Другая история

Глава 34. Участвовать придется.

Драконы, драконы, драконы, драконы... Что я знаю о драконах? Практически ничего. Зато я знаю, где искать сведения об их нейтрализации без ущерба для здоровья животного. Это книги для заводчиков драконов и для тех, кто этих драконов воспитывает в заповедниках.

Я посмотрел на стопку книг, лежащих передо мной — радует, что стопка небольшая. Интересно, а то, что я узнал про драконов в первом туре — это совпадение или что-то еще? Ладно, поживем — увидим.

* * *

— Мистер Поттер, что вы себе позволяете, — возмутилась мой декан, когда я выразил свое недовольство, признаюсь, не очень корректно, на появление моего имени из Кубка.

— Что я себе позволяю? Кто-то чересчур умный решил меня убить, а я молчать должен? — я пытался заткнуться, но у меня ничего не получалось.

— Что вы такое говорите, мистер Поттер, — наставница от возмущения забыла с меня баллы снять за хамство, но я очень сомневаюсь, что снятие баллов меня сейчас успокоило бы. Перед глазами, как специально, стояло тело того парня из Шармбатона и страшные раны Маркуса, оставленные огнем в коридоре стихий.

— А вы считаете, что ограничение по возрасту было лишним, и это все не имеет значения? — мой голос слегка повысился. Я понял, что еще немного — и я закачу прямо в зале безобразную истерику. — Давайте тогда вернем участников и переиграем, пусть каждый попробует свои силы.

— Гарри, успокойся, Кубок нельзя зажечь снова, — попытался меня образумить директор. По его виду было заметно, что он слегка растерялся.

— Неужели? Это вы тому скажите, кто убедил Кубок четвертого участника в Турнире Трех Волшебников выбрать...

— Поттер, прекратите орать, — негромкий голос профессора Снейпа привел меня в себя наподобие пощечины. Я замолчал, затем поднял голову и уже спокойно проговорил.

— Извините, просто такие потрясения не каждый день случаются. Это можно как-нибудь отменить?

— Я не знаю, Гарри, — директор выглядел обескуражено. — Нам нужно посоветоваться.

— Вы посоветуйтесь, а потом мне сообщите, хорошо? Что-то у меня голова разболелась, пойду в Больничное крыло. Вы же меня извините, если я на совете присутствовать не буду?

Я прошествовал между столами под изумленными взглядами студентов. Они не понимали, почему я скандалю. Я просто видел, в каком направлении работают их мысли: «Он что, дурак? Это же единственный шанс на миллион, чем он недоволен?». Большие размеры дверей не позволили мне ими хлопнуть так, чтобы свечи закачались.

Далеко я, естественно, не уходил, а устроился прямо на полу чуть в стороне от Большого зала. Мне было интересно, кого они пошлют передать мне радостную новость. От участия было невозможно отказаться, иначе меня могли ждать весьма печальные последствия. Учитывая уровень современных магов, я мог рассчитывать на то, что туры будут не слишком смертельно опасные, и у меня появляется шанс выйти из этой передряги относительно невредимым. Но какая, все-таки, сволочь мне так подгадила? Узнаю кто, преподам урок практической демонологии с продажей конкретного индивида в рабство демонам.

Пока я мечтал о том, как именно буду мучить моего «доброжелателя», дверь открылась.

Никто не стал тянуть спички, бросать кости и как-то еще выбирать счастливчика. Просто отправили самого молодого и все дела.

— Тебе придется участвовать, — наставник зачем-то вытащил палочку и постукивал ею себя по бедру.

— Я знаю, — я отвечал вяло. Моя истерика пошла на спад и сильно захотелось спать.

— Пойдем отсюда, сейчас все начнут расходиться, тебя просто затопчут.

Он протянул мне руку, и одним рывком поднял на ноги. Я шел за Мастером в подземелья, с трудом передвигая ноги. Войдя в кабинет, он, не останавливаясь, прошел к незаметной двери, замаскированной под книжный шкаф. За ней оказались комнаты профессора. Небольшая, уютная гостиная, отражающая его страсть к дорогим, но неброским вещам, вроде журнального столика явно ручной работы из вишневого дерева, или кожаного дивана, и кресел, явно шедших с диваном в одном наборе. На противоположной от входа стене располагалась дверь, скорее всего, ведущая в спальню. Наставник неопределенно махнул рукой в направлении дивана-кресел, а сам подошел к камину и бросил горсть пороха в огонь.

— Блэк, у нас появились непредвиденные проблемы.

Сириус вышел из камина буквально в ту же минуту.

— Привет, — он кивнул мне, — что произошло?

— Кто-то кинул имя Гарри в Кубок огня. Непонятно, что произошло, но Кубок решил, что участвуют четыре школы вместо трех, и представителем этой четвертой мифической школы стал Поттер. Скорее всего, как единственный представитель, — я посмотрел на наставника, если бы я бросал имя сам, то это должно было бы быть мое настоящее имя, потому что Кубку на имена наплевать, он видит сущность. А так — просто имя какого-то ученика.

— Какая-то разновидность Конфундуса? — Сириус задумчиво смотрел на меня.

— Да, мы пришли к этому же мнению, но не представляю, как можно было заколдовать Кубок, — наставник опустился в кресло.

— Ну, Шляпу же как-то смогли, — я прикусил язык, но крестный с профессором успели услышать то, что я сказал.

— Что? — иногда они говорили удивительно слажено.

— Ничего, это я так, просто мне кажется, что Шляпа распределяет учеников неправильно.

