Хроники старого мага

Глава 16

Утром я поднялся с ударами гонга. Пробило шесть утра. Поставив защиту на крепость, я выполнил утреннюю зарядку. В лазарете я появился незадолго перед завтраком. Примерно в это же время к лазарету подошла и Алкима, чуть позже пришёл Назар. Его лицо было заспанным, но необычайно довольным. Практически сразу за ним в лазарет вошли работники кухни с тележкой. За время завтрака каждый успел похвастаться своими достижениями. Я тем, что начал переписывать книгу, Алкима тем, что испытала заклятие парализации на слишком любвеобильном бойце, перепутавшем её с охочей дамой. Мне даже стало жаль несчастного. Назар сидел тихо, глядя на нас взглядом героя, покорившего полмира. Не выдержав, я спросил его о достижениях. Без слов Назар извлёк из-за пазухи серебряную цепочку, на которой болталась подвеска с встроенным в неё камнем горного хрусталя. Мы замерли от удивления. Рассказ Назара удивил нас ещё больше. Оказалось, что он не просто так напросился в ночное дежурство. Ещё днём он разглядел бойца из ополчения, который в сумке убитого гоблина нашёл несколько серебряных украшений. Среди них был и этот подвесок. Остальные ценности Назара не интересовали. Оказавшись с ним в одном дежурстве, Назар дождался, когда они останутся наедине, без свидетелей. После чего предложил бойцу сыграть в кости. Боец был не из их крепости. Он не знал одной особенности. Назару сильно везло при игре в кости. Ну, не просто так везло. Назар чувствовал кости и мог заставить их лечь правильной стороной. Играл он аккуратно, чередуя победы с поражениями, чтобы всё выглядело естественным. Очень быстро он обыграл ополченца и забрал у него всю добычу. Но сделал это так, чтобы к концу игры в караульном помещении появился начальник караула. После грозного выговора за игру на посту, Назар со скорбным видом вернул проигравшему всё его имущество, кроме подвеска, который оставил себе в утешение. Боец был так рад вернуть себе своё имущество, что не стал настаивать на возвращении ещё и подвеска. Теперь у него есть камень для записи заклятий. Улыбка Назара растянулась во все тридцать два зуба, но если бы была возможность, то он бы улыбнулся ещё шире. Мне только и оставалось, что поздравить его с приобретением. Радость от его хитрости у меня была замешана с осознанием добавившейся нагрузки.

После завтрака мы отправились на площадку для тренировок. Гоблин при нашем появлении уже не двигался, но в глазах его заметался страх, замешанный с обречённостью. Мы работали два часа. Назар и Алкима поочерёдно накладывали на него заклятие парализации и снимали его. Гоблин хрипел, но уже не шевелился, обречённо перенося боль. У обоих моих учеников результаты были хорошими. Теперь они ставили заклятия вполне уверенно, а также снимали их. Этим можно было гордиться. Подошёл капитан, осмотрел гоблина. Не прибегая ко второму зрению, можно было уверенно сказать, что гоблин умирал.

— Что вы намерены с ним делать? — Спросил капитан.

Я оглянулся на своих спутников. Они потупили глаза.

— Я не хочу его убивать. Это неправильно. — Я стал отводить глаза, опасаясь встречи с глазами капитана. — Может, отпустим его?

Капитан посмотрел на меня. Он знал, что мне уже доводилось убивать врагов, и я показал себя вполне достойно. Но, как человек опытный, он понял, что хладнокровное убийство я совершить не могу.

— Будь по-твоему. Отпустим. Парализуй его.

