Спроси Кассандру

«Часто простое кажется вздорным. Черное — белым. Белое — черным».

Услышав об этом в первый раз, она просто не поверила. Во второй раз — посмеялась, хотя зернышко сомнения начало прорастать. Но ведь не мог Рон изменять своей Гермионе! Она пропадала в Министерстве днями, а он, как писал журнальчик «Спелла», активно флиртовал с покупательницами, заходящими во «Всевозможные волшебные вредилки». Впрочем, Гермиона это, с позволения сказать, средство массовой информации никогда бы не купила.

Именно об этом она размышляла, глядя, как Рон на традиционной вечеринке в честь окончания войны травит очередную героическую байку военного времени, когда услышала возбужденный голос Парвати:

— И она так права!

— Привет, — Гермиона подошла к бывшим однокурсницам, среди которых, слава Мерлину, стояла еще и Джинни. У нее уже трогательно начал округляться животик, отчего все девчонки приветствовали ее с некоторой завистью. Белой, разумеется. — О чем разговор?

— Да… — Парвати словно бы думала, уразумеет ли мисс Грейнджер тему их беседы. — Новая статья от Кассандры Лавстоун в «Спелле». Ты не читала, наверное.

Гермиона коротко усмехнулась.

— Никогда не покупаю этот журнал.

Парватти и Лаванда переглянулись очень по-женски: ведя немой диалог, который в одну секунду был понятен любому внимательному наблюдателю.

— Короче, она пишет такие интересные статьи, типа рассказы, в то же время советы с привкусом философии, — таки снизошла до объяснения Парватти, а Гермионе пришлось в буквальном смысле прикусить язык, чтобы не прокомментировать способность однокурсниц ощутить «привкус философии». — Последняя — о том, как мужчины жалуются, что девушки предпочитают альфа-самцов, а потом плачутся своим милым парням-друзьям о том, с каким козлом сошлись, но как раз милых парней не замечают. Ну и Кассандра рассуждает на тему того, что сами эти милые парни обращают внимание только на красавиц, а своих хороших, добрых, но не таких блестящих по внешности девушек-подруг в упор не видят.

— Кажется, умная ведьма пишет эту колонку, — с улыбкой заметила Гермиона.

— Скорее, опытная, — задумчиво сказала Парватти. — Уж вряд ли наша ровесница.

— И что? Никто ее до сих пор не раскрыл? Ты разве не работаешь в «Спелле» сама?

— А толку-то? Она всегда присылает статьи с совой. И ей все письма, гонорары и выпуск журнала тоже с совой отправляют, — вздохнула Парватти.

— Хорошо шифруется, — усмехнулась Гермиона. — Но с чего ты взяла, что она… как ты сказала? Опытная? Может, она как раз нашего возраста. Может, мы даже учились с ней. Лаванда, — Гермиона хитро посмотрела на девушку, которая явно не горела желанием вступать с ней в разговор и вообще больше молчала с секунды ее появления, — ты же у нас эксперт по отношениям и сплетням. Ну-ка, сознавайся, ты и есть Кассандра?

Лаванда скривила губы и якобы посмеялась со всеми.

— Пойду, возьму еще выпить, — постаравшись выдавить улыбку, она направилась к бару, хотя ее бокал еще был наполовину полон.

Повисла неловкая тишина.

— Эмм… я, пожалуй, тоже долью себе, — отсалютовала Парватти с куда более искренней улыбкой, чем у подруги.

— Вот уж не думала… что ты такая… змеючка, — нахмурилась Джинни, когда девушки удалились.

— В смысле?!

— «Эксперт по отношениям и сплетням»? Сказала девушка, которая увела у нее Рона. А до этого крутила роман со звездой квиддича.

Щеки Гермионы вспыхнули, она отвернулась, и взгляд тут же упал на яблоко раздора в виде Рональда Уизли.

— Следующий круг за мой счет! — объявил он группке радостных девиц, к которым присоединилась и Лаванда Браун.

— Да уж… отбила, — пробормотала Гермиона. — Прости, Джин, я пойду, тоже возьму еще, — она поболтала пустой бутылкой.

