Кандидат. Том первый

Глава 2.5. Часть первая

Место: Бесильня, Старый город.

Локация: Переулок 13a, дом 35

Время: Суббота, 20:20.

Эрнест нашёл этот бар случайно. Когда-то, почти в прошлой жизни, он шёл в «Игни» после дела. Развязка там носила откровенно коричневый привкус (не шоколада), и детектив хотел развеяться. Химчистка, как верно подметила чёртова Лемай, могла снять внешнюю грязь. Для остального мудрыми людьми было придумано нечто другое. Снукер, алкоголь и продажные женщины. Паллиатив, неоднократно снимавший синдромы выгорания. Именно к нему А.Н. решил обратиться, наблюдая, как умный автомат вычищает с его тренча следы крови невинной жертвы, попавшей под раздачу в случайной перестрелке. Банда «марлинов», дело о рэкете. Старый город, весенний сезон.

Впрочем, в тот вечер ему всё-таки по-настоящему повезло. Для начала он подсчитал скудные сбережения и решил потратить немного крон на пиво в случайном баре. Всё лучше, чем немного жетонов — в «Игни». Бордели не хуже космопортов умели делать деньги на любой жидкости, предназначенной для человеческих желудков.

Как и в некоторых других местах, бармен знал объём «Весёлый урдалеб», но — не марку пива. Впрочем, тогда А.Н. было наплевать на такие мелочи. И там, у барной стойки, дожидаясь гигантского бокала, Эрнест наткнулся на Хильдур. Хильдур В отличие от последней встречи (кордул, подземелье, много трупов) А.Н. был мрачен, а блондинка — весела. Весела настолько, что утащила детектива «в знакомое заведение». Где они отлично налакались. Причём Эрнест — раньше девушки.

Проверить «хвост». Убедиться в плохо замаскированном соглядатае. Программа по сличению совпадений дала пять совпадений. На подходе к «Будде» — один раз. Ещё три раза — уже в самом здании. Шпик постоянно был рядом, возможно — в свите. И, наконец, последний — у монорельса. Когда Эрнест в последний момент вышел из него, избавляясь от предыдущего раза. Где я его снова подхватил, вертелось в голове у кандидата.

Впрочем, пока ему было не до того. Спикировать в первое попавшееся кафе. Решительным шагом пересечь зал. Пройти кухню. Не обращать внимания на удивлённые взгляды и не останавливаться. Выйти через чёрный ход. Поприветствовал курящих поварят:

— Отличная погода стоит, правда?

Перемахнуть низенький заборчик, отделявший дворовое кафе от проулка. Выйти через парадный вход. Осмотреть квартал вокруг бара. Едва не получить от асакку адар хвостом прямо в живот. Увернуться, нарваться на несколько разноголосых ругательств. В том числе — несколько «гостевых». Не обратить внимание, свернуть в нужном месте «случайно», едва не попав под колёса мобиля. Какой-то богач не поскупился на наземный налог и наслаждался поездкой по твёрдой земле.

Увидеть знакомый узкий проулок. Протиснуться между пьяной парочкой и кирпичной стеной, удерживая руку на пистолете. На входе «невзначай» обернуться. Попотворствовать своей паранойе, развернуться и уйти. Убедиться, что чёрный вход по-прежнему доступен к выходу, а подозрительные личности — отираются не чаще обычного. Вернуться в узкий проулок, закуривая на ходу. Толкнуть дверь с намалёванным зелёным кругом, на ходу придумывая резервный план. Впрочем, преломляющее поле и карапас никто не отменял.

Звонок дверного колокольчика. Ничего тут так и не поменялось. Эрнест мог только хвалить богов (всех «гостевых» и человеческих, мысленно) и приветствовать вышибалу (десять фунтов мышц, жира и имплантов, голосом). Тёмное дерево, запах перчёного картофеля. Витражи, резьба. Хозяин всё так же экономит на свете. Бородатый бармен среагировал раньше, чем А.Н. дошёл до стойки. Налил большую кружку местного безымянного пилснера и с улыбкой дождался кандидата. Кивнув на пиво, когда Эрнест подошёл ближе.

