Тайны бессмертия

Глава 27

Взрыв разнес дом на тысячи частиц. Пламя полыхнуло сквозь все окна и трещины в стенах. Меня отбросило к проезжей части на несколько метров, и я стесала себе всю правую сторону. Осколки стекла врезались во все открытые участки моей кожи. Мое лицо было изувечено мелкими царапинами. Люди вокруг кричали, убегая и помогая тем, кого зацепил огонь.

– Нет! – я вновь поднялась на ноги, направляясь в горящее здание, но меня схватили крепкие руки со спины, не давая ступить и шагу. – Нет, нет, нет! Отпусти меня!

Тяжело дыша, я подняла голову на полыхающий в адском пламени наш дом. Крыша обваливалась, а огонь все сильнее вырывался наружу. Весь мой мир взорвался – разбиваясь на крошечные доли, зазубренные и настолько острые, что превращал мои внутренности на ошметки и разрывал меня на части.

– Она умерла, Ал! – отец зажал меня в своих объятиях крепче, когда мои ноги подкосились. – Нужно убираться от сюда.

– Нет! – рыдала я.

Когда мы переместились обратно в кабинет Сатаны, я все не переставала плакать.

– Нет, – вновь и вновь, как заезженная пластинка, повторяла я.

Мне словно вспороли грудь, когда я ощутила весь тот ужас, с которым только что столкнулась. Мамы больше не было. Ее душу забрал Небро.

Мои глаза были заполнены водой, когда я отшатнулась от отца и ударилась о книжный стеллаж, как будто я вообще забыла, где нахожусь. Я продолжала повторять одно слово.

Нет.

Слезы ручьем струились по моему лицу. Я подняла руки, словно пытаясь прогнать от себя действительность, заставить ее отступить. Потом я согнулась пополам и закрыла руками живот, стараясь притупить режущую боль. Папа бросился ко мне.

– Ал, детка, я… – слова не находились. – Мне так жаль… Мы придумаем что-нибудь…

Внезапно я уперлась руками в бетонный пол и, запрокинув голову, закричала снова, и этот крик был полон страданий и горя.

Вначале мой голос, поднимающийся от пола, звучал, как низкая вибрация, но потом он усилился, и от него стал сотрясаться письменный стол, а на полках зашатались книги. Мой звук перешел в рев, от которого затрещало все здание, а от потолка посыпалась штукатурка. Стол поехал по полу. Стулья стали переворачиваться один за другим. Где-то в коридоре разбилось окно.

– Она собирается обрушить это здание! – закричала перепугано Мэнди, стоящая в углу.

– Черт! – отец опустился рядом.

Он обнял меня и покрепче прижал к себе. Все мое тело билось в конвульсиях. Папа сел на полу и усадил меня к себе на колени, запустил руку в мои волосы и прижал голову к своей груди. Но это никак не помогало справиться с мощными рыданиями, сотрясавшими мое хрупкое тело.

Никто не знал, что делать. Не знал, как успокоить меня.

– Малышка, все будет хорошо, – бормотал Архангел, прижимаясь подбородком к моей макушке. – Я здесь, мы все исправим, я обещаю тебе.

Моя грудь резко вздымалась и опускалась, а пульс бешено колотился. Я ушла в себя, продолжая кричать надтреснутым, хриплым голосом.

Отцу удалось поставить меня на ноги, но они не слушались меня. Мое лицо стало пунцовым от слез, губы дрожали. Я подняла остекленевшие от горя глаза на папу.

– Как ты мог допустить это? – спросила я срывающимся голосом.

Микаель хотел что-то ответить, но я вырвалась. Я крутанулась на месте, когда он потянулся ко мне, повернулась и пнула его в живот.

– Ал… – замолил папа.

– Нет! – крикнула я и снова ударила его.

Этот удар пришелся в левую руку.

– Нет! – последовала пощечина.

Широко распахнув глаза, Сатана сделал шаг в нашу сторону, но отец предупреждающе поднял руку. Я нанесла еще один удар, который отец, похоже, не заметил, а Сатана протестующе покачал головой.

– Делай то, что тебе нужно сделать, – сказал серьезно отец.

