Чёрное крыло

Фаустус моргнул.

— Ты можешь отвести меня к ней? — спросил он.

Фаустус впервые по-настоящему обратил внимание на то, что существо было голым.

Конечно, он заметил это почти машинально. Он заметил ровно настолько, чтобы опознать в нём видящего, не думая о самой наготе.

Но теперь эта информация вышла на передний план в его мозгу.

Это повлияло на него в том смысле, который реально имел значение.

В лучах утреннего солнца от кожи мужчины-видящего шёл пар.

Он источал так много aleimi-света, что тот сливался с этим паром, от чего казалось, будто кожа существа состояла из дыма и теней. В сочетании это делало его силуэт странно размытым, словно он существовал здесь лишь наполовину, словно он лишь одной ногой ступил в этот мир, а остальная его часть находилась где-то ещё.

Глядя на эту наготу, светящиеся глаза, источавшую пар кожу, Фаустус осознал, что понимает.

Он понял, как существо попало сюда.

Он понял, как он, Фаустус, не увидел и не почувствовал его приближения.

Он понял, почему ощутил присутствие существа за долю секунды до его появления.

Он понял.

Когда взгляд Чарльза вновь сфокусировался, он осознал, что голый видящий смотрит на него, склонив голову набок, и на его лице по-прежнему царит то нечеловечески спокойное выражение.

Фаустус вспомнил Блэка в том бункере под Пентагоном.

Он помнил, как говорил с той штукой внутри Блэка прямо перед тем, как муж его племянницы разорвал всё его исследовательское учреждение на куски.

Глядя на голое существо перед собой, Фаустус ощутил первый проблеск надежды.

Спасение.

Воскресение.

Отмщение.

Существо перед ним, похоже, поняло.

На его пустом лице промелькнуло облегчение, а те бледные глаза засветились ярче.

— Ты можешь отвести меня к ней? — спросило существо. Его голос оставался спокойным, вежливым, но теперь его слова окрасились лёгкими нотками рвения. — Ты можешь показать мне, где она?

Фаустус стоял как парализованный.

Затем, постепенно, когда слова существа отложились в сознании…

Он улыбнулся.

Глава 1. Дракон покрупнее

Моя любовь, мой брат, мой Бог…

Пора прийти домой.

Мы шепчем вместе.

Любим вместе.

Всегда едины, всегда связаны.

Я тону с тобой в эфире.

Кожистые крылья хлопают среди облаков в ночных небесах.

Звёзды вращаются во тьме.

В чернейшей ночи…

Наша любовь никогда не умрёт.

Мои сны будили меня неделями… в два, три, четыре, пять часов утра.

Голос.

Душераздирающий, наполненный любовью голос.

Казалось, не было никакой закономерности, рифмы или причины, когда он приходил.

Это началось, кажется, в то первое утро на этой версии Земли, в нашей постели в здании на Калифорния-стрит, внутри пентхауса, который наконец-то снова ощущался домом даже после всех ужасных вещей, которые здесь случились.

Мы с Блэком пока толком не говорили о Нике.

Честно говоря, у нас не было времени, и другие вещи вышли на первый план.

После того, как Блэк провёл ту конференцию и объявил, что вампиры реальны… что да, он может превращаться в огромного дракона… и да, он сражался с армией Соединённых Штатов на границе с Мексикой… и да, он причастен к исчезновению дюжин людей, работавших в правительстве США… и да, он стоял за тем сумасшедшим инцидентом на Гавайях… и да, он один из тех так называемых «видящих» из другого измерения… о, и он сражался с другими видящими, которые настроены против людей и начали свергать человеческое правительство по всему земному шару…

После всего этого мы были немножко заняты.

Надо было принять много решений, и чертовски быстро.

Некоторые из этих решений мы с Блэком уже обсудили до того, как он выступил с этой чокнутой речью перед прессой. Многие вопросы «а что дальше» мы обговорили на другой версии Земли, на Гавайях иного измерения.

Многие вещи, которые мы обсуждали, теперь казались безумными.

Вещи, которые казались нам ясными и само собой разумеющимися в том другом месте — месте без людей, вампиров, запутанных правительств, сотен и даже тысяч травмированных, злых видящих, которые ненавидели людей — теперь звучали слегка наивно и очень безумно.

В лучшем случае они звучали чертовски беспечно.

В худшем случае они очень напоминали ту фазу «у меня родилась крутая идея», случающуюся прямо перед апокалипсисом, в котором гибнут миллионы людей.

Конечно, это не помешало нам начать воплощать некоторые из этих идей.

Например, я отправилась в Лондон.

Например, Блэк обратился к командирам армии в Соединённых Штатах.

Например, я пыталась найти потенциальный план Б в другом измерении на случай, если нам понадобится переместить всех видящих с этой версии Земли туда, где нам не будет грозить масштабная расовая война хоть с людьми, хоть с вампирами, хоть с кем-то ещё.

Например, мы обсуждали возможность создания какого-то бюро из не-людей, которое будет разбираться с проблемами видящих и вампиров.

Большинство из этого (а может, и всё) казалось нам слегка сумасшедшим.

Не только потому, что Брик Король Вампиров был озлобленным нарциссистом.

Не только потому, что Брик процветал в хаосе.

И даже не потому, что Брику совершенно нельзя было доверять; он склонен к полному развращению, если дать ему реальную власть, и до мозга костей запрограммирован охотиться, питаться и ментально порабощать видящих и людей.