Я выполнил эту просьбу, ещё не зная, что может произойти. Гоблин дёрнулся и замер, вытянувшись во весь рост, с прижатыми к телу руками и сведёнными вместе ногами. Капитан грубо перевернул его на грудь и, немного повозившись, отвязал его от столба. Схватив его за одежду на спине, он поволок его в сторону южной стены. Почувствовав опасность, я последовал следом. Капитан поднялся вверх на стену по каменной лестнице. Выглянув за парапет, он размахнулся и вышвырнул его за пределы крепости в воду. Моё второе видение включилось непроизвольно. Я видел весь полёт тела гоблина с высоты стены и до воды. Он падал прямо на камни под стеной, на которых я до войны отрабатывал стрельбу зарядами. Капитан не нарушил своё слово. Он отпустил гоблина, но для последнего ничего не изменилось. Я понимал решение капитана. Для человека, много лет воевавшего с гоблинами и орками, это был враг. А лучший враг — это мёртвый враг. Но я ещё не настолько зачерствел. Это существо вызывало у меня жалость. Оно сослужило нам службу, с его помощью мы смогли подготовить двух магов на парализующих заклятиях. Остальные заклятия можно проводить и без принесения жертв. В тот миг время для меня замедлилось. Я действовал очень быстро. За мгновение я протянул силовую линию от тела гоблина к камню, лежащему на противоположном берегу. В следующее мгновение я стал сокращать эту линию. Я не успевал перекинуть гоблина полностью на противоположный берег, но мне хватило времени, чтобы слегка удалить его от нашего берега. Тело вошло в воду почти сразу за камнями нашего берега, лишь слегка стукнувшись ногами о ближайший камень. Раздался плеск. Я бросился к парапету, чтобы взглянуть. Парализованное тело гоблина камнем ушло под воду. Но я не собирался это так оставлять. Мой посох опустился. Я постарался, чтобы движение вышло естественным. Произнести вслух заклятие я не мог, чтобы не выдать себя. Я произнёс его невербально. Почувствовал истечение силы из посоха. Это всё, что я мог сделать для него. Мне оставалось только надеяться, что заклятие сработает.

— Понимаю тебя — проговорил капитан, — но и ты меня пойми. Так надо.

Он ушёл, оставив меня на стене. Я в последний раз глянул на круги, расходящиеся по воде. Второе видение уже отключилось, а включать его повторно мне не хотелось. Я не хотел увидеть чужую смерть. Я отошёл от парапета. Для тебя, гоблин, мною было сделано всё, что только можно. Оставь мне надежду, останься в моих мыслях живым. Я оглянулся на площадь. Назар и Алкима с этой дистанции выглядели маленькими фигурками. Пора было работать. Впереди нас ждало копирование книг. Но сначала надо зайти за дровами.

***

Кхарог понимал, что с ним произошло чудо. Падение с большой высоты на камни. Он уже успел попрощаться с жизнью, но боги милостивы. Видимо этот человеческий воин не рассчитал силы и перебросил его через неминуемую смерть. Ноги болели от удара о большой выступающий из воды валун, нависший уступом над водой в сторону противоположного берега. Но боль в ногах не большая плата за свою жизнь. Потом произошло ещё большее чудо. Его тело было парализовано и камнем пошло ко дну. Он дошёл почти до дна, но вода в тех водных слоях оказалась безумно холодной. И заклятие с него спало. Он слышал от стариков о подобном. Многие заклятия были предназначены под определённые условия. Видимо людское заклятие парализации и ледяная вода друг друга исключали. Его тело отпустило. Он смог двигаться и теперь осторожно всплывал. Жажда выплыть побыстрее и глотнуть воздух, была неимоверной, но он себя держал в узде. Остаться жить после всего перенесённого и погибнуть по собственной глупости он себе позволить не мог. Этот камень нависал над водой, значит, он может быть укрытием от людских глаз. Нужно только не выдать себя барахтаньем в воде. Всё после. По воде сейчас идут волны от его падения, нужно только подстроиться. Он нащупал руками поверхность камня и продолжил двигаться вдоль неё. Он почувствовал, как потеплела вода, увидел, как она стала прозрачной. Когда его рука вышла на воздух, желание дышать стало нестерпимым, но он его сдержал. Медленно, очень медленно он поднял голову над водой с раскрытыми глазами. Пространства между камнем и водой было очень малым. Его нос и рот оставались под водой. Он осторожно повернул голову вверх, высунув нос из воды. Столь же медленно он сделал первый вдох. Его лёгкие взрывались от недостатка воздуха, но он продолжал дышать очень медленно. Звук дыхания не должен выдать его. Предыдущие три дня его сильно мучила жажда. Он специально отказывался пить, чтобы убить своё тело раньше, чем они сломают его дух. Боль пыток была сильна, осознание своего позорного плена и содержание у позорного столба — унизительно. Но осознание приближающейся смерти позволяло ему с этим мириться. Ещё совсем недавно он страстно желал умереть, и сделал всё, чтобы это случилось. А вот сейчас он также страстно желал жить, и готов сделать всё, чтобы достичь этого. Он дышал медленно, чтобы не выдать себя. Воздуха не хватало. И всё равно, он задержал выдох, чтобы сделать глоток воды. Обезвоживание тела надо было исправлять. Вода влилась в его сухой рот. Он отчётливо почувствовал во рту вязкую слюну на фоне жидкой воды. Медленно сделал глоток. Так же осторожно сделал выдох. Он обязательно выживет. Назло всем, кто хотел его убить. Нет, он не будет мстить. Это глупо. Он знал многих воинов, которые погибли, пытаясь осуществить свою месть. Лучшей местью для вас будет моя жизнь. Он внутренне улыбнулся. Оглядев камень, он увидел на его поверхности трещины и сколы. То, что надо. Осторожно вынув руки из воды, он вцепился пальцами в трещины камня. Так он мог обеспечить себе неподвижность и, одновременно, непотопляемость. Предстояло ждать до темноты. Он умел ждать. Повиснув под камнем за пределом видимости, он продолжал усмирять своё дыхание и жажду. Постепенно он успокоился. Он знал, что теперь выживет. Сразу не убили, значит — не заметили. Он умел ждать.