Мои кулаки замолотили его в грудь, и сперва в них ощущалась какая-то сила, но папа стоял тут, позволяя хотя бы немного мне облегчить свое горе. И, наконец, мои удары стали реже, а плечи затряслись. Я не могла ему причинить такую боль, которую можно было сравнить с той, что испытывала сейчас я.

– Нет, нет, нет, – прошептала я, падая ему на грудь. – Нет, пожалуйста, – я продолжала мотать головой, безвольно повиснув в папиных объятиях.

Папа обхватил меня руками.

– Детка, мы все исправим.

Я закивала головой, вытирая лицо. Я все еще громко дышала, но мое сердце замедлило свое биение, когда ситуация полностью проникла в мой мозг.

– О, Яхве, – мои глаза остановились метаться по кабинету, сконцентрировавшись на отце, но лицо все еще дергалось из стороны в сторону, а все тело дрожало. – Яхве, она умерла… Правда, умерла, – мои руки бессильно опустились. – Он… Сделал… Сделал с ней это. За что?

– Мы все исправим, – повторял папа с блестящими глазами.

Я задыхалась в собственных рыданиях и собственным воздухом. Ее больше нет.

Нет.

Я вертела головой, собирая всю свою боль и крепко сжимая ее в кулаках.

– Нет! Я знаю, что нужно делать.

Обратившись к остатку своей энергии, я взяла себя в руки и испарилась.

Я знала, что нужно делать. То, зачем я пришла сюда изначально. Ашкал знает, как убить Ялдаваофа. Он знает, где тот может быть. Он должен нам помочь.

Я очутилась в подземелье. В адской тюрьме. Не обращая внимания на крики обитавших тут монстров, на их тянущиеся ко мне лапы, я прошла вглубь и остановилась у нужной мне камеры.

Ашкал сидел на полу, у стены, обхватывая свои колени руками. В тени его острые черты лица выглядели еще зловещее. Заметив меня, он поднял свои черные, как мгла, глаза.

– Вижу, отец добился того, чего хотел, раз ты здесь?

– Ты знаешь, что твой отец монстр. Ему не место ни в этом, ни в любом другом мире.

– Знаю, – он поднялся на ноги. – Но у вас не хватит сил, чтоб его уничтожить.

– У нас – нет. Но у тебя – да.

– Понимаешь ли, – он приблизился ко мне и схватился ссохшимися руками за железные прутья. – Твои друзья предоставили мне много времени для раздумий тут. И я нашел в себе причины убить Небро. Но не нашел причин помогать в этом вам, – он наклонил голову. – Вы связали меня, бросили в тюрьму и оставили умирать. Отец хотя бы ищет способы вытащить меня.

– Ему нужен не ты, – я замахала головой.

– Возможно, но это все же лучше, чем гнить в сырой камере. Помогу я отцу – он заберет мою кровь. Помогу я вам – вы снова бросите меня погибать в темнице. В моем случае правильнее всего оставаться на нейтральной стороне. Или, может, ты прояснишь ситуацию?

– Иногда важнее не за кого ты играешь, а против кого.

Ашкал глядел в мои очи, стараясь прочитать мои мысли. Но мне нечего было скрывать от него. Мне нужна была его помощь. И всем нам.

– Выпусти меня, и тогда я пойму, что вам можно доверять.

– Я приведу Лизу, но ты должен пообещать, что поможешь нам.

Мгновение он колебался, а потом вскинул руку передо мной. Кисть неестественно деформировалась, она принялась темнеть, а ногти стали заостряться. Рывком Ашкал вонзил себе руку в живот, и я стиснула зубы, заставляя себя не отступить. Плоть закровоточила, и, вытаскивая изнутри, в прямом смысле этого слова, руку, он протянул мне, сверкающее в тусклом освещении, лезвие. Парень не издал ни звука при этом. Он вытащил из себя клинок бессмертия.

Вытягивая его сквозь прутья, он передал его мне, но когда я принялась забирать кинжал, он не разжал хватку.

– Тебе можно доверять?

Я осматривала стремительно затягивающуюся рану под его грудью.

– Да, – ответила я, и он отпустил серебряный нож. – Я вернусь через час.

