Первое прикосновение

Глава 3

Дни рождения в семье Трушковых праздновались всегда по одному сценарию: собрание всех родственников в одной квартире, даже точнее в одной комнате, где накрыт стол-книжка с кучей вредной (и чаще всего не очень вкусной) еды, шеренга бутылок с алкоголем и сплетни-сплетни-сплетни. Никаких отклонений от шаблона. Нельзя нарушать традиции! Соня эти собрания не любила всей душой и последние пару лет старалась пропускать их, даже если не было уважительной причины в виде работы. Но бабе Кате исполнялось восемьдесят лет, и было абсолютно невежливо не прийти и не поздравить. Так по крайней мере сказала сама бабушка, когда позвонила Соне, чтобы пригласить ее к себе на праздник.

Общий сбор был назначен на четыре часа субботы, а так как застолье обычно продолжалось до глубокого вечера, Софии пришлось отменить свидание с Тасей, которого они ждали всю неделю. Из-за экстренного вызова в клинику, у них сорвалась встреча в среду, и вот теперь опять, по вине Сони, они не смогут увидеться на выходных.

Соня: «Мне только что звонила моя бабушка…»

Как всегда, ответа от Таисии ждать долго не пришлось. Она написала в течение пятнадцати минут.

Тася: «Ммм, на том свете установили телефоны? Технологично!»

Соня: «Черный юмор, как ты любишь… Не надо шутить о смерти, пожалуйста, я же просила! Даже если это шутки о моих родственниках.»

Соня: «Но, вообще-то, да, лучше бы она позвонила с того света, а не пригласила меня в гости.»

Тася: «Ты же отказалась?»

Соня: «Прости, но нет. У нее юбилей, так что я должна пойти.»

Тася: «Ты никому ничего не должна, ты же знаешь?»

Тася: «Значит, мы опять не увидимся?»

Соня: «Да, прости! Но я заглажу свою вину!»

Тася: «Не извиняйся, родная. Нет тут твоей вины. Увидимся, как будет возможность.»

Соня: «И все же я хочу тебя как-то порадовать. Есть идеи или пожелания?»

Тася: «Есть одна мысль, но не думаю, что она тебе понравится.»

Соня: «Я вся внимание!»

Тася: «Пойдем вместе в кино?»

Тася: «Знаю, ты не хочешь афишировать наши отношения, но мы уже два месяца встречаемся только за закрытыми дверьми: у тебя или у меня. Я хочу куда-нибудь с тобой сходить. И фильм этот хочу посмотреть, но не одна!»

Соня: «С тебя билеты.»

Тася: «Ты согласна?!»

Соня: «Да.»

Соня: «Думаю, что с таким несложным делом, как посидеть в темной комнате с тобой, тайно держась за ручки, как влюбленные подростки, я справлюсь.»

Соня: «А ты сможешь быть в сети, пока я буду на юбилее бабушки? Мне будет нужна твоя поддержка!»

Тася: «Конечно, родная. Это даже не обсуждается. Если будет нужно, можешь даже звонить!»

Соня: «Надеюсь, что до таких крайних мер они меня не доведут!»

В субботу праздник начался, как и обычно. Большая часть гостей пришла с опозданием: кто-то на полчаса, кто-то на час и больше. Зятья и сыновья бабы Кати разложили большой стол, перетаскали из кухни стулья, а с балкона — табуретки. Женская часть гостей принялась накрывать на стол, мешая друг другу, ворча и торопясь. Дети всех возрастов кричали и требовали еды прямо сейчас, а лучше торт, и только им. Родители своих детей игнорировали и продолжали вести «взрослые» разговоры, перекрикивая детский гомон. Соня же, вручив имениннице небольшой букет цветов и сверток с махровым халатом, села на край дивана, стараясь сильно не отсвечивать. Но надолго ее в покое не оставили. Тетя Лиза всучила ей охапку вилок и поручила раскладывать приборы у тарелок. Когда София закончила, то снова села на свое место и достала телефон.