Даже если не считать вампирских осложнений, мысль о том, что эти институты и «мировые правила» могут быть созданы и внедрены без проблем, и ничто не будет развиваться в тех направлениях, которые Блэк уже испытал в мире людей и видящих, который он оставил позади… в мире, у которого не было добавочного осложнения в виде вампиров, вампирского яда и проблем, которыми это грозило людям и видящим…

Ну, всё это казалось несбыточной мечтой.

Мы строили новый мир.

Невозможно было не бояться, что мы закладываем кирпичи фундамента для нового мирового порядка, который может обернуться страданиями немыслимых масштабов.

Так что, может, этим были вызваны сны.

Может, они появились из-за всего того, что бурлило в моей голове.

Может, давление сказывалось на мне.

Может, те мысли, те тревоги, те невозможные вещи их и вызвали, породив смутные волнения, занимавшие моё ментальное пространство.

Так я говорила себе.

Так я говорила Блэку, когда по неосторожности будила его.

Я не рассказывала Блэку о самих снах.

Я говорила себе, что ему вовсе не нужно знать содержание моих тревожных снов, вызванных стрессом, и уж тем более ему не надо знать детали того, как мой разум превращал мои тревоги в образы.

Однако на самом деле я в это не верила.

Я не верила в это всё.

Честно говоря, я не до конца уверена, что те вещи и существа, которых я видела, вообще были «снами» и происходили откуда-то из глубин моего разума.

Я слышала, как они зовут меня из эфира.

Я слышала, как они зовут нас обоих.

Я даже узнавала нескольких из них.

Я узнавала их по своим прыжкам, которые я совершала в ранние дни путешествий по измерениям. Я помнила, как видела их в тех мирах… чувствовала их резонанс с Блэком… знала, кем они были, ещё до того, как призналась себе, что Блэк был тем же самым.

Массивные кожистые крылья тяжело хлопают по солнечным ветрам.

Теперь они были свободны, отвязаны от своих миров.

Не просто один, а многие из них приходили ко мне.

Многие, но в итоге каждого сна они сливались в одного.

Тот, самый крупный из них — самый могущественный, самый требовательный — протолкнулся на передний план, сквозь остальных, и маячил во тьме моего сознания.

Он смотрел на меня яркими, полными огня глазами.

Бледно-золотистые глаза, подобные пылающему закату.

Подобные горящему миру.

«Всегда найдётся дракон покрупнее», — прошептал мой разум.

Каким бы большим, каким бы неуязвимым ни был Блэк в той форме…

…он не один в том взаимосвязанном лабиринте нитей, связывающих все наши миры.

Он не один, и теперь я чувствовала их, заставлявших вибрировать те нити, что связывали их с нами, резонировавших на частоте, которая шокировала моё сердце, вынуждая его до боли сильно колотиться в груди. То крепкое, наполненное камнями сердцебиение вибрировало в моём теле на молекулярном уровне, превращая мои кости в жидкость, мою кожу в воздух, мои конечности в огонь.

Это сжигало меня заживо, изнутри.

Изменения будили меня.

Изменения ужасали меня прямо перед тем, как они достигали своей кульминации.

Мне никогда не доводилось увидеть, как всё закончилось.

Но я чувствовала, что это приближается.

Я чувствовала, что он приближается.

Дракон покрупнее.

Я была уверена, что он существует. Я была уверена, что он ждёт.

Теперь время медленно истекало.

«Потому что, — шептал мой разум…

— …всегда найдётся дракон покрупнее».

Глава 2. Серьёзный разговор

Я нахмурилась, выныривая из тех мыслей, в которые погрузился мой разум.

К счастью, моё мысленное блуждание было недолгим.

После моих слов воцарилось молчание.

Каким-то образом я умудрилась вернуться в настоящее до того, как закончилась эта пауза.

Тот один парень за столом, которого я ещё не опознала (по крайней мере, до такой степени, которая удовлетворила бы меня), сверлил меня явно неодобрительным взглядом на протяжении моей самой долгой на данный момент речи.

Я чувствовала его холодный пристальный взгляд всё время, что я говорила, но не реагировала.

Ну… по большей части я не реагировала.

Будем надеяться, я не допустила такой реакции, которую могли видеть люди.

Однако я была измотана и до сих пор не могла нормально спать, так что нельзя сказать наверняка.

Даже в таком полубредовом состоянии у меня имелись теории о том, кем был этот загадочный мужчина лет сорока, сидевший за столом с мировыми лидерами и сверливший меня уничижительным взглядом.

Я сильно подозревала, что он происходил из того же мира, что и я (когда я ещё не знала, кто я). Я сильно подозревала, что он из военной разведки. Возможно, военный разведчик с неплохим опытом работы в сфере психологии, судя по тому немногому, что я уловила из его весьма закрытого разума.

Учитывая, где мы находились, я полагала, что он работал на Соединённое Королевство.

А это, наверное, означало МИ-6.

Ну… Во всяком случае, означало до сих пор.

Блэк уже предупредил, насколько чертовски высока вероятность, что человеческие правительства объединятся и быстро начнут создавать подразделения правительства, не говоря уж о судах, правоохранительных органах, армейских и разведывательных службах, посвящённых работе с расами, помимо человеческой.

В этом отношении МИ-6 представляла временную реликвию прежнего мира… мира, который ещё существовал несколько месяцев назад, пока Блэк его не подорвал.