— Ничего, я все равно уже ухожу. Вытащу только своего благоверного, — Джинни кивнула на Гарри, который был рядом с Роном, но и вполовину не наслаждался обильным вниманием.

Гермиона попрощалась с подругой и отправилась к барной стойке, чтобы заказать еще сливочного пива.

— Подождете немного? У нас тут закончилось, но Олли уже пошел в погреб.

— Конечно, — почти с облегчением улыбнулась Гермиона: подойти и дружески поболтать было не к кому — мужская часть Золотого Трио пользовалась куда большей популярностью.

— Та-а-ак, та-а-ак, та-а-ак, — протянул пьяный голос за ее спиной, — кто-о-о тут у нас? Сама-а-а Гермиона Гре-е-ейнджер?

Она снисходительно вздохнула: отбивать ехидные реплики Малфоя она научилась чуть ли не с первого курса.

— Добрый вечер, Драко, — улыбнулась Гермиона, поворачиваясь к нему.

— Драко? — он приподнял бровь и постарался сфокусировать взгляд, словно ожидал, что Грейнджер сейчас превратится в какую-нибудь из его бывших однокурсниц-слизеринок. — С каких это пор ты называешь меня по име… А-а-а… Ну, конечно! Одна из этих психологических штучек? Типа, обратись по имени, сделай беседу более личной, и никто тебе не нагрубит? В какой книжке-то вычитала?

Теперь уже пришла очередь Гермионы поднимать брови.

— Ты знаешь, что такое психология?

— Я знаю не меньше тебя, — чуть по-детски обиделся Малфой.

— Конечно, Драко, — спокойно ответила Гермиона, но, если сарказм в голосе она подавить смогла, то легкую улыбку скрыть не сумела.

— Уж поболе твоего… парня, — Малфой скривил нос и мстительно кивнул на Рона, вокруг которого после ухода Гарри осталось куда меньше девиц, но их упорству можно было только завидовать. — И чего ты только в нем нашла? За тобой же этот… Крам ухлестывал. Богатый и знаменитый. Чего вам, женщинам, еще надо?

— Выходит, надо, — задумчиво сказала Гермиона, разглаживая попавшуюся под руку салфетку.

Малфой явно ждал от нее более развернутого (и куда более колкого) ответа.

— И что же? Чем Узли тебя взял? Измором?

Гермиона усмехнулась. Это скорее она его.

— Он использовал книгу. Называлась «Двенадцать безотказных способов зачаровать волшебницу». Смех еще тот, но мне польстило, что ради меня Рон принялся читать, так что я подыграла.

— Хм, — Драко отхлебнул еще огневиски, — может, и мне стоит ее почитать. Или написать этой… как ее… Кассандре, спросить совета.

— Ты… читаешь «Спеллу»?

— А что? Я, как и все, сиживаю в туалете.

Гермиона искренне рассмеялась, сама не веря, что разговаривает с Малфоем, да еще о стопроцентно девчачьем чтиве. Впрочем, судя по тому, как он пошатывался, наутро он и половины не вспомнит.

— Вообще, что за имя такое идиотское? Кассандра Лавстоун? — продолжил он, видя ее благодушное настроение.

— Почему же идиотское? -непонятливо нахмурилась Гермиона. — Она дает советы. Ну, то есть вроде как предсказывает. «Лав»*… тут все ясно. Она дает советы по любви. Со «стоун»** немного сложнее, но с учетом того, что она как бы помогает влюбленным пробить каменную стену трудностей… Все довольно логично.

— Глубинный анализ, — ухмыльнулся Малфой, внимательно глядя на Гермиону. — Если все так, может, она и впрямь умная ведьма. Я имею в виду, ее рассказы-советы тоже всегда такие… аналитические. Вот только… я просто замечал, что те, кто дает хорошие советы, в своей личной жизни разобраться обычно не могут. Не знаешь, почему это, Грейнджер?

Гермиона снова обернулась на Рона, которого штурмовала особенно упорная девица в удивительно удобно расстегнутой мантии, и настроение окончательно испортилось.

— Ох, простите, что так долго, мисс Грейнджер, — бармен наконец поставил перед ней сливочное пиво.

— Ничего, — она взяла бутылку. — Пока, Малфой, — и уже повернулась в сторону Рона, чтобы остановить царящую там вакханалию.