Соня: «Миссия 1 — пройдена успешно. Подарок вручен, и, представь себе, не было ядовитых комментариев. Наверное, потому что бабушка даже не распаковала халат…»

Соня: «Миссия 2 — пройдена успешно. Я разложила вилки. Сервировка этой поляны оставляет желать лучшего. Надо еще сказать спасибо, что у каждого своя тарелка, и мы не будем есть из общей миски!»

Соня: «А вот ножи мне не доверяют. Наверное, боятся, что я могу кого-нибудь зарезать?»

Тася: «Сочувствую. Кстати, у твоих кошек у каждой личная миска. Значит ли это, что твои кошки могут есть со всеми за столом?»

Тася: «Милая, ты, конечно, врач, знаешь анатомию и умеешь обращаться со скальпелем. Но для хладнокровного убийства человека тебе не хватит озлобленности. Ты — булочка с корицей!»

Соня: «Может, я — ядовитая булочка?»

Тася: «Я так не думаю. Ты самая сладкая булочка из тех, что мне доводилось пробовать!»

Соня: «Это что еще за эвфемизм?!»

— У тебя глупая улыбка на лице, — сказала Маша. Она только что положила на стол стопку салфеток и наклонилась к Соне, чтобы заглянуть в ее телефон, но девушка успела его заблокировать.

— Я нормальную улыбку дома забыла, — беспечно отбрила кузину Соня.

— Убрала бы ты телефон. Увидит бабушка или тетя, будет двадцатиминутная лекция на тему того, какое у нас пропащее поколение. Мне лично уже надоело это слушать!

София не стала ничего отвечать сестре, но смартфон все же сунула в карман джинсов. Возможно, стоило надеть что-то более праздничное, как Ира или Ксюша, но Соня не хотела напрягаться. Она даже на свидания с Тасей перестала наряжаться, а надевала удобные комфортные вещи. Таисия была не против, она и сама чаще всего была одета в прямые свободные джинсы, майку или футболку, а сверху — мягкая фланелевая рубашка. Стиль «американского путешественника», так называла это Соня.

Когда все гости, наконец, расселись за столом, у Софии уже разболелась голова от шума. А ведь она работает в ветеринарной клинике, где весь день лают собаки, истошно вопят кошки, ругаются нервные хозяева питомцев. Но и за едой люди продолжали не разговаривать, а кричать через весь стол. Каждый пытался рассказать что-то свое, совсем не слушая собеседника.

— Опять повысили тариф на вывоз мусора! — возмутилась тетя Галя.

— У нас окна выходят во двор, прямо на игровую площадку детского сада. Представляешь, какой у нас шум дома два раза в день? — сказал кто-то с противоположной стороны стола.

— Да ездил я в это шиномонтажку. Тухлая контора, одни узкоглазые работают, — проворчал дядя Валера.

— Это потому, что пора переходить на раздельный сбор отходов, — запоздало ответила тете Гале Алёна.

— Что значит «нужна посудомоечная машина»? Руками мыть спина отвалится? Ты бы еще робот-пылесос купила!

— Надо отключать эти смартфоны на ночь. В этих пиндосских аппаратах система слежения, точно тебе говорю!

— И что, мне держать дома три мусорных ведра?! — возмутилась Галина, отвечая племяннице.

— Я не буду есть картошку, на ней жир какой-то прилип. И она несоленая! — сын кузена Сони стал капризничать, получил подзатыльник и злобный шепот от своей матери, чтобы он заткнулся и не позорил ее перед семьей. Никто, как обычно, не обратил на эту сцену внимания.

— А мы ходили в цирк. Уже не то, что раньше. Даже шарик ребенку не подарили, всё только за деньги!

Соня старалась в разговоры не влезать, но все же периодически посмеивалась над удачными, хотя и довольно жестокими шутками родственников. До тех пор, пока кто-то не поднял тему, во мнении по которой сходились все присутствующие, кроме Софии.