— С чего ты это взял? — наставник начал постукивать пальцами по подлокотнику кресла.

— А что, Драко похож на слизеринца? — при Сириусе говорить о таких вещах не хотелось. Я уже решил, что Блэк никогда не узнает правду. Он только начал оживать, не нужно ему знать о гибели последнего родного для него существа.

— Нет, не похож, — наставник задумался. — Мы с тобой попозже об этом поговорим.

— Тогда я пойду? Вы мне радостную новость скормили, и я пошел ее переваривать.

— Иди, а мы пока с Блэком попробуем подумать, кому все это нужно.

Я медленно побрел в гостиную. Нужно как-то узнать о заданиях, вот о чем стоит подумать. Первое задание всегда связано с магическими животными. А кто у нас знает все о магических животных? Конечно, Хагрид. То, что он продолжает упорно молчать по поводу ночи гибели Поттеров, и старается избегать меня, не значит, что он стал меньше знать о животных. Скорее всего, его должны будут привлечь к организации. Через недельку нужно будет на чай напроситься, и попытаться потихоньку выяснить, кого нам подсунут. Сомневаюсь, что о своих любимых тварях Хагрид будет молчать.

Наметив планы на ближайшее будущее, я немного воспрял духом и пошел уже бодрее.

В гостиной Гермиона, как только увидела меня, вскочила с дивана.

— Гарри, ну что? Что тебе сказали?

— Мне придется участвовать в турнире, решение Кубка нельзя отменить без последствий для меня самого.

— Это опасно?

— Раньше было опасно, сейчас не знаю, — я сел стол и принялся чертить схему. «Животные», от этого слова я отвел стрелку к имени «Хагрид».

— Гарри, это, правда, что не ты бросил свое имя в Кубок?

— Конечно, я, Рон, — я закусил перо, затем вывел «Стихии», и поставил знак вопроса. По идее, после первого тура должна быть подсказка, с чем именно нам придется иметь дело.

— Но как тебе это удалось? — Рыжий все не отставал.

— Да вот, решил покончить собой, надоел этот бренный мир, понимаешь. Но, так как самоубийство — это грех, подумал, что так будет интереснее. И, самое главное, такая известность, а то про Гарри Поттера забывать уже что-то стали.

— А...

— Рон, дай мне завещание дописать, а потом будем праздновать.

— Рон, ты что не понимаешь, Турнир — это серьезно, — раздался немного раздраженный голос Невилла. — Или озвученная сумма первого приза мозги отшибла? Я читал хроники, в этих Турнирах, почти в каждом, сильные ранения у участников были, и это в лучшем случае. А Гарри всего четырнадцать лет. Так что, думай, о чем говоришь.

— Спасибо, Невилл, — совершенно искренне произнес я и вывел последнее слово «Лабиринт».

— Что ты пишешь? — Гермиона подошла сзади и обняла меня за плечи, пытаясь заглянуть в пергамент.

— Да, так, ничего особенного, — я свернул пергамент и засунул его в карман мантии. — Раз ничего уже не изменить, нужно хотя бы подготовиться.

На следующий день мне пришлось выдержать несколько неприятных минут при моей повторной встрече с Ритой Скиттер. Мне очень сильно повезло, что наставник поднялся к нам, когда она уже подходила ко мне со своим ядовито-зеленым пером. Все-таки журналистка профессора побаивается. Наверное, в своих угрозах он действительно был убедителен.

— Рита, я боюсь тебя разочаровывать, но у Поттера сейчас идет урок и я вынужден его отсюда забрать. Его палочку измерили? Снимок сделали? Все, Поттер, скажи тете до свиданья, — и он потащил меня вниз.

Рита догнала нас уже в подземельях. Она просто прижала профессора к стенке, я только вывернуться успел.

— Северус, я настаиваю на эксклюзивном интервью с твоим учеником.

— Нет, это исключено.

— Я не отстану. У меня складывается впечатление, что именно ты имеешь на Гарри Поттера наибольшее влияние.

— Тебе показалась, Рита, — наставник говорил очень холодно. — У Поттера есть крестный, который, безусловно, отвечает за него.

— А если я сейчас скажу, что приду еще раз сегодня, после окончания уроков?

— Тогда я скажу, что буду ждать ближе к ночи, в своих апартаментах, ты дашь мне пощечину, а я начну тебя уважать.

— А...

— А если ты все-таки явишься без приглашения, то я просто получу удовольствие, но интервью с Поттером это тебе не гарантирует.

— Какая же ты свинья, — прошептала женщина. И, резко развернувшись, пошла прочь.

— Я знаю, Рита, я знаю, — пробормотал наставник. — Она вернется, но не вздумай давать ей интервью без моего присутствия.

— Я понял, — что же тут непонятного? Я и сам особо не стремлюсь к подобному общению. Я прекрасно помню, во что интервью Сириуса вылилось, и хоть тогда это было нужно, это сейчас — совершенно необязательно.

Нужно только Блэка предупредить насчет возможного визита к нему Скиттер. Думаю, он сможет ее заболтать, но быть готовым все же не помешает.

А с Хагридом вообще странно вышло. Он сам показал мне животных, приготовленных для первого тура. Правда, не только мне, но и директору Шармбатона, и, невольно, директору Дурмстранга, но это нормально. Подобная осведомленность и следующая за ней подготовка лишними не будут, все меньше шансов на больничную койку попасть. А то вышли бы мы на поле и нам в лоб драконов. Это было бы забавно, если бы не касалось непосредственно меня самого.