Теперь он мог спокойно осмыслить всё, произошедшее с ним за последние дни. Блестящая идея главного военачальника о ночном штурме с помощью диверсионного отряда поначалу была хорошо осуществлена. Кхарог со своим отрядом разведал подходы к вражеской крепости. Для проникновения была выбрана восточная стена. Она казалась неприступной, а потому враги могли считать безопасной от нападения. Западная стена была признана непригодной самим военачальником. На этой стене люди сжигали трупы павших. Там должно было быть полно пепла от пожарищ. К тому же там располагалась башня мага. А тревожить его посреди ночи считалось неразумным. Его вступление в бой следовало отсрочить до последнего момента, когда исход боя уже будет предрешён. Под покровом ночи они пересекли водный ров, навели мостки, по которым должны были пройти остальные воины. Осторожно, цепляясь за вмятины и углубления в поверхности стены, его бойцы взобрались наверх и закрепили верёвки. По ним поднялся весь диверсионный отряд. Бойцы убили часового, не произведя ни единого звука, а его фонарём подсветили путь остальным воинам. Кхарог первым спустился во двор, чтобы проверить безопасность пути. Находясь уже во дворе, он подал сигнал остальным, приоткрывая дверцу маленькой лампадки. Отряд диверсантов направился к главным воротам, чтобы снять там охрану и открыть ворота. Операция почти удалась, но всё испортил орк, поднимавшийся на стену. Идея усилить отряд диверсантов орками принадлежала одному из младших военачальников, который решил выделиться таким способом. Возражения самого Кхарога услышаны не были. Сильные и неукротимые в бою орки оказались непригодными для диверсий. Слишком большие и неспособные передвигаться бесшумно, они привлекли внимание вражеского мага и провалили операцию. Не зря же маг первым атаковал именно орка. Когда огонь, пущенный вражеским магом, накрыл стену и лестницу, Кхарог находился внизу, а потому сильно не обгорел. Отделался ожогом. И это в тот миг, когда весь его отряд сгорал заживо. Ему удалось замаскироваться, но вражеский маг нашёл его. По чужой вине он потерял весь свой отряд, подготовкой которого он занимался с самого начала похода. Когда он вернётся, он постарается, чтобы об этом узнал главный военачальник. Тот, кто обрёк его отряд на гибель, не должен остаться безнаказанным. Он не собирается мстить. Это сделают другие. Он останется жить. А ещё он видел положение дел внутри крепости. Это тоже надо сообщить главному военачальнику. Люди пополняют свои потери из женщин, готовят их к битве, а ещё у них уже не один, а три мага. Это ценная информация. Он должен выжить. Он умел ждать.