— …у коллеги сын, вроде как, встретил парня, на которого отреагировала его метка, — услышала Соня окончание фразы одной из тетушек. — Горе-то какое!

— Это сколько ему лет, что у него татуировка уже цветной стала? — с пренебрежением в голосе уточнила тетя Лиза, наливая в свой бокал вина.

— То ли восемнадцать, то ли девятнадцать. Он уже в институте учится.

— Так ясное дело, набил себе цвет! — хохотнул дядя Валера. — Вылез из-под материнской опеки, захотелось острых ощущений, вот и выделывается.

— Молодежь! Мы даже и не думали, чтобы раскрашивать свои метки! Берегли их, прикрывали, — покачала головой баба Катя. — А сейчас из этого моду сделали. Еще бы соревнования какие придумали. У кого больше, например. Стыдоба!

— Точно-точно, — согласилась с матерью Лиза. — Не может быть, чтобы татуировка стала цветной у двух парней или у двух девушек. Выдумки это! Где это видано, чтобы в природе были геи?

— Вообще-то, минимум у четырехсот видов животных бывают однополые пары, — сказала Соня, поджав губы. — Это научно доказанный факт.

— Кем доказанный? Британскими учеными? — фыркнул дядя Валера.

— Естественно, кем-то из Америки или Европы, — закивала тетя Галя, соглашаясь. — У них этих уродов по улицам… Тьма гуляет. Им же нужно это как-то оправдывать.

— А вы не задавались вопросом, зачем этому парню себе метку раскрашивать? Зачем себе проблем наживать? — продолжила спорить Соня, чувствуя, как от нервного возбуждения усиливается головная боль. — У нас в стране не признают однополые связи, так для чего бы ему…

— Дык, ясен пень, потому что идиот! — перебил девушку еще один дядька, стукнув по столу. — Мозгов нет, вот и разрисовался.

— Да, Соня, это же очевидно, — поддакнула Алёна со своего места. — Вот у меня нет ни одного знакомого гея или лесбиянки. У всех метка реагирует нормально: у девушки на парня, у парня на девушку. Закон природы.

— Это все пропаганда с запада. Фильмы эти, да книги. Нужна цензура, я вам говорю, — снова вступила в разговор именинница.

Соня шумно выдохнула через нос, потерла виски пальцами, встала, извинилась перед Павлом, который мешал ей выйти из-за стола, и ушла в прихожую, чтобы взять из рюкзака обезболивающее. В кармане завибрировал телефон от входящего сообщения, и София, выпив таблетку, не стала спешить возвращаться в гостиную. Она осталась возле горы курток, отвечая Таисии. Ей нужно было успокоиться.

Тася: «Ничего пошлого, я просто поддержала твою шутку…»

Тася: «Чего молчишь? Как там дела? Надеюсь, тебя не пытаются споить?»

Тася: «Если что, ври всем про какие-нибудь лекарства, из-за которых нельзя алкоголь. Меньше будет вопросов.»

Нервно постукивая пальцами по экрану, София набрала сообщение: «Споить не пытаются, а вот довести до нервного срыва им почти удалось. Затеяли разговор об однополых парах, и все, как один, начали дуть мне в уши, что это вранье. Мол, люди сами себе метки раскрашивают. Вот только зачем бы?.. Но меня никто слушать не стал! Взять бы им, да показать мою метку… Только всё равно не поверят. Слепцы и глупцы проклятые!». Но потом, перечитав, нахмурилась и стерла его. Тася и так не в восторге от ее семьи, ни к чему еще больше усугублять ситуацию. А о гомофобии они смогут поговорить при личной встрече, и тогда Тася точно найдет слова или способ, как успокоить Соню. Поэтому девушка написала нечто более нейтральное.

Соня: «Все слишком заняты наполнением своих бокалов, чтобы следить за моим пустым. Не волнуйся за меня!»