Хлесткий удар полоснул меня по спине, и я врезалась в противоположную камеру лицом. От удара мое дыхание сперло, но я заставила себя подняться на руках. В ту же секунду костлявая лапа пробила прутья клетки у моей головы. И если бы я не дернулась, то мое бы лицо уже никогда не приняло прежний вид. Глубоко черные глаза, если их таковыми можно было назвать, встретились с моими. Гигантское, худощавое, разлагающееся тело нависало надо мной. Аббадон.

Я перекатилась вправо, когда его ручища ударила в пол. В бетоне образовалась неглубокая яма. Но монстр не собирался останавливаться и прыгнул с расстояния прямо на меня. За миллисекунду до этого, я вскинула руку с клинком перед собой, темный рыцарь остановился, и я заметила, что его грудь насажена на острие. Из-за рта чудища полилась черная смоляная жидкость. Его тело рухнуло, потащив меня за собой.

– Алекс! – Ашкал оторвал одному голову, а еще одного держал голыми руками у своей клетки.

Я вскочила на ноги и пробила ножом спину аббадона, тот точно так же, как и его предшественник свалился к земле.

– Ты как? – спросила я парня, замечая разорванную в клочья одежду на нем.

Он был заляпан кровью и черной тягучей смесью.

– Они ко мне не попадут, а вот ты бы убиралась отсюда, – он кивнул к выходу из длинного коридора, и я замерла.

Еще двое таких же облезших, полумертвых монстров плыли в нашу сторону, а третий двигался с неимоверной скоростью по потолку. Силы Ашкала были заблокированы заклинаниями. А мне одной не справиться с тремя. Я даже телепортироваться не могла, ведь последнюю энергию потратила, чтоб переместиться в тюрьму.

– Черт… – прошептала я.

– Нет, – ухмыльнулся заключенный. – Это не черт, это все мой папаша.

Аббадон, который был ближе всех на потолке, спрыгнул вниз и полетел на меня. Я попятилась, но была слишком медленной. Когтистая лапа пронзила мою грудь, прижимая меня к полу. Удар большей частью пришелся на голову. Серебряный клинок выпал из рук, и я вытянула их вперед, чтоб чудище не могло пробить мою плоть глубже. Острая боль сковала мои движения. Воздух застрял где-то в горле, не попадая в легкие. Мне казалось, что его ладонь нещадно разорвала все мои внутренние органы и собирается меня выпотрошить. Его тело оказалось слизким, а одной рукой я продавила его треснувшее, желтое ребро. Аббадон издал вопль, и мой нос заполонила едкая вонь гнилья. Только этого все равно было недостаточно, чтоб монстр слез с меня. Он глядел на меня своими пустыми глазными яблоками и открывал свою пасть, с несколькими рядами острых зубов, чтоб, наверное, откусить мне голову.

Но через секунду его рот издал еще более громкий крик, и аббадона отбросило в сторону, поглощая в пламене.

– Ал! – Люцифер зажал мою рану руками. – Читай уже! – он кричал кому-то за спину.

Вновь вдохнув воздуха и собравши картинку в единое целое, я увидела Лизу, произносящую заклинание.

Пока Люцифер лечил мою рану, его глаза метались от меня, к трупам темных рыцарей и в конечном итоге наткнулись на клинок бессмертия. Он схватил его, оставляя меня сидеть на полу, и направился к камере Ашкала.

– Нет, Люцифер! – я заставила его обернуться ко мне. – Он поможет нам.

– Да, ты права, его смерть не будет напрасной.

Парень за решеткой отступил на несколько шагов назад, перестраховывая себя.

– Люцифер, пожалуйста! – я попыталась подняться, но ноги не слушались меня.

Демону пришлось подскочить ко мне, чтоб я вновь с провалом не рухнула вниз.

– Сюда придут еще аббадоны, вам лучше поторопиться, – сказал Ашкал.

– Не умничай, – фыркнул Люций.

Яхве! Даже на грани жизни и смерти он оставался самим собой. Я посмотрела на лицо демона, заляпанное черной кровью чудищ. Как же я была рада, что он пришел сюда. Что он вернулся. Я была рада, что с ним все хорошо.