— Добрый вечер, герр Н. Вы чего такой мрачный?

— Неприятности на работе, — поморщился Эрнест и залпом выдул половину кружки. Хотя обычно отдавал должное приятной горчинке. Впрочем, он уже очень давно не потакал своей паранойе настолько сильно, как сейчас. Видимо, чёртова Лемай всё же задела какие-то струны в нежной душе кандидата.

— Понимаю, — почесал затылок бородач. — Вы только не особо их заливайте, неприятности эти. Работа дело такое — не всегда терпит хмельного, дааааа.

— Вилли, — осуждающе посмотрел кандидат. Он всегда старался прервать подобные сантименты сразу. По мере сил и — по мере трезвости.

— Да я-то что, это всё она так говорит, — кивнул куда-то за спину Эрнеста бармен и вернулся к кранам, ворча: — Ей выдавайте ваши эти аргументы. Мне-то что, в конце концов...

Эрнест повернул голову. Его взгляд не сразу заметил цель. Не привык ещё к сумраку. Но уже через десяток секунд, проскользив по деревянному архангелу к черному щиту, он приметил нечто. Нечто миниатюрное, бледное и с голубыми искрами глаз.

За маленьким столиком «на двоих» сидела некая миниатюрная особа, запакованная в серое. Она смотрела неморгающим взглядом синих глаз прямо на Эрнеста, прежде чем его серые клеточки, наконец, включились на полную мощность. Хильдур. Дева в беде. Правда, бывший детектив был уверен — во всех из случаев, кода ему пришлось спасать эту очаровательную попку, она справилась бы и самостоятельно. Как и в остальных разах.

А.Н. пару секунд хлопал глазами. Соорудил из бровей и век вопросительный взгляд. Не лучший из имеющихся в запасе. Впрочем, это можно было списать на общую помятость после приёма у важного делового человека. Взгляд девушки расфокусировался. Наконец, она решительно кивнула. Кандидат сгрёб в охапку кружку и подсел.

— Ты всё так же прекрасна, как и раньше.

— Словно удар через плечо? — тонко улыбнулась блондинка, коснувшись ножки бокала.

— Скорее, словно фьорд.

— Не забывай, что я исландка.

— Тебе так часто снятся льды?

— И снова она, ирония, — чуть закатила глаза девушка. — Это всё трубочный табак. Ни один нормальный мужчина не выкуривает трубку за десять минут.

— Рад, что ты всё такая же приземлённая, — чуть приподнял шляпу Эрнест, блеснув глазами.

— И всё так же не получавшая твои сообщения. Как и раньше, — спокойно ответила Хильдур.

— Проблемы на производстве, — развёл руками Эрнест.

— Разве что производстве трупов, — хмыкнула девушка.

— С чего такая уверенность?

— Я всё ещё журналистка. И сейчас работаю на «Чёрный листок». Подозреваю, что снимаю и твою работу.

— Оооо, — неопределенно протянул А.Н. Этот лэндинг входил в его утренний «кофейный список». Профессиональная деформация, не иначе. — «Чёрный листок» занимается криминалом. Насколько я слышал.

— Верно слышал. Впрочем, ты ведь с ним связан. Тематически, не более, — неловко улыбнулась блондинка и потянулась к бокалу. Рубиновая жидкость с розоватой пеной. Наверняка — вишнёвый ламбик, как обычно.

— Да, — поморщился Эрнест. — Связан. Не всегда, но — чаще, чем хотелось бы.

— И как успехи?

— Стараюсь не попасть в новостные сводки, — пробормотал А.Н.

— Как в случае с оккулаторием?

— Как в случае с оккулаторием, — грустно усмехнулся кандидат и опомнился: — А ты откуда знаешь?

— А ты сам как думаешь? Инфоповод на недели... — Хильдур тоскливо вздохнула, — был бы. «Хозяева» лично проследили за очисткой карт памяти. Правда, твоё лицо я всё же успела заметить. Тебе хорошо досталось. Оно того стоило?

— О, Хили. Поверь, вид в первых рядах куда лучше любого лэндинга.

