из лука, когда тот показался в окно, наемник пустил стрелу ровно посередине проема. Попал. И лишь потом, когда еще один из магов, вышедший из дома, пал под градом стрел оставшихся в живых наемников, Корд ворвался внутрь и мечом порубил всех оставшихся в живых служителей долбаного Белиара, да пусть тот не разгневается.

А потом… Паладины, орки, поражение в войне. Текла, заметив, что Игнат опять погрузился в свои мысли, погладила его по голове и мягко произнесла:

— Что-то случилось? Какие-то воспоминания?

— Да нет, так. Представил кой-чего. А Саггита спит?

— Да, давно уже. Она ведь старенькая уже. С ней еще моя мать была знакома. А ее уже много лет нет в живых.

Кухарка грустно вздохнула. Жизнь ее нельзя назвать слишком уж беззаботной. В свои тридцать лет она успела потерять родителей, младшую сестру, умершую от какой-то страшной хвори, мужа, погибшего на войне с орками.

Благо, хоть с работой ей повезло. Пускай и тяжелая, но далеко не самая плохая. Игнат знал многих других, кто заживо сгнивал в шахтах. Даже тех, кого он сам отправлял в шахты и кто не вернулся оттуда. Быть стражником у рудных баронов — это значит приобрести черствость, нехарактерную даже для нынешних времен. Но это было давно… А сейчас… Сейчас надо как-то прожить эту зиму.

Игнат посмотрел на Теклу. Слегка полноватая, с жиденькими волосами, но довольно симпатичным лицом, карие глаза с интересом разглядывают бывшего наемника. Игнату она нравилась. Хотя… Если подумать, то ничего другого все равно нет.

Игнат улыбнулся. Шальная мысль, конечно. Но в нынешнее время другие и не работают. Он слегка приподнялся в кресле и поцеловал кухарку в губы. Та заалела, наклонилась, хотела что-то сказать, но тут же резко с ужасом отскочила. Игнат обернулся.

Твою мать.

Оказалось, в шатер совершенно бесшумно вошли три человека. Одного из них Игнат знал. Это Вульф, тоже бывший наемник, нормальный в общем-то парень. Второй был одет в тяжелый плащ, из-под которого выглядывала одежда послушника из монастыря магов. Третий — ополченец, устало озирающийся по сторонам.

— Какого дьявола?

— Приветствую вас! — послушник поднял руку. — Мы с миром.

— И то хлеб, — бросил Игнат и поставил ножны с мечом, который он непроизвольно взял в руку, обратно к креслу. — Прошу.

Люди. Это вторая, нет, третья группа людей, которых Игнат встретил с момента, когда познакомился с Саггитой. Первыми были рабы, которых вели орки, видимо, для того чтобы забрать запасы с ферм. Вторыми — какая-то шайка разбойников, мародерствующая на юге. И вот…

Интересно, зачем они пришли? Игнат спросил об этом.

— Мы ищем целительницу Саггиту.

— Вы ее нашли.

Игнат показал на спящую ведьму. Они разговаривали шепотом, чтобы ее не разбудить.

— Можно ли ее поднять? — спросил послушник.

— А зачем она вам?

— В нашем лагере, — совсем тихо, почти одними губами произнес младший служитель Инноса. Казалось, не хотел рассказывать о себе ничего. — Вспышка заболеваний. Самых разных. Мои запасы целебных зелий и растений закончились. И вот… Мы решили попросить о помощи или хотя бы просто поделиться с нами ингредиентами.

Игнат хмыкнул. Уж чем-чем, а этим имуществом Саггиты ни он, ни Текла не имели права распоряжаться. Придется будить ведьму.

Текла аккуратно потрясла ее за плечо. Саггита встрепенулась, поднялась на своем ложе, с неприязнью оглядела всех присутствующих и громко спросила:

— Что вам нужно?

Послушник снова взял дело в свои руки и поинтересовался, можно ли одолжить ингредиенты и зелья. Саггита, еще толком не проснувшаяся, пригладила свои странного цвета волосы и усмехнулась:

— Вы думаете, у меня всего этого много? Я осенью почти все распродала крестьянам и охотникам.

— Но сколько-нибудь есть же?

— Если вас удовлетворять двадцать лечебных сушеных трав, то пожалуйста.

Игнат не без удовольствия заметил, как у нарушившего его покой послушника заходили желваки. Он же четко видел, что неподалеку от ложа ведьмы стоят три мешка с сушеными травами. Наверняка там было больше не то что двадцати, а целых пятидесяти корешков или чего он там требовал.