Когда пыль оседает

— И что за спектакль вы собираетесь давать? — немного подозрительно спрашивает Джейме.

— Убийство Безумного Короля и Рыцарство Девы, — говорит мужчина с улыбкой, и Джейме чувствует, как у него что-то опускается в животе.

Он всегда знал, что рано или поздно Бриенна окажется в песнях и легендах, она всегда была героем. Со своей стороны, Джейме всегда почему-то думал, что сам он, если и кончит в песнях, то обязательно в качестве предупреждения или какой-то морали, а уж точно не в пьесе, да еще и исполняемой по такому веселому поводу, как этот.

— А вы, значит, исполняете Цареубийцу и Тартскую Деву? — спрашивает он, оглядывая их с ног до головы. Мужчина достаточно высокий и красивый, хотя глаза у него карие, а не зелёные, а вот женщина выглядит слишком худой, слишком женственной и слишком красивой, чтобы играть Бриенну. И вообще, она недостаточно хороша.

— На вашем месте я бы не использовал это имя там, где вас может услышать сир Бриенна, — неожиданно произносит голос из прошлого, и Джейме быстро прикрывает глаза и сильно горбится. Он так увлекся разговором, что и не заметил, как они оказались в замке. Он не обернулся и не огляделся, чтобы посмотреть вокруг, и не проверил, нет ли никого рядом. Джейме ужасно хочется повернуться, потому что обычно там, где находится Подрик Пейн (а это именно он), Бриенна из Тарта оказывается тоже неподалеку, но сил сделать это нет. Но Подрик... Подрик узнает его в одно мгновение.

«В конце концов, прийти сюда было плохой идеей».

— Мои извинения, — грубовато бормочет он, надеясь, что Подрик не собирается останавливать его и спрашивать или пристально разглядывать.

Ему повезло, из замка выходит одна из горничных и зовет Пода, он же подает сигнал одному из охранников.

— Проводи их во двор, — приказывает он, прежде чем исчезнуть с этой горничной в одной из дверей.

Джейме знает, что ему нужно развернуться и тут же покинуть замок, он уже слишком рисковал. О чем он только думал, решив, что так вот просто может прогуляться в дом Бриенны, и она об этом не узнает? Неужели наивно надеялся, что она будет рада его видеть? Прошло два года, и хотя он думал об этой женщине почти каждый божий день, она же, вероятно, не вспоминала о нем ни разу, ну, разве что в проклятиях. И была права, учитывая то, как он оставил ее в Винтерфелле.

Он направляется к двери, чтобы уйти, когда Бриенна как раз появляется из той же двери, в которую только что вошел Подрик. Последние два года были очень удачными для нее: она все еще высокая и мужественная, ее волосы немного длиннее, чем он помнит, и мягко вьются над затылком, но все еще коротки. На ней бриджи и голубая туника, и широкие плечи Бриенны заполняют ее. Ее глаза по-прежнему такого же удивительно голубого цвета, но все такие же невинные и ясные, как и прежде, когда она еще не была затронута ужасами войны и смерти, и еще ими — Ланнистерами. С ее бедра свисают два меча, и когда Джейме понимает, что это Верный Клятве и Вдовий плач, его глаза невольно наполняются слезами, которые он не имеет права проливать. Почему она носит его меч? Зачем ей это?

Бриенна по-прежнему кажется ему самой прекрасной женщиной, которую он когда-либо видел. Джейме хочется подойти и крепко обнять ее, хочется поцеловать ее губы и шею, хочется потеряться в этом теле, как делал это в Винтерфелле, хочется посмотреть ей в глаза и исчезнуть там навеки, хочется услышать ее голос низкий и мягкий, как это и было всегда по утрам, хочется слышать ее стоны и вздохи, когда он доставляет ей удовольствие, хочется видеть ее улыбку широкой и счастливой, какой она и была, пока он не разбил ей сердце.

Ему хочется упасть на колени перед ней и попросить прощения, вымолить еще один шанс на счастье с ней, доказать, что он может стать хорошим человеком, которому она когда-то верила.

Но он не может, ведь он мертв.

«Насколько ее вообще волнует, что Джейме Ланнистер мертв? Нет! Все должно оставаться по-прежнему. Так будет лучше».

Джейме видит, как она разговаривает с одним из охранников, и тот указывает на что-то во дворе. Самое время, чтобы уйти. Он понимает это, и как только Бриенна чуть отворачивается, заставляет себя уйти и покинуть Ивенфолл.

Быстрым шагом он возвращается обратно, в гавань, ни разу не оглядываясь назад, и наконец находит трактир, в котором смертельно напивается.

* * *

После двух дней беспробудного пьянства на фоне жалости к себе Джейме, как гордый Ланнистер, возвращается на корабль. Происшедшее не заставило его чувствовать себя лучше, конечно, нет, но, по крайней мере, теперь он может сказать, что видел Бриенну еще раз.

Выглядит она поистине великолепно, и он прекрасно понимает, что мечтает об этой женщине уже очень давно.

Корабль совсем пустой, когда он добирается до него, и Джейме просто падает в койку, чтобы мгновенно уснуть после двух дней беспробудного пьянства. Корабль должен остаться здесь еще на два дня, поэтому он не ожидает, что кто-то из членов команды вернется так рано, но Джейме больше не может оставаться в трактире, не может находиться среди людей, говорящих о Ивенстар и о том, какая она замечательная. Она и впрямь замечательная, и он знает это лучше кого-то другого. Но, увы, она никогда не будет принадлежать ему. И это только его вина. И ничья другая.

Он засыпает, лишь только голова касается подушки, и, конечно, видит ее во сне. В нем они опять вместе — на этот раз не под мехами в Винтерфелле, а здесь, на Тарте, под звездами и у моря, плещущегося у их ног. А к ним бежит красивое белокурое дитя. Джейме понимает, что это сон, но ему так не хочется просыпаться. Даже сквозь сон он чувствует боль, но рад ей, ведь эта боль снова заставляет его чувствовать себя живым.

Он просыпается и вскакивает из гамака, услышав на корабле чьи-то голоса. Не ожидая, что кто-нибудь вернется так рано, он просыпается уже через секунду и уже скоро слышит приближающиеся к каюте голоса.

— Я был очень удивлен, получив ваше приглашение, — говорит Салладор, и Джейме расслабляется, услышав его голос. Он не знает, чего ожидал, но на всякий случай отпрыгивает в тень. — Но я всегда любил Тарт, а любой друг сира Давоса — это мой друг.

— Я хотела связаться с вами раньше, но для меня это было очень напряженное время, — и Джейме снова напрягается, не веря своим ушам.

«Этого не может быть. Бриенна не должна быть на этом корабле».

— Только покинув пост десницы, чтобы стать Ивенстар, у меня появилось время найти и серьезно побеседовать с сиром Давосом, чтобы получить от него необходимую мне информацию, — голоса становятся все отчетливей. Они прямо за дверью, и Джейме понимает, что выхода нет. Если дверь откроется, Бриенна увидит его, она поймет, что это он.

Какая-то его частичка желает этого больше всего на свете. Но часть его просто в ужасе от такого развития событий.

— Мой старый друг Давос... и что же такого он сообщил вам, что я даже получил приглашение на Тарт?

Дверь кабины открывается, и Бриенна смотрит прямо на Джейме.

— Он сообщил, что у вас есть что-то, что принадлежит мне, что-то, что я когда-то, два года назад потеряла в Королевской Гавани. И теперь я хочу это вернуть.