— Я знаю, — блондинка опустила глаза. — Знаешь, Эрнест, сейчас это чувство притупилось. Но я бы многое отдала за то, чтобы наблюдать всё это как обычно. С галёрки.

А.Н. не нашёлся со словами. В конце концов, он был даже ближе первого ряда партера. Он подавал водичку актёрам и акторам Города. И далеко не всегда происходящее было ему по душе. А судя по виду потупившейся исландки, прогулка в Подбрюшье с идиотами-диггерами и двумя контуженными безопасниками больше не казалась ей худшим воспоминанием всей жизни.

— Так много человеческих слабостей видела? — короткий, тоскливый кивок. А.Н. отложил мысль о том, что Хильдур сейчас явно не в духе. Он поймал догадку, и не мог её не проверить. — Среди слабостей и прочего дерьма не слышала о мисс Даниэль Лемай?

— Ооо, — негромко рассмеялась Хильдур и откинула длинный локон. — Да вы всё тот же слепой котёнок, смотрю. О ней в последнее время говорят часто. С восхищением или раздражением. Очень активная женщина. Наверное, даже слишком. Она раздражает многих дельцов, как поговаривает.

— Она способна на убийство? — понизив голос, осведомился Эрнест. Блондинка подняла брови. — Теоретический интерес.

— Раз теоретический, то с тебя ламбик.

— После всего, что между нами было? — улыбнулся кандидат.

— Именно поэтому, — поиграла уголком губ блондинка. — Иначе бы не отделался ромом, пришлось бы бреннивин искать. Закуску, так и быть — срезаю из уважения к твоим сединам и убитому тобой кордулу.

— Ты о белом?

— О нём. Не думай, что я не могу быть благодарной. В конце концов, обязана тебе жизнью.

— Но в тот день я тебе не помог, — неожиданно для себя брякнул Эрнест.

— Не помог. Но было бы наивно ожидать от тебя иного, — удивлённо ответила Хильдур. — Ты не видел себя в тот день. Помятый, несколько раз раненый, промокший насквозь. Я всю дорогу боялась, что тебя придётся сдать мозгоправам.

— Но не пришлось же.

— Я тебя недооценивала. Кстати, ты слышал, что Антуана убили?

— Кого-кого?

— Антуана Кавеза. Энигму. Он был в Подбрюшье, когда мы познакомились. Сбежал.

Эрнест сделал жест руками. Бармен понимающе начал наполнять бокалы.

— Первый раз слышу, — признался он. — Что его убили, разумеется. Не могу сказать, что мне жаль. Давно?

— Ещё в осенний сезон. Я бы и не узнала, но когда устроилась в «Листок», стала готовить продолжения старых материалов. Так и наткнулась. Его хорошо искалечили перед смертью.

— Не мой стиль, прости, — покачал головой А.Н., чуть-чуть соврав.

Ведь Ганс-Ове Нахт умирал очень долго.

— Я и не намекаю, — легко сказала Хильдур. — Просто к слову пришлось. Давно хотела рассказать, но всё забывала. Мы мало говорили о том дне. А потом ты пропал с радаров.

Некоторое время они молчали. Наконец, Эрнест сгрёб пустые бокалы и принёс свежие. И закуску. Неловкая шутка, другая. Одна байка А.Н., завалявшаяся ещё со времён службы в «Агни Корп». Анекдот от Хильдур — о зашедшем в баре «Ноксовце», лангусе и джосере. Немного смеха. Немного бытовых жалоб. Дорогая страховка, чёртова погода, меняющаяся иногда по три раза на дню, а иногда — остающаяся неизменной неделями.

Хильдур Йонсдоттир ничуть не изменилось. Всё такая же тихая, и не любящая острых шуток. Надежна, как кусок синего камня «хозяев». Но — столь же непосредственна. Даже после стольких ужасов она оставалась... обычной. Ужасалась байкам Эрнеста, не верила правдивым историям и улыбалась глупым шутка невпопад. Оставалось надеяться, что она всё так же очень, очень хорошо перевязывала раны

— Зачем тебе информация по Лемай? — наконец начала девушка. Спокойно и — с легкомысленным взглядом. Словно она поняла — разговора по душам сегодня не получится.