— Грейнджер, — напоследок окликнул ее Драко, встав со стула и чуть не упав при этом. Он стащил у бармена чернильницу и написал что-то на салфетке замысловатым каллиграфическим почерком. Чернила немного растеклись, но так, пожалуй, выглядело даже лучше — стариннее. — Вот. В Мэнор теперь нужен пароль, — он криво ухмыльнулся и ушел, а она машинально сунула салфетку в сумку.

* * *

Вернувшись домой, оба были не в духе: Рон еще злился, что Гермиона на глазах у всех приказным тоном велела ему уйти с ней, а сама Гермиона думала о том, как же легко втюхать псевдоразумные мысли, если напечатать их в популярном издании.

— Не хочешь извиниться? — первым не выдержал Рон.

— Это за что? За то, что не дала тебе изменить мне публично с одной из этих шлюхастых девок?

— Что?! Да я… да мы просто…

— Ой, прекрати! Твоя девушка была в двух метрах от тебя, пока ты флиртовал с целой толпой девиц.

— Ага, была, в кои-то веки, — буркнул Рон, разумно сочтя, что лучшая защита — нападение.

— Так ты меня обвиняешь? — Гермиона подозрительно посмотрела на него, давая шанс сделать шаг назад.

— Ты постоянно зависаешь в своем Министерстве, до ночи, а потом еще дома свои бумажки разбираешь! Общение со мной? Нет, что вы! А мы, между прочим, уже столько лет встречаемся!

— Вот именно! Сколько лет, Рон? Ты помнишь вообще? А я тебе напомню: семь. У Джинни и Гарри скоро будет ребенок, а мы…

— Да, но это ты продолжаешь снимать свою квартирку, хотя у меня живешь уже вечность!

— Ах, у тебя. У тебя. И за что же мне досталась такая радость?

— Вот и я не знаю. Я, между прочим, совладелец успешного бизнеса. Пальцами щелкну — ко мне целая толпа сбежится! Но я встречаюсь с тобой. Ведь ты же самая умная, просвети меня насчет причины!

— И просвещу! Потому что, когда тебя никто в упор не видел, тебя ценила только я. И когда ты вдруг хлебнул глоток популярности и кинулся на первую девчонку, что дала тебе засунуть руки ей под юбку, я тебя простила. Ты у меня всегда списывал домашки, считая это само собой разумеющимся.

— О, Мерлин! Не верю, что ты про это вспомнила! Ты еще припомни те дурацкие планировщики по подготовке к экзаменам, которые ты нам с Гарри подарила.

— Ах, дурацкие?!

— Да, дурацкие! У тебя все всегда по плану, мы даже сексом занимаемся по расписанию, бесит!

— Какому еще расписанию? — немало удивилась Гермиона, так что даже про обиду за грубые слова о планировщиках забыла.

— А-а-а, ты сама не замечаешь? У тебя же всегда так: тяжелый день в понедельник, со вторника по пятницу слишком занята на работе, в субботу ты дома, и выбора нет, а в воскресенье болит голова, потому как завтра понедельник. Ничего не напоминает? Трелони была права: ты сухая, как книги, которые ты так обожаешь. Последний раз безумства совершала только с подачи Га…

Рон не успел договорить — пощечина эффективно заткнула ему рот.

— Ну, раз я такая ужасная, нам, пожалуй, стоит расстаться.

Голова соображала плохо, да и тонкий голосок сомнения внутри твердил, что она совершает ошибку, но последняя реплика Рона вывела ее из себя.

— Гермиона, ты…

Но когда он добежал до двери, она уже успела схватить сумочку и трансгрессировать к своей квартире.

Сейчас, как и всегда, здесь был порядок: никакой пыли, бумаги лежали аккуратной стопочкой, журналы на столе разложены в хронологическом порядке. Ее офис. Ее маленький мирок, в котором она находила уединение.

Чего в этом безусловно волшебном месте не было, так это салфеток — Гермиона не собиралась приходить сюда до среды, а в магазин они с Роном планировали пойти завтра. Она стала рыться в сумке, но под руку попалась только помятая салфетка с чернильной надписью.